Тейт чувствовала себя полной идиоткой. Все эти годы она бежала от своего имиджа хорошей девочки, и вот пожалуйста, по-прежнему лучшая девочка района. Неважно, сколько членов отсосала эта девочка, ее все равно считали хорошей, потому что она всегда говорила «спасибо» и «пожалуйста». Довольно. С нее хватит. За то, что она все время была такой душкой, Джеймсон вел себя, как сущий дьявол. Эндж напрочь забыл об уважении. Элли была стервой. Когда же настанет очередь Тейтум?

«Ммм…да, но кем будешь ты, когда всех от себя оттолкнешь? Как назвать такое существо?»

Тейт отогнала эти мысли. Она сделает все, что угодно, чтобы хоть как-то, бл*дь, довести это до победного конца. Что сказал Джеймсон в Париже? Какую сладкую ложь он ей наплёл? Семь лет? Пора было с этим покончить. А потом она просто уйдет. Заживет по-настоящему. Может, чуть позже, чем большинство людей, но лучше поздно, чем никогда. Может, она вернется к учебе. Может, наконец, станет хорошей, нормальной девушкой. Может, примет предложение Ника и переедет в Аризону. Кто знает?

Тейт, естественно, не знала.

— Мы почти на месте. Ты в порядке? — крикнул Сандерс.

Девушка улыбнулась, глядя в потолок.

«Ты же знаешь, что потеряешь его. Стоит ли оно того?»

— Я в порядке, — прошептала она.

— Прости, что?

— Давай уже с этим покончим, — прорычала Тейт, наклонив голову вперед.

Они свернули на подъездную дорожку. Дом Джеймсона стоял в глубине его владений — уместнее было бы назвать это поместьем — и усыпанная галькой круговая аллея привела их к большому кирпичному зданию. Подъездная дорожка была длинной, и, хотя снег еще не выпал, Тейт подумала, что зимой ее, наверное, невероятно тяжело чистить.

Ну, для кого-нибудь другого это чертовски тяжело. Джеймсону Кейну достаточно было щелкнуть пальцами, и люди, видимо, убирали снег прямо языками.

«Только не я. Хватит».

— Терпение, тигрица. Мне бы не хотелось, чтобы тебя снова стошнило, — подколол ее Джеймсон.

Тейт впилась взглядом в затылок Сандерса и увидела, как его шею залил румянец.

— Сэнди, ты не обязан рассказывать ему всё, — проворчала она.

Сандерс привез ее в декабре и, пока Джеймсона не было в стране, пытался приготовить ей ужин. Не успела она подняться на крыльцо, как ее вырвало.

— Нет, обязан. Разгрузишь багаж, Сандерс? — попросил Джеймсон, затем, не дожидаясь, пока машина полностью остановится, открыл дверцу и вышел.

Тейт скользнула по сиденью и выбралась следом за ним, отказавшись взять его за руку.

Она глубоко вздохнула и пошла вперед. Поднявшись по ступенькам, девушка ворвалась во входную дверь и остановилась в прихожей. Ну вот. Все равно что сорвать пластырь. Она стояла у входа, глядя на лестницу. Теперь осталось только заставить себя пройти в дом, и это будет настоящая победа.

— С тобой все в порядке? — вновь послышался мягкий голос Сандерса, и, повернув голову, Тейт увидела, что он стоит у нее за спиной.

— Как всегда. Я могу сама это отнести, — начала она, потянувшись за своим чемоданом.

Сандерс пронесся мимо нее, направившись вверх по лестнице.

— Здесь чертовски холодно, — подходя к ней, проворчал Джеймсон.

Тейт взглянула на него.

— Просто ты привык, что здесь всегда жарко. Ты так тут топил, словно это не дом а какая-то адская печь, — отрезала она.

«Как в крематории».

— Ну, ты всегда утверждала, что я дьявол. Хотелось соответствовать прозвищу. Давай разожжем огонь, и я попрошу Сандерса ..., — пробормотал он, направляясь к библиотеке.

Тейт не могла двинуться с места. Не могла туда войти. В этой комнате томился ее призрак. Они с Джеймсоном провели в ней больше времени, чем в любом другом помещении этого дома, включая его спальню. Когда он был дома, то работал в библиотеке, использовал ее как кабинет. По ночам он садился там, поближе к огню. Читал. Пил. Разговаривал с Тейт. Прикасаться к ней. Она не могла туда войти.

— Нет, — произнесла девушка, и ее голос прозвучал непривычно громко.

Джеймсон остановился перед дверью библиотеки и повернулся к Тейт.

— Прости, что? — спросил он.

Девушка облизала губы и закрыла за собой входную дверь.

— Я не хочу туда идти. У тебя тут миллион комнат, почему бы нам не зайти в какую-нибудь другую? Ты когда-нибудь бывал в кабинете наверху? — спросила она, пытаясь придумать хоть какое-нибудь оправдание и не выдать своего страха.

Джеймсон прищурился.

— Плевать я хотел на другие мои комнаты. Мне нравится эта, — ответил он.

— Это глупо, — закатила глаза Тейт.

— Это ты глупая, но я не ною об этом каждые две секунды, — заметил Джеймсон.

— Нет, ноешь.

— Заткнись.

— Ну или пойдем в оранжерею, — предложила она. — Интересно, жива ли еще моя герань? Ты нанял кого-нибудь…

— Тейтум, прекрати нести чушь. Почему ты не хочешь туда идти? — спросил Джеймсон.

Она сделала глубокий вдох. Посмотрела ему прямо в глаза. Джеймсон, похоже, еще этого не понял, но у нее имелось против него очень мощное оружие. Секс. Мужчина просто не мог ей сопротивляться, и очень легко на это вёлся. Если можно так сказать, это являлось его единственной слабостью. Что было очень кстати для Тейт, потому как секс помогал ей забыть. Когда она растворялась в его огне, в жаре его кожи, то забывала о том, что хотела в отместку причинить ему боль. Забывала, что хотела уничтожить частичку его сердца.

Тейт потянулась к пуговицам надетого на неё пальто. Расстегнула самую верхнюю. Джеймсон приподнял бровь. Она расстегнула вторую, а затем провела пальцами по третьей. К тому времени, как она добралась до последней пуговицы, Джеймсон вскинул обе брови, и в его глазах появился явно злой блеск.

«Вот и хорошо, сегодня вечером мне необходимо нечто особенно болезненное».

— Потому что это скучно, — выдохнула Тейт и сбросила его пальто на пол. — Всегда в библиотеке. Кейн, ты такой ванильный. Тут миллион комнат, а ты вечно трахаешь меня только в одной.

Она цокнула языком и отпихнула пальто подальше от ног.

— У меня создается стойкое впечатление, что ты пытаешься меня отвлечь, — сказал он.

Тейт улыбнулась и медленно направилась к лестнице.

— И как, получается? — спросила она, протянув руку, чтобы распустить волосы.

— Пока что, — ответил Джеймсон, пристально глядя на то, как она подниматься по лестнице.

— Хорошо.

Они не добрались до его спальни. Они не добрались даже до гостевой спальни. Не будь в доме Сандерса, это произошло бы прямо в коридоре. А так Джеймсон прижал ее к стене в бельевом шкафу, и обеспечил ей нечто особенно болезненное.

*****

Тейт сидела на улице, закутавшись в старый свитер, который когда-то принадлежал Сандерсу. Стоял погожий, солнечный и очень морозный день. Она надела на гольфы толстые шерстяные носки и устроилась в шезлонге. Тейт расположилась рядом с теперь уже закрытым бассейном и достала свой мобильный.

— Как раз вспоминал о тебе, — сказал Ник, ответив на звонок.

— Экстрасенс, — пошутила она, подтянув к груди колени.

— Как дела? — спросил он.

Тейт не сказала ему о том, что произошло. Ник знал только, что она вернулась в Бостон и что они с Джеймсоном “друзья”. Тейт не уточняла, что за друзья, а он, к счастью, никогда не спрашивал. К тому времени, как она вернулась в Бостон, Ник уже переехал в свой дом в Аризоне. Весенние тренировки начинались только в середине февраля, но ему нравилось сперва обустроиться на новом месте.

— Хорошо, все хорошо. Просто вроде как тусуюсь, — ответила она.

— Не работаешь? — спросил Ник.

— Нет, не работаю.

— А что насчет учебы? Ты как-то говорила…

— Нет, папочка, и не учусь, — саркастически ответила Тейт.

— Ну, я за тебя волнуюсь. Когда ты ничем не занята, то либо киснешь, либо попадаешь в неприятности. И если ты попадешь в неприятности, я хотел бы, по крайней мере, быть рядом, — сказал он ей.