Коннор, не стесняясь, осматривается по сторонам, внимательно читает всплывающие подсказки. Хэнк наоборот, похоже, не заинтересован в малиновках и белках.

— Ты как маленький ребёнок, — замечает он.

— Я вдруг понял, что я ни разу тут не был. Ни просто так, ни на инфильтрации. А вы, Хэнк?

— Я был. Ещё когда был Искателем. У одного парня, который тогда на Камски работал и проектировал глаза для андроидов, был нелегальный секс-андроид. Он её прятал в потайном отделении в шкафу и выпускал, когда жены не было. Лупил её и трахал, трахал и лупил. Видимо, стресс копился, выплеснуть его, учитывая, что она в коробке все время сидела, было некуда. И она задушила хозяина. Испугалась того, что сделала, спряталась в свою коробку, — Хэнк прокашливается, когда Коннор притормаживает, чтобы посмотреть на искусственный водопад. — Труп нашла жена. Она позвонила в полицию, полиция не обнаружила следов присутствия человека.

— И они обратились в Департамент. Значит, вы её искали?

— Искал. И нашёл. И ты даже представить себе не можешь, как мне хотелось её отпустить. Я тогда был даже младше, чем ты сейчас.

Коннор переводит взгляд на Хэнка, задумчиво рассматривая его лицо. Замечает, как сведены его брови — уголки смотрят не вниз, а вверх. Не злость, а печаль.

— Я себя убедил, что если её не инфильтрировать, она попадёт к кому похуже. И будет страдать.

— И убеждаете себя в этом каждый раз.

— Больше не нужно, не правда ли? — Хэнк ухмыляется и закидывает голову. — Теперь только о прошлом остаётся сожалеть.

Жилой комплекс сияет — стекло тонированное, и снаружи невозможно увидеть ничего, кроме отражения парка и нарисованного экранного неба, а металлическая конструкция выкрашена золотой краской.

К дверям в комплекс ведёт длинная лестница.

— Люди раньше такое будущее представляли, — говорит Коннор. — Замкнутые города на обломках старого мира.

— Было такое, — соглашается Хэнк. — Похоже, не так уж они и ошиблись.

— Все равно всё было как-то…

— Романтизированно. Я знаю.

Они поднимаются по лестнице — с перерывами — через разъезжающиеся двери попадают внутрь, и Коннор удивлённо выгибает брови.

Обстановка поражает роскошью — дерево и бархат на стенах, мрамор и ковры на полу, переливающийся хрусталь на потолке.

— Одна эта люстра стоит столько, что можно было бы в загрязнённом квартале наладить воздухоочистку, — замечает Коннор.

— Да. Но кому эту люстру продавать?

У Коннора нет ответа. Эту люстру можно было бы продать разве что тем, кто и так ей владеет.

Коннор моргает. Диод у него на виске меняет цвет с голубого на жёлтый, и холл заполняется подсказками — что за дерево, откуда привезён хрусталь, имена и информация о приводах в полицию проходящих людей. Подсвечивается стойка консьержа и прямо на нем вырастает надпись:

Запросить ключ от квартиры Карла Манфреда.

Коннор снимает с пояса значок и идёт к стойке первым. Нависает над ней, встречается взглядом с андроидом за стойкой.

Андроид модели ST300.

Коннор смахивает подсказку, будто бы упавшую на лоб прядку поправляет. Улыбается и протягивает значок:

— Коннор Декард, Департамент охоты на девиантов. Мы получили информацию, что на ваших камерах слежения был замечен девиант, который находится в розыске.

— Обрабатываю ваш запрос, — улыбается консьерж. Взгляд её стекленеет, она замирает на мгновение, а потом вновь поднимает глаза на Коннора: — Начальник службы безопасности сейчас подойдёт. Можете присесть.

Она указывает на кожаные диваны, на которых, вытянув больную ногу и растирая её, уже сидит Хэнк.

— Благодарю.

Коннор возвращается к Хэнку, садится рядом и задумчиво смотрит на андроида за стойкой.

— Столько средств потрачено на это место, а для мелкой работы все равно используют андроидов.

— Никто не захочет получать зарплату кусочками хрусталя с люстры, ты так не считаешь, Коннор? — Хэнк вскидывает брови, убирает руки с бедра и берётся за трость. Перекидывает её из ладони в ладонь. Коннор наблюдает за этим пару секунд, а потом подхватывает — достаёт монетку, чтобы сосредоточиться.

Калибровка, — отзывается диод. — Начните упражнение.

Коннор удивлённо выгибает брови. Внешний диод никогда не реагировал на фокусы с монеткой, и он их делал скорее для себя.

А вот это было чем-то новым.

— О нет, ты опять за своё? — протягивает Хэнк. Первую пару месяцев совместной работы Коннор его раздражал этой привычкой — хвататься за монетку в любую свободную минуту, но со временем он смог привыкнуть.

— Я провожу калибровку диода, — отзывается Коннор и понимает, что не может сдержать улыбку. Он не смотрит на лицо Хэнка, сосредоточившись на игре, но легко может представить себе, как он выгибает брови и кривит губы в гримасе удивления.

— Я так понимаю, ты всю жизнь этот диод ждал.

— Я так же удивлён, как и вы, Хэнк.

Монетка летает из руки в руку, диод у Коннора на виске мерцает жёлтым.

Калибровка завершена на 60%.

— Тебе это странным не кажется?

— Честно говоря… кажется, — Коннор подкидывает монетку щелчком и ловит, раз, другой.

Калибровка завершена на 90%.

— Но если встроенный диод подстраивается под меня и реагирует на мои мысли и желания, почему бы ему не сделать это и с привычками?

Хэнк ворчит что-то себе под нос, но потом соглашается:

— Логично, черт тебя дери.

— Ага.

Калибровка завершена.

Коннор сжимает монетку в кулаке, убирает её в куртку и смотрит на Хэнка.

Профессор Андерсон, Хэнк.

Возраст: 53 года.

Рост: 6.2 фута.

Вес: 209 фунтов.

Уровень сахара в крови: 6.1

— Ого, — вслух замечает Коннор. — Надо было раньше заняться калибровкой, — он поворачивается к Хэнку. — Возможно, вам стоит перестать налегать на сахар и алкоголь, Хэнк.

Хэнк фыркает и отворачивается, едва заметно поднимая руку и показывая Коннору средний палец.

Коннор в ответ смеётся.

Состояние раны на ноге удовлетворительное.

Процесс заживления стабильный.

— Добрый день. Это вы из Департамента?

Коннор оборачивается на голос и видит мужчину лет пятидесяти, невысокого и немного грузного.

Майерс, Дерек. Начальник службы безопасности «Аполлона».

— Меня зовут Коннор Декард, я — Бегущий, — Коннор снова достаёт значок.

— Могли бы и побыстрее приехать, — отзывается в ответ Майерс. Смотрит на Хэнка: — Он с вами?

— Профессор Хэнк Андерсон, — Хэнк поднимается. — Я его лакей.

— Без разницы, — протягивает Майерс. — Идёмте.

*

Запись длится тридцать секунд. Двери в квартиру Манфреда открываются и оттуда выходит Маркус. Он направляется прямо к камере, становится напротив и смотрит в объектив.