«О, ничего себе. Я влюблена в Джонни Скотта».

Этот момент навсегда запечатлелся в её душе, и его уже никогда не отнять. Решение её сердца никогда не будет отменено. Она была влюблена в этого мужчину, которого встретила сегодня вечером, и её тело расслабилось, принимая его, смягчаясь вокруг его твёрдости. Джонни, должно быть, почувствовал, как она растаяла вокруг него, потому что его рот открылся в стоне, бёдра изогнулись, сильно толкнув вперёд и толкая тело Хоуп вверх и назад по одеялу.

Удовольствие вспыхнуло в её животе, как вспышка молнии в небе, и она всхлипнула его имя, её бёдра поднялись с кровати, чтобы встретить его следующий толчок. Его движения становились всё более и более интенсивным, пока голова Хоуп не коснулась изголовья кровати, и Джонни пришлось опереться на неё рукой, чтобы не дать ей пораниться, но его нижняя часть тела никогда не прекращала своих грубых толчков, его рот никогда не переставал пожирать её, только отрываясь для неровных вдохов кислорода.

– Хоуп?

– Да, – выдавила она, получая жёсткий толчок его члена глубоко-глубоко внутри себя.

– Это непросто трах. Ты не сделаешь этого ни с кем, кроме меня. Когда-либо.

Мышца под её пупком судорожно вздрагивала и изгибалась, обозначая мать всех оргазмов, если она не ошибалась, потому что раньше такого никогда не случалось.

– Как будто я хочу быть с кем-то ещё.

Она услышала, как он сглотнул.

– Это также касается занятий любовью. Я тоже получаю всё это в своё распоряжение.

– Да, Джонни.

Мужчина положил руку ей на сердце.

– Моя, – он погрузил её в быстрый, но основательный поцелуй, и её кровь хлынула от ощущения его пульсирующей плоти, горячей и плотной внутри. Нетерпеливой, нуждающейся в удовлетворении. – Присвой меня сейчас же, – выдохнул он, скользя открытым ртом вниз к впадинке на её шее и обратно к уху. – Мне нужны твои слова.

– Мой, – прошептала Хоуп, её пальцы трепетали над его сердцебиением.

– Скажи это громче, – приказал Джонни, покусывая её мочку зубами.

– Мой!

– Совершенно верно. А теперь дай мне всё остальное. Теперь у тебя есть этот член, и тебе лучше сказать это.

Боже. Щекочущее тепло опустилось ниже в животе Хоуп, и её бёдра непроизвольно дёрнулись, как будто Джонни держал марионетку за верёвочки, чтобы доставить ей удовольствие. Может ли она сказать что-то подобное вслух? Она поняла, что хочет этого. Его собственническое чувство пробуждалось к жизни, и не успела она опомниться, как её рот открылся, издав гортанный голос, который она едва узнала.

– Он принадлежит мне.

Он с рычанием врезался в неё, отчего изголовье кровати ударилось о стену.

– Что? Или, может быть, тебе нужно, чтобы я положил его тебе в рот, пока ты не узнаёшь, как он называется.

Эта мысль возбуждала Хоуп, но прямо сейчас, если он перестанет качать её тело, подталкивая к пропасти, она может умереть.

– Твой член принадлежит мне, – выдохнула она. – Он мой.

– Бл*ть. Чуть не лопнул, услышав это от тебя. Хорошая девочка, – выдавил он сквозь стиснутые зубы. – А теперь раздвинь свои бёдра чуть шире, детка, и дай мне поработать над твоим клитором. Ты уже приготовила меня к тому, чтобы кончить.

– Когда я раздвигаю ноги шире, ты ощущаешься таким большим.

Выражение его лица было одновременно сочувственным и голодным.

– Ощущаюсь таким большим, как что?

– Как будто я не могу сказать, куда идёт это удовольствие... это почти больно, как хорошо это ощущается.

– Наклонись немного.

Его бёдра задвигались быстрее, эти большие руки скользнули под её тело, чтобы обхватить её ягодицы, удерживая девушку неподвижно, пока он снова и снова толкался в неё с резкими стонами, кровать начала скрипеть под ними.

– Я держу тебя, Хоуп. Раздвинь ноги шире. Мне нужно проникнуть глубже.

– Но...

Лоб Джонни встретился с её лбом, и его всемирно известный голос солиста превратился в мощное рычание.

– Раздвинь свои грёбаные бёдра, девочка.

Тело Хоуп повиновалось без разрешения мозга. Она захныкала, её колени ударились о матрас, Джонни рванулся вперёд и вошёл ещё глубже, чем Хоуп думала, что это возможно, и она с испуганным криком упала со скалы наслаждения.

Пальцы её ног впились в кровать, ногти впились в спину Джонни, и боль, облегчение, блаженство скрутили её чувства, сжимая и разжимая крошечные мышцы в её сердцевине. Девушка наблюдала сквозь полуприкрытые веки, как самый красивый мужчина на свете прикусил нижнюю губу, его большие, покрытые татуировками плечи начали трястись, и была поражена небесами, которые они только что подарили друг другу.

 Липкий жар расцвёл между её ног, и она инстинктивно обхватила ногами бедра Джонни, желая сохранить всё, что их тела произвели вместе.

– Хоуп, детка. Я не могу остановиться. Я никогда... чёрт, я кончаю ещё. Не могу поверить, что это ещё не всё, – он упал на неё и двинулся в последний раз, его хриплое дыхание согревало её шею, их тела передавали пот, влага покрывала внутреннюю поверхность её бёдер, кровать. – Господи Иисусе, – выдохнул он, его грудь тяжело вздымалась, бёдра всё ещё прижимались к ней, как будто он ничего не мог с собой поделать.

Так они пролежали ещё несколько секунд, прежде чем Джонни поднял голову и удивлённо уставился на Хоуп. Он заметно встряхнулся и отодвинулся в сторону, но не прошло и доли секунды, как она оказалась в объятиях Джонни, и душа́ Хоуп вздохнула, зная, что она дома.

– Есть всё остальное... и ещё есть ты и я, Хоуп, – прошептал он ей в волосы, целуя в висок. – Спи, детка. Завтра произойдёт много перемен. Хороших перемен.

И когда Хоуп засыпала, она решила поверить Джонни. Даже несмотря на то, что в животе у неё было неприятное покалывание, говорящее Хоуп, что, хотя магия и была реальной, иногда она не была неуловимой.

Или была слишком хороша, чтобы быть правдой.

***

Хоуп проснулась раньше Джонни и не могла удержаться, чтобы не посмотреть на его обильно покрытое чернилами мускулистое тело, распростёртое на белых простынях. Неужели она действительно заставила этого бога рока дрожать от удовольствия прошлой ночью?

Да, так оно и было.

И он сделал то же самое для неё. На самом деле, прямо сейчас она вся дрожала внутри. При свете дня, её решение оставить свою жизнь позади и отправиться в турне казалось таким... безумным. Реальным. Неизбежным.

А ещё? Удивительным.

Сердце подсказывало ей, что это правильно. Джонни был прав.

Если она сегодня увидит, как он уезжает из города, и не последует за ним, её душа уйдёт вместе с ним. Так что она собиралась отправиться в эту поездку и довериться магии. Сердце не оставляло ей выбора.

С улыбкой на лице Хоуп выскользнула из постели. Если она собиралась сказать брату сегодня утром, что сбежала с рок-звездой, то ей определённо нужен был шоколад. И очень много. Не было лучшего места, чтобы раздобыть эту сладкую пищу, чем «Кондитерская Бака».

Это было совсем рядом с гостиницей Джонни, и кто знает, когда она вернётся в город? Девушка собиралась пропустить свой любимый пит-стоп и хотела поделиться своим последним угощением с Джонни. Она выскочит очень быстро и вернётся до того, как он проснётся.

Не издав ни звука, Хоуп оделась и на цыпочках вышла из гостиничного номера. Она прошла мимо охранника на выходе, и, хотя он, казалось, искренне удивился, увидев её, он только пробормотал «привет» и вернулся к чтению журнала. В рекордно короткие сроки она добралась до «Кондитерской Бака» и купила дюжину своих любимых булочек, прежде чем вернуться в отель. Она украдкой откусила кусочек пончика с желе в лифте и всё ещё слизывала глазурь с пальца, когда вышла, и резко остановилась.

Охранника, который дежурил возле комнаты Джонни, когда она уходила, там уже не было. Его заменил кто-то другой. Кто-то, кто встал со стула при её появлении и скрестил обе руки на груди, одарив Хоуп снисходительным взглядом.

– Если ты думаешь, что сможешь подкупить охранника, чтобы попасть в комнату Джонни Скотта, то это не так, милая. Но хорошая попытка.