По просьбе Гирта Вульфрун продемонстрировала одно из своих заклинаний: поток силы, обращавший железо в ржавчину. Как мишень использовали старый доспех, несколько раз пробитый и залатанный, для чего Гирт самолично выкупил его из городского арсенала и установил на мишени для мушкетёров — потеря нескольких стерлингов не была для него чем-то значительным. После чего достал карманные часы и картинно взглянул на время — часы у этелинга были дорогие, с минутной стрелкой, явно работы силумгарских мастеров. Но их труд так и остался невостребованным: Вульфрун потребовалось меньше минуты, прежде чем доспех начал стремительно рыжеть.

Она не пела песен, не танцевала, не поджигала свечи, не делала вообще ничего из того, что положено делать колдующей ведьме. Она лишь шептала что-то под нос да совершала сложные пассы, настолько быстро, что даже намётанный глаз Альмы едва поспевал за движениями рук. Через какое-то время она и вовсе перестала следить за ними, понимания, что вылавливать такие обрывки бесполезно — гораздо проще получить знания напрямую.

— Недурно, — проронил Гирт. — Надо сказать, я впечатлён. Насколько сложно будет обучить этому новых людей?

Вульфрун заколебалась. «Ржавый доспех» она считала своим секретом, видимо, не подозревая, что джумарские маги давно умели делать то же самое. Да и сама Альма знала, как это сделать, правда, далеко не так быстро. В этом у Вульфрун было преимущество.

Она посмотрела на Альму. Та кивнула.

— Сроки? — коротко спросила Вульфрун. Гирт пожал плечами.

— Эта война начнётся и закончится быстро, — ответил он. — Недели. Может, меньше. Армии скоро выступят.

— А есть кого обучать? — на этот раз ведьма даже не пыталась скрыть иронию.

— Да. Мы нашли девушек с даром, не спрашивайте, как. Даже нашли учителей… но толку от них немного. Боюсь, они только испортят материал.

— За такое время многому их не научить.

— Мне достаточно будет пары боевых заклинаний вроде того, что я только что увидел. На первое время.

Конечно, Гирт вовсе не был дураком и прекрасно понимал, что за пару недель из человека не сделать мастера гоэтии. И, в общем-то, шёл самым простым путём — дать ученику шаблон. Как встарь. С гоэтией такой подход годился, потому что сам ритуал и содержал в себе всё нужное для работы с чистой силой и не требовал понимания, но методы Диего Веллера были иными. Без теории обойтись будет сложно — Альма уже проходила это.

С другой стороны, всегда можно попробовать снова. В конце концов, сейчас и Альма была уже не той, что три года назад, когда впервые попыталась рассказать другим то, что познал её отец.

— Я ничего не обещаю, но сделаю всё, что смогу, — сказала она.

— Этого достаточно, — ответил Гирт. — Хотя, боюсь, не для моего брата. Но об этом позже. Что ж! — он подошёл к доспеху и провёл по нему рукой, после чего брезгливо отряхнул рыжую пыль. — Мы выезжаем завтра. Здесь я оставлю двух верных мне хускэрлов, надеюсь, они справятся. Нам нужно как можно быстрее вернуться в Дейру.

— Приехать успеют не все.

— Знаю. Но ждать мы не можем. Идёмте! Я хочу услышать побольше о вашей магии, но не здесь. В тепле.

— Как пожелаете, — покорно ответила Вульфрун и вдруг взмахнула рукой. Взметнулся порыв тёплого воздуха, и доспех рухнул в снег, на глазах рассыпаясь прахом.

* * *

Это было, пожалуй, едва ли не самым странным зрелищем, которое доводилось видеть Йону.

Ветерингский университет славился многими чудесами науки, но мало какие из них могли сравниться с автоматонами. Сама мысль о том, что мёртвый металл может двигаться сам по себе, вызывала оторопь. Некоторые сравнивали автоматонов с мельницами, но сейчас, увидев их воочию, Йон мог сказать: это полная ерунда.

Больше всего силумгарские машины напоминали черепах. Приземистые массивные корпуса из дерева, обшитого стальными листами, четыре стальные же ноги, тяжёлая «голова» с выпуклыми чугунными «глазами». Вряд ли это действительно были глаза, а может, их специально прикрепили туда, чтобы прибавить сходства с живым существом — Йон не знал. Но он никогда не слышал, чтобы кусок металла мог видеть.

— Как жутко, — прошептала стоявшая рядом Хильда.

Йону жутко не было — ему было интересно. Столица оправлялась от йольской ночи, и собравшиеся у домов зеваки прекрасно это демонстрировали. Ещё позавчера здесь убивали людей, а уже сегодня, гляди-ка, выбежали посмотреть на южное чудо. Хотя и посмотреть было на что, с этим он не спорил.

Каждым автоматоном управлял человек — он сидел на спине в особом углублении, держа руки на каких-то рычагах. Впрочем, назначение их стало ясно почти сразу, едва процессия добралась до первого поворота.

Значит, управляется машина не с помощью теургии, размышлял Йон, глядя, как очередной автоматон проходит мимо. Сказать наверняка, конечно, он не мог, но пока что всё говорило именно об этом. Иначе не было бы смысла делать рычаги.

Но удастся ли повторить их? Наверняка он мог сказать одно: для этого потребуется не один год. Лучше всего бы, конечно, захватить один такой механизм. Тогда можно будет о чём-то говорить. А сейчас…

— Солдатам Гарольда в бою не поздоровится, — добавила Хильда, и тут Йон понял, что она имела в виду. На спине каждого автоматона была закреплена лёгкая пушка — непривычно маленькая, но куда крупнее мушкета. Из таких должны стрелять по людям, и можно только представить, насколько опасной окажется такая механизированная артиллерия.

— У Гирта найдётся чем ответить, — вполголоса ответил Вампир.

Он говорил твёрдо, но сам в свои слова не очень-то верил. Гирт собирался возродить искусство гоэтии. Но что смогут сделать ведьмы против бездушной стали? Они всегда работали с людьми.

— Пошли отсюда, — вздохнул он.

Но во дворец Йон отправился не сразу. Сперва он зашёл в банк Меаччи и отправил ещё одно письмо Гирту, постаравшись как можно более подробно описать новую угрозу. За последнее время на эти письма ушла немалая сумма — столько многие не зарабатывали и за год, но насчёт этого теург не беспокоился. Деньги сейчас не важны. Информация — вот что важно.

Обратно он возвращался совсем уж прогулочным шагом — торопиться было некуда. Встречать гостей с юга его не обязывали, всё, что мог, он уже увидел, а чтобы познакомиться с машинами поближе, нужно нечто большее — нужно взглянуть в их нутро. И вряд ли это удастся сделать без помощи короля.

Но у цитадели теурга ждал сюрприз, разом заставивший его забыть о силумгарских машинах: четверо хускэрлов вели к парадному входу Гиту.

Колдунья выглядела усталой и заметно хромала, а на её шубе виднелись следы крови. Не поскупились люди короля и на иттриевые кандалы — эти штуки Йон узнал мгновенно. Несмотря на ходившие в народе слухи, выглядели они непримечательно: просто металлические кольца с замком, охватывавшие запястья. Ни инкрустации, ни колдовских камней, ни причудливой резьбы. Просто браслеты. Украшения не требовались, магию блокировал сам металл.

Почему, никто до сих пор так и не знал. Но работало это наверняка.

Гита скользнула по Вампиру потухшим взглядом, и теург едва заметно кивнул, но так и не понял, увидела ли она его. Что ж, подумал он, по крайней мере, колдунья жива.

— Нужно решить, как встретиться с ней, — едва слышно проговорил он, идя следом за гвардейцами.

— Посмотрим, куда её поместят, — так же тихо ответила Хильда. — Я не мастер-убийца, Йон Винтерсон. И не смогу разгуливать по замку, как тень, если ты того захочешь.

— Я бы, конечно, хотел, но не стану просить от тебя невозможного.

— Хорошо, что мы понимаем друг друга.

Она ничем не показывала, что случившееся тогда в ванной хоть что-то значило, и Йон, в общем-то, прекрасно её понимал. Хильда просто исполняла роль, и делала это хорошо. Но сам он не мог отделаться от ощущения, что хочет повторить, и вовсе не потому, что вечная тревога и двойная жизнь требовала хоть какой-то разрядки. Скорее в Хильде была загадка, которую Йон не мог решить, и это тянуло к ней куда сильнее, чем к кому-либо ещё.