Но не в этой.

Селина перебила Бэтмена, когда тот уже собрался сказать, что это не её дело:

— Кто? Кто это сделал?

О вопросе она пожалела.

Да и ответ был очевиден.

Тёмный Рыцарь по-прежнему не сдвинулся с места, но язык его тела, его мимика, стиснутые зубы и кулаки говорили только об одном: произнося слово «Джокер», он трясётся от ненависти и ярости, гнев затмевает разум, и он не видит ничего, кроме мёртвого Робина.

Джокер всегда искал способ ранить Бэтмена как можно сильнее, так, чтобы рана эта была глубокой и не заживала долго, а лучше — никогда.

И Селине вдруг стало страшно. Ей стало казаться, что за холодностью и отчуждённостью, за кевларом, за плотной тканью скрывается не просто обычный человек. За всем этим скрывается сломленный человек. Человек, который распадётся, рассыплется в пыль, в серебристую пудру, если с него снимут, слой за слоем, все его защитные маски.

Удар Джокера пришёлся слишком глубоко.

— Это тебя не касается, — констатировал Бэтмен. Он видел, знал, да и не мог не знать, что ей открылось на самом деле, и предпочёл скрыться прежде, чем она успела что-то сказать.

Селина осталась одна на крыше, всё яснее осознавая тайну, упавшую в руки.

Тёмный Рыцарь не был бессмертной тенью, не был непобедимым монстром из сказочки для маленьких преступников. Он был обычным человеком.

Таким же, как она.

***

Он вернулся. Конечно, он вернулся: она слишком отчаянно искала с ним встречи, сама не понимая, зачем ей нужно удостовериться, что с ним всё в порядке.

========== 4. ==========

Лола погибла зря. Её убили просто так, чтобы показать Селине, как она уязвима. Лолу убили из-за вещей. Лола за всю жизнь даже не сделала ничего плохого. Она была информатором и посредником, отличной — лучшей — подругой, и самым замечательный человеком в Готэме, Штатах и вообще на Земле.

Селина доверяла в своей жизни только Лоле. Лола была с ней всегда и знала всё: начиная от любимого типажа мужчин и заканчивая тем, что Кэтвумен на самом деле очень любила «Уловку-22». Всё. Абсолютно.

Её «всё» отличалось от того, что знал Бэтмен. Она знала, какой живой бывала Селина.

Теперь всё, что осталось от Лолы — это пепел вместо сожжённых фотографий и набор мягких игрушек. Зайчиков, медвежат и — в основном — котят. Всех их приносила Селина, вспоминая, как сильно любила подобные милые штучки Лола, когда они вместе работали «на дядю».

Лола была мертва. Что-то в Селине сломалось. После смерти Робина Бэтмен порой напоминал ей, что надев маску, ты не только защищаешь своих близких, но и подвергаешь их опасности. «Кто-то может погибнуть из-за тебя», — говорил Бэтмен. И был прав.

Кто-то погиб.

Селина не находила себе места. Торопливо спланированная месть Боуну была прервана Бэтменом, явившимся словно гром среди ясного неба. Он знал, что сказать. Знал, что сказать, чтобы она поддалась ему, но она не дала себе расслабиться. Месть почти свершилась. Почти.

Легче ей не стало. Бэтмен снова был прав.

***

Склонность к саморазрушению была у Селины и раньше. Вернее, не так. Ей нравилось рисковать, делать глупости и лезть на рожон. Возможно, даже секс с Бэтменом был в своё время именно риском, на который Кэтвумен решилась с целью развлечься, возможно… Впрочем, сейчас она об этом не думала.

Гораздо более важную роль играла жажда наживы.

Грязные деньги, которые она украла у полиции, были всего лишь очередным приключением. Продуманным, но плохо, потому что Лола умерла, и некому было ткнуть Селину носом в просчёты. А ещё Лола умерла и оставила Кэтвумен совершенно одну, разбитую и потерянную. А ведь Лола обещала ей, что будет заботиться о ней всегда.

Без Лолы Селина вляпалась в неприятности сразу же. Сразу же. За то время, что у неё была сумка, она успела пообщаться с какой-то придурковатой девицей с молниями из рук, потом попасть в полицию и снова сцепиться с той же девицей (жалко, что откушенное ухо не удалось сохранить себе на память), и вот теперь с Бэтменом.

Бэтмен видел, что с ней что-то не так. Как она тогда, два года назад, он видел, что с ней происходит что-то странное, что-то, что заставляет её быть ещё беспечнее, ещё неосторожнее, чем раньше.

Вероятно, поэтому он и ждал её. Поэтому потребовал вернуть деньги, словно это было важно (в кои-то веки! Селина с трудом могла вспомнить, когда последний раз для него играл роль факт того, что она воровка), и даже прочитал мораль.

Селине не было страшно. Ей было больно — не физически. Физическую боль она уже почти не ощущала.

Ей не хватало Лолы.

— Я больше не могу позволять тебе так себя вести, — кричал ей Бэтмен. Она чувствовала, как его руки сжимаются на её запястьях, так сильно, как никогда раньше. — Ты хочешь умереть?

Короткий, прямой вопрос переключил что-то в ней, словно открыл ей глаза: на саму себя и на происходящее. И мир стал ещё невыносимее, чем раньше. Она была виновата в смерти Лолы. Не Боун, не его подручные, не Пингвин, не Двуликий. Она. Она одна.

Её решение, ответ на его вопрос, сформулировалось моментально.

— Может и так! — выкрикнула она, зажмурившись, лишь бы не видеть его глаза. Ведь сегодня на неё не смотрели пустые белые глаза маски. Ей не хотелось видеть его жалость, его разочарование, даже если на самом деле ничего этого не было бы.

Потом, через пару часов, или дней, она, конечно же, задастся вопросом, почему её вообще волнует его мнение.

Но не сейчас.

Не сейчас, когда его хватка разжалась, и он исчез, бесшумно и незаметно, словно его и не было никогда.

Он знал её лучше всех. Понимал её.

И даже если сама Селина этого ещё не знала, он видел, что точка невозврата пройдена. Она всё поняла. Ей просто нужно было время, чтобы побороть своих демонов. Как ему когда-то.

========== 5. ==========

Ей стало лучше. Осознание собственного желания умереть испугало её больше, чем первая встреча с Бэтменом. Осознание помогало бороться: искать причины, искать решение.

Конечно, это было не просто. Но она справилась. По крайней мере, ей хотелось верить, что справилась. По крайней мере, когда она ввязалась в опасное дело, потому что там обещали много денег, стало ясно, что мир стал несколько светлее, чем был после смерти Лолы.

Картины она тоже украла из жадности. Просто получила заказ и выполнила, совершенно не предполагая, чем это обернется. Откуда ей было знать, что эти картины так важны для Бэтмена, что он будет гнаться за ней через весь Готэм, собьет с мотоцикла и ввяжется в драку?

И он застал её врасплох. Настолько, что Селине не хватило ловкости и скорости, чтобы сбежать, зато хватило глупости упасть.

Она никогда не видела его таким. Даже после смерти второго Робина, даже когда она совершала что-то, что с его кодексом чести не вязалось (например, когда она скинула с крыши Боуна). Он никогда не был таким безумным.

Он не видел её.

Что-то случилось. Она понимала это, видела в том, как яростно он нависает над ней, замахиваясь. Селина съежилась, ожидая удара, закрыла глаза, но услышала скрежет и хруст.

Кулак Бэтмена раскрошил внешний слой её шлема, смял внутреннюю часть. Тёмный Рыцарь вскинул руку снова и снова её опустил. И снова. И снова.

Она ошиблась.

Селина поднялась на ноги, закрывая лицо от осколков пластика, когда-то бывшего шлемом, и решительно метнулась к Бэтмену, когда он занес кулак в очередной раз.

Что-то случилось. Что-то, что сломало в нём то, что предыдущее «случилось» сломать не смогло. Что-то ужасное, что-то…

Он остановился, замер, чувствуя, как она обнимает его за шею, как прижимается к его спине всем телом. Селине хотелось не отпускать его, но могла ли она? Могла ли?

Нет, ни в коем случае. Пока он сам не уйдет, она не могла его оставить. Она знала, что он знал её, видел её, прощал её и не желал ей вредить. Даже обезумев, он не смог сделать ей больно.

Она ошиблась. Она могла доверять тому, кто знал о ней всё.