Сердце требовало и личной жизни. Но Катерина Васильевна была проникнута недоверием ко всему обществу, ее окружавшему и вполне стоившему полного недоверия. Можно ли полагаться на искренность, когда знаешь, что все ищут богатства и что богатство в твоей руке? {Далее было: Как тут разобрать} Потому Катерина Васильевна была не меньше и обрадована, чем огорчена, когда отец ее разорился. Ей было жалко видеть отца, {старика,} вдруг ставшего стариком из крепкого, {бодрого} еще не старого человека; было жалко того, что она лишилась прежних средств помогать другим; было на первый раз обидно увидеть пренебрежение толпы, чуть не ползавшей на коленах перед отцом и ею. Но {Далее было начато: она чувство} было и отрады, что эта пошлая, скучная, гадкая толпа отстала, перестала стеснять ее жизнь, возмущать ее своею низостью; явилась и надежда на счастье: "теперь если я найду в ком привязанность, {Вместо: если ~ привязанность. - было: а. Начато: я могу б. если я встречу привязанность в. со мною будут искренни; кто полюбит меня, в ком я найду привязанность, то в том найду} то привязанность ко мне, а не к миллионам моего отца" {Далее обозначен номер следующей главки: IX} Правда, - несколько уныло произнесла Катерина Васильевна. Но все-таки я стану обманывать.

- И не сумели, потому что нельзя подделаться под опытность, когда ее не имеешь.

- Но, мистер Бьюмонт, и нельзя же требовать этого. При условиях нашей жизни, {При наших условиях} при наших понятиях девушке невозможно иметь того знания будничных отношений, о котором мы говорили. Пусть она была влюблена, {Далее было: а. пусть она не была б. Начато: беречь репутацию} пусть {Далее было: была у нее} она испытала несколько связей, - это почти никогда нисколько не помогает. {Далее было: Я много думала об этом. [Это нисколько не] Это будут отношения неприятные и будничные - из них мало можно извлечь пользы.} И этого наконец нельзя советовать: и пользы нет, опасность страшная. Это будут отношения неприятные. Девушка или в самом деле унизится, - научится хитрить, обманывать, - ведь она должна будет обманывать родных, скрываться от них, {Далее было: очень много шансов, что она в самом деле} очень много шансов, что она сделается и легкомысленна; если ж этого не будет - то ее сердце будет разбито. А в будничной опытности она все-таки почти нисколько не выиграет, потому что эти отношения - эффектны, праздничны. Вы видите, что ваше требование невозможно при нашей жизни. {Далее было начато: - Разве я не говорил}

- Это и дурно, Катерина Васильевна, что оно невозможно.

- Разумеется, - сказала Катерина Васильевна. - Мы в этом согласны.

Странные разговоры между девушкою и человеком, который, по ее мнению, собирается просить ее руки.

- Я одному удивляюсь, - опять говорит в другой раз Бьюмонт, и опять с досадою, - что при таких условиях еще бывают счастливые браки.

- Вы как будто досадуете на то, что бывают счастливые браки, - смеясь говорит Катерина Васильевна, - она, как заметно, теперь часто смеется таким тихим, {Далее было: смехом} но веселым смехом.

- Но почему они наводят на грустные мысли, я вам скажу: если при таких ничтожных {Так в рукописи.} судить о своих потребностях и о характере мужчин, девушки все-таки довольно часто умеют делать удачный выбор, мне думается: какую же здравость и светлость ума, какую проницательность ума в женщине показывает это! И этот ум остается без пользы для общества, оно отвергает его, оно подавляет его, оно задушает его, - а история пошла бы в десять раз быстрее, если б не был убиваем.

- Да, вы панегирист женщин, мистер Бьюмонт, - но нельзя объяснить проще - случаем...

- Случай! Сколько хотите случаев объясняйте случаем, но как скоро случаи многочисленны, то вы знаете, кроме случайных причин, от которых происходит часть их, должна быть и общая причина, от которой происходит другая часть, - эта причина может быть здесь только одна: здравость выбора от проницательности ума. {Далее было начато: Все женщины должны быть влюблены в вас, мистер Бьюмонт. Женщины}

- Вы мистрисс Бичер-Стоу по женскому вопросу, мистер Бьюмонт, - та доказывает, что негры - самое даровитое из всех племен, что они {Далее было: гораздо выше} по уму гораздо выше белой расы.

- Права ли она, я не знаю; но что я прав, я знаю.

- Вы, кажется, сердитесь на меня за то, что я не преклоняюсь перед женщиною? Но примите в извинение хотя трудность стать на колена перед самой собою. {Далее было начато: а. Вы кажется б. Но я говорю}

- Это {Но это} вовсе не шутки, Катерина Васильевна. {Далее было: Это правда.} Я говорю серьезно, а вы надо мной подсмеиваетесь, - сказал Бьюмонт решительно с досадою.

Сказать {Сказать серьезно? Извольте} вам серьезно мое мнение? Извольте. Только не о женском уме, {Далее было: от меня не зависит} - потому что я не хочу сама быть судьею в своем деле, - а о вас. Вы человек очень сдержанного характера, - и вы горячитесь когда говорите об этом. {Вместо: когда ~ об этом - было: по этому вопросу. После: об этом - было: вы человек очень мягкий, и вы чуть не бранитесь на меня, когда} Что из этого следует? То, что у вас должны быть какие-то личные отношения к этому делу, - вы, должно быть, пострадали от какой-нибудь ошибки {Далее было: происшедшей} в выборе, сделанном женщиною, - неопытною, как вы говорите.

- Если это было, то это прошло. Но этим замечанием вы даете новое доказательство тому, что я прав, говоря о проницательности ума женщины.

- Мистер Бьюмонт, вы говорите комплимент - я ужасаюсь.

- Это не комплимент, а аргумент, {Далее было: согласитесь} Катерина Васильевна.

- Правда. А вот видите, я сделала ошибку, приняв аргумент за комплимент, - следовательно, мой ум уж не до такой степени проницателен, как вам угодно утверждать.

- Вы не ошибались, вы {Далее было: и сами даже знаете} шутили.

- Да, мне хотелось бы услышать от вас хоть одну любезность, мистер Бьюмонт, - ведь я женщина, мистер Бьюмонт, женщины любят любезности, - а вы до этих пор не сказали мне ни одной.

- Женщина! - вы не женщина, девушка, - добрая, благородная, но все-таки девушка, - с досадою сказал Бьюмонт. Тут Катерина Васильевна уж не выдержала и расхохоталась.

- Катерина Васильевна, {Далее было: я попрошу у вас серьезного ответа} через три дня я попрошу у вас серьезного ответа.

- На вопрос, который не предлагали? Но разве я так - мало знаю вас, чтобы мне нужно было думать три дня? - Катерина Васильевна встала, подошла к Бьюмонту и поцаловала его в лоб. Он пожал ее руку.

- Так, Катерина Васильевна, но подумайте. Я сказал слишком мало: 3 дня, - подумайте об этом еще неделю.

- Но кто ж вам сказал, что я не думала об этом две недели?

- Может быть, - конечно, - я видел, но этого мало, подумайте еще.

- Хорошо, {Хорошо, упрямый} если вам действительно угодно еще другой ответ, кроме того, который я вам дала, но я вам отвечу завтра. {После: отвечу завтра - было: - Мы давно не говорили о Кирсановых, - сказала однажды Катерина Васильевна.

- Это потому, что я не спрашивал вас о них.

- Нет, если вы охладели к ним, то все больше привязываюсь, но во все это время, - вот уж недели две, - мне было неловко говорить о них, потому что я узнала из жизни их очень важное обстоятельство, которое не умела себе объяснить в их пользу, а между тем чувствовала, что [они должны] это не может быть так, как я узнала. [Вы знаете, что] Кирсанов - второй муж Веры Павловны. Фамилия первого ее мужа была Лопухов.

- Что ж из того, что молодая женщина [вышла за второго мужа] [повенчалась] [вышла] повенчалась во второй раз, потеряв первого мужа? Надеюсь, вы не индианка, которая считает обязанностью сжигаться с первым мужем, - это хорошо в балладе Гете, но в действительности совершенно лишнее, - сказал Бьюмонт.

- Вы смеетесь, мистер Бьюмонт, потому что не хотите дослушать. Он погиб от любви к ней, и она через полторы недели повенчалась с его соперником - я так узнал, - а тогда, две недели тому назад, из их разговора с Мерцаловыми, у которых [мы вместе] я была вместе с ними. Я стала спрашивать [как это случилось] подробности, чтоб как-нибудь объяснить себе это [они], Мерцалов отвечал [какой-то шуткой] по своей манере шуткой [силлогизмом], педантическими формулами: "все действительное разумно; свадьба [наших приятелей] Кирсановых действительна, следовательно, она была разумна. Если вы, Катерина Васильевна, сомневаетесь (большей посылке)) в справедливости большей посылки, которая действительно фальшива, то будем диспутировать о ней, - если вы принимаете ее [как принимают люди], хотя она и фальшива, то [заключение] не можете не допустить заключения, что свадьба была разумна". Все засмеялись - и больше ничего. Это чрезвычайно поразило меня, - такая бесчувственность в таких [добрых] отличных людях.