Амбиции Декстера в значительной степени подкреплялись страхом, что ему уготовано судьбой следовать по пути отца. Неспособность стать лучшим означала для него несоответствие материнским ожиданиям, невозможность интеллектуально превзойти отца. Он восставал против этой роли, и в то же время она доставляла ему неизмеримое удовольствие, а неспособность реализовать ее означала для него нестерпимое разочарование матери. От него требовалось совершенство во всех областях деятельности. В попытке избежать ситуации, в которой он может не оправдать надежд матери, Декстер начинает избегать любых «испытаний», будь то футбол или учеба.

Бессознательный эдипов конфликт на протяжении всей жизни сделал для него невозможным как успех, так и неуспех. Если ему удастся разрешить этот конфликт, он больше не будет страдать от нарциссической уязвимости.

Успешное подавление либидинозных желаний заставляет его защищаться от любых близких контактов, угрожающих спровоцировать эти желания и преодолеть вытеснение. В частности, такую угрозу представляет брак, по своей природе требующий близости. В результате семейная жизнь превращается в череду непрерывных ссор. С точки зрения эго-психологии, причина злости Декстера на жену состоит в опасности, что отношения с ней смогут пробудить подавленные эдиповы желания и сопутствующие им чувство вины, тревогу, агрессию и страх. Разлад в семье создает дистанцию и позволяет защититься от близости, напоминающей о материнском соблазне.

Близость в семейных отношениях не только угрожает пробудить либидинозные желания Декстера, но и стимулирует подавленную агрессию в адрес обоих родителей. Гнев на мать из-за ее ожиданий и на отца из-за неспособности удовлетворить ее прорывается через барьер вытеснения, возникший еще на эдиповой фазе развития. Опять же можно предположить, что усиление давления со стороны защитных механизмов связано с браком, подразумевающим близость. В неконтролируемых приступах ярости, направленной на жену, случавшихся с Декстером, можно усмотреть замещение бессознательной ярости в отношении к матери – за ее притягательность, жесткость и эксплуатацию.

Кроме того, в стремлении победить мать-аналитика-«Снежную королеву», саботируя аналитическую работу, он защищает себя от осознания того, что мать сексуально возбуждала его в эдиповой фазе. В отчаянной попытке «подкупить» Супер-Эго и избавиться от осознания возбуждения, которое он чувствовал в то время, как она его «нарциссически использовала», он затрудняет протекание анализа и наказывает себя самого. Таким образом, его бессознательный гнев на мать имеет два источника: невыполнимые, по его мнению, требования к нему и защита от возбуждения, ей же и вызываемого.

Можно также предположить, что Декстер проецирует свои агрессивные желания на отца, что обусловливает страх возмездия, еще больше усиливающий его тревогу. Его сновидение о змее, готовой откусить ему голову, и ассоциация с угрозой для отца, связанной с его академической успеваемостью, свидетельствуют о сильной тревоге и страхе, что отец может покарать его за агрессию. Чтобы освободиться от страха возмездия, Декстер обращает агрессию против себя самого, тем самым достигая двух целей: его тревога ослабевает, а Супер-Эго оказывается удовлетворено. В рамках такой интерпретации основной источник калечащих его торможений и запрета на успех – страх возмездия, а эпизоды, когда он едва не погиб, – это опасные симптомы его бессознательных попыток наказать себя за неприемлемую агрессию.

Необходимо подчеркнуть, что с этой точки зрения созданные Декстером образы родителей представляют собой фантазии. Например, он вообразил, что его мать желает ему успеха и что ей важна его исключительность. Аналогичным образом кипящие в нем агрессивные фантазии, направленные на обоих родителей, провоцируют страх возмездия. Самих по себе фантазий достаточно для того, чтобы вызывать потребность в защитах. Однако эго-психолог не стал бы предполагать, что восприятие Декстера отражает актуальные отношения с матерью или что актуальные отношения являются для него важным фактором. Отношения Декстера с женщинами нарушаются из-за его фантазий о матери, проецируемых на другие женские фигуры, например, на жену.

Описываемые трудности в анализе связаны с сопротивлением Декстера осознанию этих эдиповых конфликтов. Как только он ощутил усиливающуюся близость со мной, в нем проснулось либидинозное влечение к матери и одновременно вновь пробудился страх эдиповой победы. В связи с этим его защиты против переноса ужесточились, он стал: а) бессознательно саботировать анализ, забывая о правилах, и б) видеть во мне эксплуататора, тем самым создавая между нами дистанцию. Его саботаж работы, а также его отношение ко мне как к сопернику в непрекращающейся борьбе свидетельствуют о переносе на меня бессознательных либидинозных и агрессивных желаний и о стремлении наказать себя, подорвав попытки улучшить свое состояние. Перенос агрессии на меня очевиден также в его сновидении, в котором он сталкивает с утеса напоминающую меня фигуру. Попытки не допустить потенциально возможный успех аналитической работы служат наказанием за запретные желания повредить мне. Таким образом, рассеянность в аналитической работе есть перенос его конкурентной борьбы с отцом. Агрессия вызывает чувство вины и желание наказать себя, поэтому аналитический процесс не должен закончиться успешно. Каждый шаг к успеху приводит к регрессии, которая защищает его от страха и чувства вины. Так аналитический процесс отражает колебания Декстера между успехом и причинением себе вреда – паттерн, не покидающий его всю жизнь. Анализ подошел к точке, когда сопротивление служит избеганию бессознательного конфликта, вызванного позитивным жизненным опытом.

Случай Декстера можно рассматривать как пример невротического компромисса между агрессивными и либидинозными влечениями, запретами Супер-Эго (чувством вины), тревогой, связанной с желанием навредить отцу и одновременно страхом возмездия, и вытеснением либидинозных и агрессивных желаний. Задача аналитика – сделать бессознательные элементы конфликта осознанными. Поскольку аналитический процесс таит в себе угрозу осознания этих бессознательных сил, Декстер противостоит ей, регрессируя до нарциссического состояния, когда он чувствует, что его используют, и в то же время сознает свою исключительность. Элементы переноса отношения к матери – страх эксплуатации и награда за исключительность – не первичны, они являются частью защиты от вызывающих тревогу эдиповых желаний. Таким образом, все элементы конфликта: сексуальные и агрессивные желания, их вытеснение, чувство вины и тревога – представлены в переносе и защищены сопротивлением пациента аналитической работе.

С точки зрения эго-психологии, смысл осознания элементов компромиссного образования состоит в том, чтобы по-новому структурировать психологические силы (Brenner, 1979). Когда элементы конфликта становятся осознанными, у Эго появляются дополнительные возможности их контролировать. Дилемма Декстера не имеет идеального решения, поскольку в конфликте и компромиссном образовании задействованы все психические функции, однако постоянная интерпретация сопротивления, возможно, приведет к тому, что все важные психологические силы попадут в поле сознания и уровень контроля над ними со стороны Эго повысится. Таким образом может быть достигнут новый компромисс, который позволит добиться большего удовлетворения влечений и, следовательно, избежать разрешения проблемы путем продуцирования симптомов.

С точки зрения психоанализа отношений, эго-психологический подход опирается на редукционистскую и «далекую от эмпирических фактов» гипотезу об эндогенных влечениях. Даже если проблему Декстера можно отнести к агрессивным и сексуальным конфликтам, эти сильнейшие аффекты приобретают выражение, форму и значение только при анализе межличностных контекстов – контекста, в котором они возникли, и контекста, в котором они находятся на настоящем этапе. Приписывать эти болезненные аффективные конфликты эндогенным влечениям означает упускать из виду контекст отношений, эти чувства породивших. Таким образом, согласно психоанализу отношений, ключ к симптомам Декстера – им самим вызванным неудачам, хроническому неуспеху и эмоциональной неустойчивости – заложен в его межличностных отношениях, возможно, возникших в прошлом, а теперь устоявшихся, но не в «судьбе влечений».