— Хэнк, — зовёт он, и когда тот оборачивается, достаёт из кобуры свой табельный пистолет. Больше ни слова не нужно говорить. Хэнк повторяет его движение и медленно идёт к нему.

Коннор пытается отодвинуть дверь, но механизм заело. Тогда он бьёт по ней ногой раз, другой, третий, пока она не поддаётся и не падает с грохотом, подняв гору пыли.

Если Маркус и Норт здесь, то лучше способа сообщить им о своём присутствии он придумать не мог… Хотя, вероятно, если они здесь, то они уже знают о чужом присутствии. Свет и разговоры выдали.

Ветер становится сильнее, поднявшуюся пыль приносит Коннору в лицо.

— Ты очень аккуратный, — саркастично замечает Хэнк и становится у него за спиной. Коннор делает шаг, наступает на дверь и сканирует помещение.

Он видит разбитое окно, следы тириума на полу и скомканные простыни возле перевёрнутой коляски — следы чужого присутствия. Остальное — банки краски, грязные кисти, свёрнутые в рулоны холсты и полотна — выцветшие от времени и потемневшие от пыли — важным не кажется.

Девианты не обнаружены.

Изучить следы чужого присутствия:

1. Проверить тириум на разбитом окне.

2. Проверить спальное место.

Коннор убирает пистолет обратно в кобуру и идёт дальше, к разводам тириума на полу. Садится на корточки.

— О нет, — тут же реагирует Хэнк. — Фу, Коннор, прекрати! Да ты хуже Сумо, ты в курсе?

Коннор оборачивается, смотрит на него через плечо и жмёт плечами.

— Если тебе плохо станет, я тебе волосы держать не буду, пока тебя будет выворачивать, понял?

— Понял, Хэнк, — Коннор поднимает вверх указательный палец и коротким, резким движением отводит его от себя в сторону Хэнка.

А потом пробует тириум в третий раз.

Образец тириума принадлежит девианту «Маркус», был оставлен 44 часа назад.

— Да, это всё ещё он, — бормочет Коннор себе под нос, потом поднимается и подходит к открытому окну. Осматривается.

Под окном стопка картин со смытой дождевой водой краской. Коннор проводит по их краям кончиками пальцев, осматривает раму окна, касается её и пытается закрыть — тщетно. Петли проржавели насквозь и, похоже, не первый месяц не двигаются ни в одну из сторон.

Разбитое стекло рассыпано по полу. На нём тоже следы от тириума — смазанные.

— Хм, — Коннор отступает.

Реконструкция.

Комната погружается в темноту и остаются только очертания важный предметов — и очертания двух девиантов. Коннор видит все как в перемотке: Маркус предплечьем проезжает по стеклу обратно к окну, на ходу разгруппировываясь, и вылетает обратно в окно, где повисает на верёвке. Норт повторяет его движения рядом, сумев разве что избежать падения на стекло.

— Они спустились с крыши. На верёвках, — говорит Коннор. Хэнк становится рядом и внимательно на него смотрит. — Окно было открыто все эти годы. Видимо, мастерскую проветривали перед смертью Карла, и когда его и Маркуса увозили, об окне никто не подумал. Сильным ветром выбило кусок стекла. Когда Маркус и Норт спустились, ей удалось запрыгнуть в мастерскую без единой царапины, а Маркус напоролся на осколки.

— Это объясняет следы тириума.

Коннор не отвечает. Уходит к свёрнутым простыням, рассматривает синие следы на них, потом хватает за края и проверяет каждую простыню, пока не находит искомое.

— Оторван кусок. Руку перевязали.

— Логично, — Хэнк не двигается с места. — Дальше?

— Судя по временным меткам тириума… Потом он пошёл в прихожую. Завёл птичек.

— Возвращаемся?

— Да. Догоняйте.

Коннор спешит. Он перескакивает упавшую дверь, быстро пересекает гостиную и возвращается к птичкам. Сканирует помещение, но тщетно. Кроме как на канарейках, тириума нигде нет.

Коннор растерянно поджимает губы. Неужели они зашли в тупик?

— Он… выходил из квартиры, чтобы показаться на камеры, — проговаривает он себе под нос. Медленно моргает, разворачивается к входной двери и замечает на ручке небольшое пятно. Скашивает взгляд и замечает, что ваза в углу немного сдвинута — пыльный след на полу больше, чем нужно. Синий потёк на ковре на лестнице.

Реконструкция.

Норт и Маркус спинами вперёд спускаются по лестнице. Норт останавливается у вазы, неловко сдвигает её на место, пока Маркус пятится к двери и исчезает за ней.

— Наверх! — кричит Коннор и, не дожидаясь Хэнка, бежит по лестнице.

Наверху двери только одни — они ведут на второй этаж гостиной, но там нет ничего, кроме книг и одной-единственной двери. Коннор снова берётся за пистолет, подбирается беззвучно к двери и толкает её рукой, прижавшись к стене.

Дверь открывается со скрипом. Вспыхивает свет и снова воцаряется тишина.

Коннор облизывает пересохшие губы и делает шаг в комнату, выставив вперёд пистолет. Замирает. Сканирует.

Девианты не обнаружены.

Это спальня Карла Манфреда, и все в ней перевёрнуто вверх дном. Сорваны простыни и покрывала с кровати, выброшены вещи и книги из шкафов, разрезаны картины, выпотрошены альбомы и записные книжки.

Окно распахнуто настежь. Они ушли так же, как и пришли.

Реконструкция.

Он видит, вещи возвращаются на свои места, зарастают порезы на картинах. Картинка суетливая, происходит слишком много всего, Коннор не успевает рассмотреть, что происходит, так что прокручивает её снова и снова, в обе стороны, следуя за Маркусом по пятам.

Пока не замечает, что перед тем, как раскидать альбомы, девиант выхватывает из стопки какой-то совсем крохотный, листает его и, вырвав страницу, отбрасывает в сторону.

Альбом летит под кровать, и Коннор, тут же опустившись на колени, останавливает реконструкцию и тянется за ним.

Это не альбом, а записная книжка, и одна из страниц в нём вырвана.

— За пять лет я ни разу не видел, чтобы ты так резво куда-то убегал, знаешь ли, — Хэнк останавливается на пороге. — Ага, сбежали, значит. А что они искали?

— Вот это, — Коннор поднимается и делает короткий взмах книжечкой. — Вернее, одну конкретную страницу.

— Кого-то ищут, значит.

Коннор прикусывает щеку и задумчиво кивает. Им ещё нужно допросить того андроида-охранника, но первая зацепка у них уже есть.

— Я думаю, — говорит Коннор. — Что здесь были контакты Камски. Нужно будет попробовать их восстановить.

В конце концов, кто не хочет увидеть своего создателя? А лучше — ему отомстить.

========== Часть 5 ==========

Внизу их встречает Майерс. На скулах у него ходят желваки.