Лаванда и Лилай были казнены на рассвете.
Глава 62
Город, как и та навозная куча, в которую мужчина случайно вляпался перед отъездом, тёмным пятном отпечатался в душе Олега. Ему было жаль оставшегося сиротой ребёнка, но чего стоят мучение одного по сравнению со страданиями и голодом тысяч других. Девочка после смерти матери стала сама не своя. Погрязнув в делах города, оно день и ночь копалась в бумагах, отказываясь по разным причинам есть и пить с мужчиной за столом. От былой детской наивной любви и какого-то обожествления не осталось и следа, да и это было и к лучшему, ведь Олег не мог, да и не пытался казаться для всех хорошим. Он делал и поступал так, как считал нужным, в очередной раз задумываясь: «а кому, кроме меня, это вообще было нужно?».
Закон о запрете испражняться на улицах уже с первого дня хорошо начал пополнять городскую казну штрафами за неисполнение. В западное хранилище было возвращено всё найденное зерно в размере третей части от изначально пропавшего. Скорее всего, караваны с нечистыми на руку торговцами уже успели сбагрить врагу империи еду и возвращались обратно, потирая руки и подсчитывая возможную прибыть.
Однако, всех их по возвращению в город, по «специальному приглашению», в этот раз ждали не засыпанные зерном торговые склады и зернохранилища, а обычные застенки карцеров и тюремных камер. Олег попросил, чтобы Лея сохранила жизнь торговкам в случае, если те согласятся покрыть нанесенный ими ущерб в тройном размере.
Но оставшиеся на свободе ушлые Ламийские торговцы были не последней проблемой. Прознавшие о столь быстрой и жесткой расправе с одной из не последних аристократок, даже со всеми разговорами и уговорами, последовавшими от Леи, бо́льшая часть соседних дворянских поместий, верных прошлой правительнице, отказались поддержать войском армию Зори.
«Никто не имеет права без суда лишать жизни дворянку» – вместе с этим заявлением, армия Олега решилась семидесяти процентов от прибывшего подкрепления. Ни спасение их детей, ни угрозы Зори, ни предупреждения Олега о том, что Ламия вряд ли спустит женщинам с рук подобного рода трусость, не сработали, и теперь…
Теперь их воинство насчитывало пятнадцать тысяч пеших и шесть тысяч конных. Почти в два раза меньше изначально прогнозируемого. Мысль о том, что задавить врага численным преимуществом, скорее всего, не получится, стала всплывать в голове у мужчины всё чаще, заставляя, глядя на карту приграничья, обдумывать и продумывать всё на шаг, два, а то и на все пять вперёд.
Неделя завершилась быстро, войско двинулось дальше. Они шли быстро, но уже не так уверенно, как раньше. Служившие долгое время под знаменами других лордесс воительницы, осуждали резкие нравы и возраст молодого командующего, пусть с ним и была Зоря. Они сомневались, что сейчас, когда за ними нет столь явного численного преимущества, парень сможет принести им победу. Они часто ворчали на него, тайком от десятниц и сотниц обсуждали его приказы, и особенно столь интенсивную физическую подготовку и бесконечные тренировки, в которых взрослые женщины уже давно не видели смысла. Лишь рабыни да крестьянки думали иначе, ведь с момента, как Их Господин узнавал о любой проблеме, решение для последней находилось быстро. Они хорошо питались, их пусть и не стали уважать, но, по крайней мере, к ним стали относиться как к боевой единице – одно это уже чего-то стоило. Как итог, некоторые из них, зажив в рабской армии лучше, чем на воле, стали восхвалять того, кого другие порицали.
Двигались вдоль широких полей, огромных лугов и маленьких ручьёв. Каждая стоянка производилась по плану и с соблюдением всевозможных мер предосторожностей. Перед сном, войско тренировалось в возведении гуляй поля. На утро разбор и вновь в поход.
Спустя ещё сутки, в поле зрения из-за леса вынырнула горная цепь, состоящая из множества невероятно острых и крутых «пик» отвесных гор, именуемых никак иначе, как «Арара – пристанище последнего воина». До города Лайдалай оставалось совсем ничего, всего-то и нужно было преодолеть ущелье, и уже спустя сутки первые форпосты уже будут трубить о прибытии подкрепления. Всего сутки, чтобы кочевая жизнь вновь превратилась в осёдлую. Многие из-за мании чрезмерной осторожности принца, уже с ума сходить начали, в открытую гыркаясь со своими десятниками. То он ночью решит по дозорам пройтись, выдав по десятку плетей всем вне поста отдыхавшим, то, видите ли, его отношение дворян к простолюдину не устраивало. И теперь, когда тот, вместо быстрого марша сквозь ущелья для более быстрого воссоединения с союзниками, командовал вновь разворачивать полевой лагерь и чёртов «гуляй город», многие, и даже сама Катарина, начали задавать ненужные и отвлекающие Олега от его планов вопросы.
– Ваша Светлость, я не понимаю, разве не лучше было бы сегодня прибыть к первому дозорному аванпосту? Ведь чем быстрее прибывает подкрепление, тем больше шансов более успешно подготовиться и дать генеральное сражение, разве нет? Наши воительницы полны сил и отваги. Если Вы переживаете, что они будут чересчур уставшими, чтобы, в случае чего, дать бой, то напрасно…
– Ты не права, Катарина. – Вступилась за Олега Зоря. – И именно из-за этого ты вечно была вторым капитаном личной гвардии Её Величества.
Эти слова заставили девушку поморщиться. Не было таких званий, как «Первый капитан» или «Второй капитан», были «Капитан красных плащей» и «Капитан гвардии Её Величества Зоря». Пусть все они и были одного положения, однако, в обществе ценились совершенно по-разному.
– Мы движемся по графику и прибудем точно в назначенное время. Не вижу смысла сунуться ночью в ущелье. Пусть лучше воительницы отдохнут и отоспятся. – Констатировала Змея.
– Ладно, всё равно меня никто не слушает. - развела руками Катарина в момент, когда в шатёр командующей вошла авантюристка Мизи Пут.
– Вызывали, Мой Господин? – Поклонившись как можно вежлевее, произнесла она.
– Есть работенка, Мизи. – Поведение, свойственное аристократам, совершенно не шло к лицу бывалой авантюристки и вызывало ничего иного, кроме как смеха. Понимая это, состроив деловую мину, девушка ответила улыбкой на улыбку, а после произнесла:
– Любой каприз за Ваши деньги, Господин. Любой каприз…
***
Аса, собрав все свои разбросанные на территории врага отряды, затаилась в горах Арара. Аванпост в виде небольшой крепости, стоявший перед выходом из ущелья, был единственным путём на Запад, и теперь принадлежал им. Также, женщина позаботилась о том, чтобы любой, желающий пройти этой короткой дорогой, был вынужден с середины пути столкнуться с десятками подготовленных ловушек и засад, ведь нет ничего проще, чем засыпать врага камнями, стрелами и магией, когда ты видишь его, а он даже не знает, что ты есть. Старуха Аса уже знала, кто должен был ей противостоять – какой-то сопливый мальчишка, только-только вынырнувший из-под юбки императрицы, да её верная гончая, проклятая гадюка – Зоря. Об её подвигах в юности, что та провела на Западе, до сих пор многие зверолюдки вспоминали. Чем-то она напоминала недавно примкнувшую к ним Ледяную Ай-Сай, но различие было лишь в том, что первая была куда моложе, и, помимо отличных навыков фехтования, обладала просто колоссальной магической силой, а Зоря – нет.
