Буря улеглась. Покрывало черных туч неторопливо уплывало к горизонту, открывая россыпи звезд, по которым скакал восьминогий конь, несущий всадника в синем плаще к необозримым далям Асгарта.
Глава девятая
Была середина утра, когда Вульф наконец открыл глаза. Он попытался вспомнить свой сон, но единственное, что всплывало в памяти, был звук удара кузнечного молота, который продолжал доноситься из глубин его сознания.
Вульф привстал на лежаке, зевая и потягиваясь. Его взгляд упал на лежащего на земле Кормителя Воронов. Он вздрогнул, когда увидел три руны, выцарапанные на лезвии под рукоятью. Ему вспомнилось суровое лицо Одноглазого, склонившееся над раскаленным мечом, таинственные заклинания, спетые глубоким басом, острие кинжала, режущее магические знаки на все еще мягком железе. Одно за другим выплывали из забытья слова, сказанные мудрым Асом.
Вульф поднял меч, держа его за клинок, и погладил пальцами знаки.
– Второй дар Воданаза… – благоговейно прошептал он, рассматривая оружие. Он провел пальцем по линиям и произнес названия рун: – «Совило», «Иса», «Гебо» – «солнце», «лед», «дар».
Вульф поднялся с лежака и бережно повесил меч себе за спину. Тут послышался звук шагов, кто-то забарабанил в дверь.
– Вульф, проснись!
Вульф узнал голос Хигелака. Он сдвинул щеколду и позволил брату войти.
– Я не сплю. Что-то стряслось?
Хигелак кивнул, шевельнув двумя косичками, в которые были заплетены его длинные рыжие волосы, в серых глазах мелькнула тревога.
– Вернулись лазутчики хордлингов. Они пришли сюда по следам своей дружины.
– Идем!
Вульф и Хигелак вышли из комнаты и оказались в главном зале. Там, за одним из столов, сидели Сигурд и Хродгар, а между ними Сигни и Вальхтеов. На скамье напротив расположились Фолькхари, Гундхари и Иварр. Рядом сидели двое мужчин, один из которых был ранен. Повязка на голове темнела от крови.
Хигелак опустился рядом с Сигурдом, заняв последнее место на скамье. Вульф пододвинул стул и сел во главе стола. На морщинистом лице Фолькхари он уловил едва заметное смущение, которое тот всеми силами попытался скрыть, обращаясь к одному из лазутчиков.
– Расскажи все, что вы видели, Скарпхедин, – а потом добавил: – Вульф, сын Хрейтмара, теперь вождь ильвингов.
Скарпхедин, посмотрев с некоторым удивлением на Вульфа, сидящего во главе стола, заговорил:
– Мы прошли к северу вдоль гор, а затем наблюдали за горами на востоке. С севера по побережью, а также с востока шли тролли – много, очень много, и видели мы среди них немало хримтурсов. Потом, южнее Утиного Ущелья, отряды объединились в одно войско и продолжили двигаться на юг. Их было несметное количество, мы насчитали больше двадцати сотен, а с гор продолжали спускаться все новые отряды. Мы решили возвращаться в Ароти и по дороге нарвались на небольшую группу троллей. Храфнкель и Гицур погибли, а нам удалось добраться до нашего гарта… вернее того, что от него осталось. Поняв, что здесь произошло сражение и люди оставили селение, мы двинулись по следам и пришли сюда, в Этельруги.
Скарпхедин замолчал, разглядывая сосредоточенные лица ильвингов. После стольких лет вражды было непривычно сидеть с ними вот так, за одним столом, словно с близкими родичами.
– Как быстро они двигаются? – спросил Вульф.
– Позавчера около полудня они объединились возле Утиного Ущелья. Ходят вроде бы не быстрее людей. Все пешие.
Вульф кивнул и обреченно заключил:
– Значит, к вечеру они будут здесь.
Повисло тяжелое молчание. Серьезность положения постепенно доходила до сознания людей. Вульф смотрел на своих родных, на хордлингов, и в его голове проклевывался план, который казался единственным возможным здесь и сейчас.
Огненный хоровод пронесся перед его мысленным взором, ослепляя на мгновение.
– Мои худшие опасения подтвердились, – произнес Вульф, – до сих пор мы сражались всего лишь с разведывательными отрядами троллей, которые проверяли нас на прочность и выявляли наши слабые места. Теперь же сюда движется их основная армия. Хотя, быть может, и это не главные их силы. Но, в любом случае, война только начинается.
– Что ты предлагаешь? – осведомился Фолькхари.
– У нас нет иного выхода, кроме как оставить Этельруги и уходить.
– Куда нам идти? И до каких пор будем бежать? – резко спросила Сигни.
Вульф почувствовал, сколько усилий требуется его матери, чтобы держать чувства в узде. Нелегко оставлять гарт, где их род обитал сотни зим, землю, где погребен прах их предков. Вульф знал это, но был тем не менее уверен в благоразумии матери – она должна понимать, что остаться здесь означает погибнуть.
– Мы будем отступать, пока не соберем достаточно сил, чтобы выступить против пришельцев из Утгарта. Чтобы собрать силы, нам придется объединить все племена Севера, а также сделать многое другое. Победа, если мы ее когда-нибудь добьемся, будет нелегкой. И зависит она не только от наших мечей, но и от нашего ума. В единении – наша сила!
Фолькхари кивнул и сказал:
– Юный ильвинг прав. Мы должны быть вместе, чтобы победить. Но куда нам идти сейчас?
– Сейчас мы отправимся на восток. На юг идти не имеет смысла, там море. На востоке живут много племен, некоторые из них с нами в союзе.
– Что ж, тогда следует торопиться, – заключил Иварр.
– Да, но прежде мы поедим, – объявил Вульф. – Путь нам предстоит долгий, и никто не ведает, когда и где он закончится.
– Что верно, то верно, – вздохнул Хигелак.
Сигни и Вальхтеов встали и пошли за элем, приказав слугам нести еду.
– Кстати, где твоя дочь? – обратился Вульф к Фолькхари.
– В доме. Говорит, ей нездоровится, – ответил старый хордлинг.
– Ты сказал, что приметил хримтурсов среди троллей. Сколько их было? – спросил Хигелак у Скарпхедина.
– Немного, если сравнить с троллями, около двух или двух с половиной сотен, – ответил лазутчик, принимая из рук Вальхтеов рог с элем.
– Кого еще видели среди них?
Скарпхедин пожал плечами.
– Больше никого, по крайней мере пока мы за ними наблюдали.
Хигелак сокрушенно покачал головой.
– Двести хримтурсов – это существенное подкрепление, – сказал он. – Тролли-то сами по себе воины никудышные. Во всех трех сражениях мы их резали, как свиней. Если сравнить их с людьми, то соотношение будет примерно десять троллей к одному опытному воину.
– Именно, – согласился Вульф, – но инистые великаны не такие. Они и сильнее, и дерутся гораздо лучше.
– Да, – подтвердил Фолькхари, невольно коснувшись раны на бедре, – тот, которого ты убил, сражался не хуже любого из нас. И дрался он железным топором. К счастью, у троллей не было железного оружия, они бились по большей части дубинами или каменными топорами.
– Я заметил еще одно важное отличие хримтурсов от троллей, – сказал Вульф.
– Какое же? – спросил Хродгар.
– Они говорят по-нашему. А тролли лишь рычат, словно звери. Может, у них тоже есть речь, но услышать ее мне пока не довелось.
Слуги тем временем разложили на столе широкие деревянные подносы с жареным мясом, сыром, хлебом, а также горшки с маслом и медом. Сигни и Вальхтеов вновь наполнили рога элем и присоединились к мужчинам.
– К нашему счастью, – сказал Вульф, – нам пока не встречались ётуны. Эти великаны стали бы самой серьезной угрозой для нас.
– Откуда тебе знать? – усомнился Гундхари.
Вульф промолчал, запивая мясо пивом. Мрачные предсказания Одноглазого всплыли в памяти, словно темные тучи из-за горизонта.
Когда трапеза подошла к концу, Вульф поднялся из-за стола и обратился к вождю хордлингов:
– Готовь своих людей, Фолькхари, нам пора, – затем повернулся к своим братьям и сказал: – Хигелак, собери людей, убедись, что все сыты и готовы к походу. Сигурд возьми несколько дюжих мужиков и отправляйся с Вальхтеов в кладовые: нужно взять с собой самого необходимого продовольствия столько, сколько сможем унести. Хродгар, подготовь телеги и повозки, а также коней. Все, что придется оставить, сожжем. И еще, надо похоронить всех павших сейчас.