Если бы меня и моих коллег, работавших в начале 80-х годов в Анголе, назвали бы «наемником», точно плюнули бы в лицо. Еще бы мы – «воины-интернационалисты», приехали, чтобы помочь становлению молодой, свободной республики, которую со всех сторон окружают враги. Наше присутствие было четко идеологически и политически обосновано, а главное – мы находились на территории страны по приглашению правительства, получившего международное признание. С точки зрения международного права наше пребывание там было абсолютно легитимным.
Однако если задуматься не о политическом, а о профессиональном статусе, то, безусловно, на эту проблему, стоит взглянуть несколько по-другому. А была ли между нами большая разница? Чем, скажите, отличались друг от друга в профессиональном плане гражданский французский техник, завербованный ФНЛА для обслуживания боевого вертолета Алуэтт, и мой друг по ангольской командировке капитан ВВС Борис Мурашев, приехавший по просьбе МПЛА для обеспечения полетов грозных Миг-21? Ни тот, ни другой напрямую в боевых действиях не участвовали, а только готовили авиационную технику к вылету. В чем принципиальное различие, например, головореза-инструктора по рукопашному бою из команды Робера Денара, приглашенного Холденом Роберту от огромного, медведеподобного офицера спецназа ГРУ, которого я как-то инструктировал в ГлавПУ СА и ВМФ по вопросам «информационно-пропагандистской работы среди местного населения» перед отправкой в учебный центр АНК в Анголе? Его профессия была аналогичной: «научить ребят кидать ножики, лопатки, а то и голыми руками шею сломать». А ведь этот центр готовил партизан «Умконто ве сизве», так называемого «боевого крыла» АНК, для диверсионных действий на территории другого государства. С точки зрения тогдашнего руководства ЮАР они были самыми настоящими террористами.
Эта книга посвящается людям «африканского спецназа». Офицерам и прапорщикам, специалистам по боевому применению, курсантам- переводчикам Военного Института, которые первыми высадились в осажденной Луанде в ноябре 1975. Летчикам, которые, рискуя своей жизнью, перевозили оружие, раненых, продовольствие на самолетах с опознавательными знаками чужого государства. Тем, советникам, спецназовцам, десантникам, морским пехотинцам и военным переводчикам, которые участвовали в боях с вооруженными оппозиционерами УНИТА и спецназовцами южноафриканской армии, не жалея своей крови, да и самой жизни. Это документальное повествование. Здесь вы найдете только правдивые свидетельства того, что было на самом деле. Правду, до последней строчки.
«Вас там быть не могло», слова из песни которую сочинил советский военный переводчик Александр Поливин во время боев под «ангольским Сталинградом» – городом Куиту-Куанавале. Его окрестности в 1987–1988 годах превратились в ожесточенное поле битвы между анголо-кубинскими и южно-африканскими войсками с участием сотен танков и БТР, десятков боевых самолетов и вертолетов. О том, что в боях под Куиту-Куанвале сражались и гибли наши военнослужащие, в советских газетах никогда не писали. Более того, в 1989 году советский МИД, отбиваясь от усиливающихся обвинений западного сообщества в участии советских военных в боевых действиях в Африке, Азии и Латинской Америке официально заявил, что «советские военные советники в боевых действиях за рубежом не участвуют».
Тогда нашим военным, сидящим в ангольских окопах дали ясно понять, что политическая обстановка изменилась. Пришла перестройка и «новое мышление», которые предполагали другие подходы к разрешению региональных конфликтов. Но боевиков из антиправительственной группировки УНИТА об этом почему-то «забыли» предупредить и те продолжали долбить по нашим из всех стволов.
Когда в феврале 1990 года ангольскими правительственными войсками при участии наших советников была проведена операция по разгрому группировки УНИТА и взят ее укрепленный форпост – Мавинга, в Луанду прилетела с проверкой комиссия ООН. За день до этого все наши советники и военные переводчики, находившиеся в Куиту-Куанавале, срочно самолетом Главного военного советника в Анголе генерала П. Гусева были эвакуированы в Менонге, а наша военная миссия опечатана. Когда же комиссия закончила свою работу, убедившись, что никого из советских в районе боевых действий нет, все советские военные по приказу Главного военного советника вернулись назад туда, где… их официально быть не могло.
…Тысячи советских и российских военнослужащих после окончания Второй мировой войны работали в десятках стран Азии, Африки и Латинской Америки. В Корее советские военные летчики сбили сотни американских самолетов. Во Вьетнаме советские асы и операторы зенитно-ракетных комплексов «завалили» не один десяток американских В-52, не позволяя им сбрасывать свой смертоносный груз на города Северного Вьетнама. В Египте наши военные летчики на равных сражались с израильскими пилотами. Словом, после окончания Второй мировой войны, наши соотечественники участвовали в десятках локальных военных конфликтах за рубежом. Военные советники за рубежом обучали солдат и офицеров национальных армий грамотному владению современным советским оружием и организации боевых действий. Саперы, рискуя собственной жизнью, и погибая, разминировали дороги и водные фарватеры, летчики перевозили военные и гражданские грузы, а военные моряки охраняли коммуникации и торговые суда. А если требовалось, в критических ситуациях, наши военнослужащие садились и за штурвалы боевых самолетов, пульты управления огнем зенитно-ракетных комплексов, рычаги танков, брали в руки автоматы и пулеметы.
Самыми крупными из региональных конфликтов, в которых участвовали советские военнослужащие, были войны в Корее, Вьетнаме, на Ближнем востоке (Египет, Сирия, Ирак, Ливия, Северный и Южный Йемен). Были еще Алжир, Куба и Мозамбик, Индия, Никарагуа, Лаос, Камбоджа, Сомали, Эфиопия, Зимбабве, Бангладеш, Перу, Руанда и Чад. (Афганистан сознательно оставляю за рамками повествования, так как, там воевала регулярная армия. Однако и там был большой контингент наших советников, которые участвовали в боевых действиях!). Однако Ангола в этом списке занимает особое место.
Почему? Пожалуй, впервые в истории СССР советским руководством была поставлена задача за тысячи километров от границ Отечества, в далекой Южной Африке не только помочь другой стране в строительстве национальной армии и отражении внешней агрессии ЮАР. В широком смысле слова Ангола рассматривалась советским руководством как своеобразный ключ к Африке. С приходом к власти в Анголе Народного движения за освобождение Анголы (МПЛА) никогда еще прежде у СССР не возникало такого мощного и надежного союзника на Юге Африки. Поэтому цель была очевидной: всеми доступными силами и средствами помочь новому руководству страны, и превратить Анголу в эталон африканского социалистического государства, целиком и полностью ориентирующегося на Советский Союз.
Но сделать это было нелегко. Поскольку не только в СССР, но и руководство многих стран НАТО, начиная с 60-х годов XX века, самым внимательным образом следило за событиями в Южной Африке. В этом регионе, охваченном мощным антиколониальным и национально-освободительным движением, столкнулись интересы великих держав: СССР, США, Китая, многих стран Европы, белого расистского правительства ЮАР, т. н. «режима апартеида». Свои устремления и цели, правда, не всегда совпадавшие с интересами их могучих союзников, имели и лидеры национально-освободительных движений Анголы, Конго, Намибии, ЮАР, Мозамбика, Южной Родезии (Зимбабве). Размах конфронтации, как и количество вовлеченных в конфликт сил, вышли далеко за рамки какой-то одной страны и все нарастающими темпами превращали эту «горячую точку» планеты в масштабную зону нестабильности, грозящую превратиться в очаг глобального конфликта между ведущими ядерными державами.
Ключевой страной в этом конфликте, начиная с 1975 года, стала Ангола. Советское руководство, стремясь закрепить свое влияние на Юге Африки, «поставило» на одно из национально-освободительных движений Анголы – МПЛА и его лидера Агоштинью Нету. В страну широким потоком пошла военная, финансовая помощь, а самое главное, был направлен контингент советских военных советников. Один из самых больших, когда-либо побывавших в странах третьего мира.
