– Ничего, – Тодд с притворной жалостью потрепал его по плечу. – Ты переживешь.

– А мне надо подумать о своей интереснейшей роли. Как вообще ведут переговоры профессиональные администраторши борделей? – Джой опустила подбородок в раскрытую ладонь. – Задал же ты мне задачку!

Тодд на это только усмехнулся, а Уил и вовсе покатился со смеху. Предприятие обещало оказаться очень интересным.

Переговорный зал корпорации «Шерман Интерпрайзис» представлял собой огромную светлую комнату с длиннейшим лакированным столом по центру, за которым имели право восседать только самые высокопоставленные лица компании, что и происходило в настоящий момент. Обсуждался чрезвычайно важный вопрос: политика организации на весь следующий год, что, естественно, сопровождалось представлением различных проектов и разнообразных, тщательно продуманных идей. Принимать их или отвергать полагалось тому, кто сидел в данную минуту во главе стола: молодому наследнику легендарной семьи, Максу Шерману, которому совсем недавно исполнилось двадцать семь лет.

Это был на редкость красивый видный мужчина с удивительно гладкой светлой кожей и безупречно черными прямыми волосами, ровные пряди которых всегда упрямо падали ему на правый висок. У него были изящные тонкие губы, в меру острые скулы и внимательные темно-серые глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Стоит отметить, не только его внешность была весьма эффектной.

К своим двадцати семи годам этот человек не только успел доказать свое право на то место, которое занимал, но и завоевать уважение многих людей, с которыми даже его могущественному отцу нелегко было иметь дело.

Макс Шерман был настолько же умен, насколько и красив, а о его трудолюбии в мире большого бизнеса и вовсе ходили легенды. Помимо всего прочего, он был также очень тактичен и проницателен: всегда безошибочно угадывал перспективность или бесперспективность того или иного проекта и умел высказывать свое решение твердо и вместе с тем безболезненно для тех своих подчиненных, кому оно не слишком улыбалось. За это его уважали даже те, кто был гораздо старше его, а ровесники и сотрудники помладше не смели ему даже завидовать, настолько он возвышался над всеми, кто его окружал. При этом в нем не было ни малейшего высокомерия, только серьезность: глубокая, нерушимая, порой даже грозная, вросшая в черты его лица настолько, что многие не могли даже представить его себе улыбающимся. Если он и улыбался иногда, то сдержанно, скупо, без ярких эмоций; о том, чтобы услышать его смех, не приходилось даже мечтать. Наверно, он сам не смог бы вспомнить, когда в последний раз по-настоящему смеялся.

– Благодарю вас за приложенные усилия, – такими были его слова по завершении конференции. – Многие проекты еще требуют доработки, некоторые опережают время, но главной цели мы сегодня достигли: общими усилиями сформировали план, точное выполнение которого гарантирует компании, а значит, и всем нам в отдельности, успешное развитие. Всё это было бы невозможно без вашей креативности и постоянного роста. Следующее совещание состоится ровно через неделю в это же время, оно будет посвящено обсуждению финансовых аспектов плана. Благодарю за внимание.

Он никогда не говорил «можете быть свободны», но его вежливая уверенная позиция вызывала к нему лишь еще большее уважение и делала его власть еще более неоспоримой.

После конференции у него было запланировано две важные встречи, но на офисной стоянке, предназначенной только для сотрудников и гостей компании, ему пришлось ненадолго задержаться, так как он столкнулся со своим старинным университетским приятелем Уилом Роскоу, машину которого, пораженную какой-то таинственной поломкой, только что увез эвакуатор.

– Что произошло? – спросил Макс, дружески пожав товарищу руку. – Двигатель, что ли, полетел?

– Да не знаю, – рассерженно ответил Уил. – Что бы ни было, моему уму оно оказалось неподвластно. Еще и в таком месте! Позорище.

– Да ладно тебе. С каждым может случиться. Тебя подбросить?

– А ты сейчас куда?

– В сторону Браун-стрит.

– Отлично! Мне туда же.

Через минуту они уже направлялись по центральному шоссе в сторону Голден Авеню. Несмотря на свой высокий статус, от личного водителя Макс категорически отказывался; во-первых, ему нравилось водить самому, а во-вторых, подобный пафос он считал достойным, скорее, заслуженных стариков, а не молодых мужчин вроде него.

– Ты меня выручил, – сказал Уил, сортируя бумаги в своем портфеле. – Встреча уже совсем скоро, даже на такси, скорее всего, опоздал бы.

– Пустяки. Мне ведь даже сворачивать никуда не нужно.

– Как ты вообще? – Уил с интересом взглянул на него. – Сто лет тебя не видел.

– Также, – Макс не испытывал раздражения. Обычно ему не нравились расспросы со стороны малознакомых людей, но с Уилом они всегда общались без проблем, так что сильно закрываться тут не было нужды. – Работа, работа, работа. Всё как обычно.

– А отдых? Отрываться тоже надо, знаешь ли.

– Сна мне вполне хватает.

– Уверен, ты и спишь не как полагается. Три часа в сутки, верно?

– Ошибаешься, – Макс впервые легонько усмехнулся. – Я слежу за собой. Иначе не смогу нормально выполнять свои обязанности.

– Ой! Вспомнил, – Уил снова полез в портфель, на этот раз в боковой отдел. – Шикарное заведение, Макс, я серьезно. Не томись по вечерам.

Они как раз остановились в это время на светофоре, и Макс окинул взглядом протянутую ему черную карточку… И так вздернул брови на Уила:

– Ты с ума сошел?

– Ничего подобного. Слушай, я бы не стал рекомендовать тебе какую-то ерунду. Реально отличная вещь. Работают аккуратно, добросовестно… огненно. Иногда без этого никак, согласись.

Макс в кои-веки чуть не расхохотался. Но все же ограничился скупой усмешкой:

– Оставь себе, Уил. Мне и так неплохо живется, не переживай.

– Да я же не заставляю тебя прямо сейчас звонить! Пусть лежит себе где-нибудь. А потом, может, раз и пригодится.

– Исключено.

– Всякое бывает, – Уил бесстрашно открыл максовский бардачок и запустил туда карточку. – Пусть будет.

– Убери ее оттуда!

– Вот уж нет.

Если бы Максу не приходилось следить за дорогой, он бы вытащил бесстыдный флаер и заставил Уила забрать его с собой. Но безопасность все-таки была важнее.

– Ладно, будь по-твоему. Потом избавлюсь. Раз уж на то пошло, что за дурацкое название? Разве подобные места так называют?

Уил чуть не прыснул, сам недавно задал практически идентичный вопрос.

– Я согласен, название нелепое, но главное-то содержание…

– Всё, успокойся!

Как только Макс затормозил на перекрестке, Уил выскочил из машины, как маленький озорной вихрь, не дав водителю и шанса избавиться от «отравы».

– Рад был повидаться! – только и выкрикнул «засранец» (как мысленно окрестил его Шерман), после чего скрылся в толпе за считанные мгновения.

Макс немедленно вытащил рекламу из бардачка и хотел было тут же выбросить в окно, но вести себя так бескультурно ему было совершенно несвойственно. Мусорных урн нигде поблизости тоже видно не было, да и машины сзади уже начинали напирать… Тогда он сунул флаер в боковой карман своего портфеля, где обычно хранил наименее важные документ, и возобновил поездку.

Не было и речи о том, чтобы оставить рекламу в бардачке: он мог забыть о ней и потом случайно обнаружить перед кем-то. Ее следовало выбросить в положенном месте, а это он мог сделать и чуть позже. В конце концов, ему вот-вот предстояли серьезные переговоры, жертвовать ими ради какой-то пошлой бумажонки было бы с его стороны просто верхом глупости.

Стоило ему вспомнить о переговорах, как не только бумажонка, но и встреча с Уилом в мгновенье ока вылетела у него из головы. Привычно сосредоточившись, он быстро проверил наличие нужных документов и включил навигатор, параллельно фиксируя в уме перечень наиболее важных вопросов.

Спустя пять минут в его голове не осталось и крошечного воспоминания о развратном «Драконе 9»…