— Привет, Кай, — услышал он за спиной.

Он резко обернулся. Изольда, все в том же черном наряде для верховой езды, стояла на крутом скате крыши — или, можно сказать, полулежала, опираясь спиной на дымовую трубу и уперев под углом длинные ноги в сапогах в кровельное железо. Кай не мог не отметить, насколько изящно смотрится ее фигура — с левой, разумеется, стороны — на фоне прозрачного вечернего неба.

— Не ждал меня так рано? — осведомилась она со своей обычной иронией. — Но прошло ровно два дня, как я и обещала. Минута в минуту.

— Как ты меня нашла? — спросил Кай, доставая из кармана перчатки и маску. — То есть, конечно, меня можно заметить снизу, но только если знать, куда смотреть…

Изольда молча улыбнулась.

— И… я думал, что ты въедешь через ворота, — Кай кивнул на пустую дорогу, вливавшуюся в город через единственную надвратную башню в восточной части стены.

Изольда продолжала улыбаться.

— Ты… на самом деле все время была здесь? — спросил он уже неприязненно. — Пряталась с помощью каких-то магических штучек, а сама следила за мной?

— Нет, — серьезно ответила она. — Я держу свое слово. Я обещала, что в течение двух дней никто, кроме тебя, не войдет в этот город, и меня это, разумеется, тоже касалось. А парадный вход — не единственная дорога внутрь или наружу… ты ведь сам убедился в этом, убегая отсюда в прошлый раз, притом без всякой магии.

— И все же каким-то образом ты знала, где я. Ты подсунула мне… что-то заговоренное? Это предмет одежды? Кольчуга? Оружие?

— Какая разница, — поморщилась Изольда. — Я не слежу за тобой. Не читаю твои мысли и не вижу, чем ты занят. Я просто… могу найти тебя, если это необходимо, и почувствую, если ты окажешься в опасности. Это все. Согласись, что, раз уж мы партнеры, то это разумно.

— Согласился бы, если бы обладал симметричной возможностью, — пробурчал Кай.

— Я не сказала «симметрично» или даже «справедливо». Я сказала «разумно». А симметричным наше положение не является, если ты не заметил, и никогда не будет. Я стараюсь не ограничивать твою свободу, в первую очередь потому, что мне не нужен еще один раб. Мне нужен советник, сохраняющий максимальную независимость суждений. Но я не могу дать тебе мои способности, даже если бы очень этого хотела.

— Ладно… — пробурчал Кай. — Где твоя армия?

— На подходе. С той стороны крыши ее уже видно. Будут здесь еще до темноты. Переночуют в городе… если ты, конечно, не возражаешь, а утром мы двинемся дальше.

— А если я скажу «возражаю»? — усмехнулся Кай.

— Я спрошу тебя, каковы рациональные причины твоего отказа, — спокойно ответила Изольда. — Твой город не будет разграблен или еще как-то поврежден, это я тебе обещаю. За те дни, что я провела здесь, я уже наметила, как их разместить. Их не так много, пока всего тысяча.

— Ладно, ты права, — согласился Кай. — У меня нет причин отказывать твоим… нашим солдатам в гостеприимстве. Но все же объясни мне, зачем тебе понадобилась армия? Она сильно замедлит наше продвижение. Не говоря уже о вопросах снабжения и всего прочего. В то время как в одиночку — ну или с маленьким отрядом — ты могла бы проскакать галопом по всей Империи, меняя лошадей в каждом очередном городе, падающем к твоим ногам.

— Так-так, — усмехнулась Изольда, — я дала тебе время подумать в одиночестве, и вижу, ты провел его не зря. Ну и что ты надумал?

— К чему эти игры? — рассердился Кай. — Почему бы тебе просто не сказать мне ответ?

— Потому что я не хочу, чтобы мой советник разучился думать своей головой. К тому же вдруг ты додумался до чего-то, что ускользнуло от моего внимания.

— Ничто так не разлагает армию, как безделье. А муштра дает лишь временное решение проблемы. Ибо бесконечные упражнения без применения на практике начинают злить своей бессмысленностью. Поэтому нужно дать солдатам почувствовать себя героями и победителями… несмотря на то, что реально сражаться им не придется. Они, конечно, все равно преданы тебе, как никогда в истории никакие солдаты не были преданы своему главнокомандующему… но преданы в индивидуальном порядке. А дисциплина требует коллективной слаженности. Любовь к тебе не столько объединяет, сколько разделяет их. Военная кампания, пусть и бескровная, должна объединить.

— Это одна из причин. Еще?

— Тут, впрочем, возникает вопрос, зачем тебе вообще нужна армия. Империи, у которой уже триста лет как не осталось внешних противников, она нужна, помимо парадов и пафоса, для подавления бунтов — хотя и там маги играют более важную роль, чем мечи и стрелы. Ты же в вооруженном насилии не нуждаешься в принципе. Один ответ состоит в том, что организация военного типа обеспечивает дисциплину. Но, коль скоро Светлые могут узнавать о твоем продвижении — и отдавать приказы — быстрее, чем ты способна перемещаться, нам стоит ожидать и определенного реального сопротивления. В ближайших районах — если б ты не дала им неделю форы после взятия Кербельсбурга — они бы ничего не успели сделать, но вот дальше… Разрушенные мосты, перекопанные дороги и все такое прочее. Плюс вывезенное или уничтоженное продовольствие. Поэтому тебе нужны инженерные подразделения и обоз с запасами провианта.

— Именно. Что еще?

— Ну… чисто эстетические соображения. Возможно, тебе кажется, что входить в города во главе армии эффектнее, чем брать их в одиночку, въезжая, как простой путник. Хотя примеров первого в истории множество, а вот примеров второго… И я все же надеюсь, что эстетика для тебя не важнее рациональных соображений.

— Допустим, — сказала Изольда, не уточнив, к какой части его предположения это относится. — Еще?

— Тут я уже вынужден гадать, ибо в магии не разбираюсь. Я знаю, что ты черпаешь свою силу в их любви… но, возможно, если эта сила будет расти слишком быстро, это может повредить тебе самой. Возможно, тебе нужно какое-то время, чтобы освоиться с ней.

— Браво. Ты, правда, преувеличиваешь опасность. Повредить мне это не может — иначе, пожалуй, наши Светлые друзья просто пригнали бы мне под окна миллионную толпу, с них станется — но вот для того, чтобы использовать силу наиболее эффективно, ее действительно нужно набирать без излишней спешки. Еще какие-нибудь соображения?

— Хмм… — задумался Кай, полагавший, что уже названного достаточно.

— Ну, скажем, я позволяю Светлым сделать за меня работу. По поиску других таких, как я и ты.

— Думаешь, после неудачи со мной они продолжают поиски?

— Думаю, что делают это еще усерднее. Что им еще остается?

— Но ты могла бы взвалить на них эту работу уже после того, как подчинишь их.

— Я… все еще не уверена, что целесообразно будет оставить их в живых. В каком угодно качестве. Мало мне обычных дуэлей, не хватало еще магических…

— Да, — неожиданно согласился Кай, — я тоже полагаю, что они всегда будут представлять угрозу. Чем могущественней влюбленный, тем больше дров он может наломать на почве своего умопомрачения. Кроме того, их совокупная магическая сила больше твоей. Что, на первый взгляд, не имеет значения, если их воля подчинена тебе… но насколько прочна подобная конструкция, когда речь идет о магах? Укротитель повелевает тиграми, но иногда тигры бросаются на укротителя… Однако прежде ты говорила, что не собираешься их убивать.

— Я сказала, что не могу обещать тебе смерть кого-либо из них. Как не могу обещать и обратного. Я еще не решила. И я хочу… дать им еще некоторое время и позволить проявить себя. Пока их воля еще свободна.

— То есть это еще одна причина? И, если я правильно понимаю, — медленно произнес Кай, — ты хочешь устроить эту демонстрацию не только для себя лично, но и для всего населения Империи. Чем больше глупых гадостей наделают Светлые, тем убедительнее будет твой образ избавительницы. Что полезно, учитывая, что влюблять в себя все человечество ты не собираешься.

— Ты понимаешь правильно, — кивнула Изольда. — За то и ценю.

Она отделилась от трубы и двинулась по диагонали в сторону края крыши, осторожно ступая по крутому скату.