– Вы запоздали. И слишком нарядно оделись, – послышался у нее за спиной знакомый голос.

Эрика быстро обернулась и увидела перед собой сверкающие темно-синие глаза. Она вспыхнула и отступила на шаг.

– Почему вы всегда такой грубый? Мало того, бесцеремонный! Вы сказали, что вам нужно о чем-то со мной поговорить. Наверное, мне не следовало полагаться на слово моряка.

– Я ожидал поощрения, а не милостыни. Я велел Полли надеть рубашку, так? И я учил близнецов плавать. Где же ваша благодарность, женщина?

– Мое общество и есть благодарность – смягчив улыбкой резкость тона, ответила Эрика. – Ну что, давайте присядем и поговорим? При условии, что вы будете сдержанны.

Капитан наблюдал за тем, как она устраивается на одеяле, чопорно закутывая ноги подолом юбки.

– Хотите вина? – спросил он.

– Разумеется, нет.

Усмехнувшись, он растянулся на одеяле рядом с Эрикой и подпер голову рукой.

– Говорите.

Эрика вздохнула и начала:

– Вы упомянули Полли. Она выглядела такой хорошенькой сегодня за обедом. Но у меня есть сомнения насчет того, как она одевается обычно.

– Ей нет необходимости носить нарядные платья здесь, Эрика. Штанишки до колен и рубашка более практичны.

– Она не будет жить здесь всегда. Как вы полагаете, обратит ли на нее внимание хоть один юноша…

– Я не хочу, чтобы юноши обращали на нее внимание, – перебил Эрику капитан. – Вы же сами уверяли меня, что она может одеваться как мальчик еще целых десять лет.

– Это нехорошо.

– Она еще ребенок.

– Ребенок, усваивающий дурные привычки. Вы не в силах изменить природу, капитан. В скором времени тело Полли приобретет женственные формы. Я уверена, что вашим мужчинам это понравится.

– Ну и?..

– Она по-прежнему будет приплывать на шхуну, совсем мокрая и почти не одетая, станет подниматься на борт по канату…

– Вы сказали достаточно, – проворчал он. – Я приму это к сведению. Что еще?

– Мой отец, – заговорила Эрика, улыбаясь по поводу его раздражения, – реагировал таким же образом, когда один юноша проявил внимание ко мне. Я очень хорошо помню этот случай. Дэвид Уотсон принес мне цветы, а отец прогнал его с крыльца.

– Потому что понимал, что нужно этому вашему Уотсону, – подхватил Дэниел. – Я не хочу, чтобы у мужчин возникали подобные мысли насчет Полли.

– Она хорошенькая девочка, капитан. Боюсь, это неизбежно.

– Верно. В определенных случаях между мужчиной и женщиной происходит неизбежное.

Маккалем приподнялся, уложил Эрику на спину и, наклонившись над ней, потянулся губами к ее губам.

– Я люблю Джека, – запротестовала она, прежде чем их губы соприкоснулись.

– Я понимаю.

Эрика отпрянула и села.

– До того как вы меня поцелуете, вам надо кое-что узнать.

– Это было бы любопытно.

– Это очень важно, иначе может возникнуть взаимное непонимание. Я люблю Джека всем сердцем, но сейчас я на него обижена, потому что он не приехал, чтобы спасти меня.

– Спасти вас? От меня?

– В известной степени, – призналась она. – Он знал, что я еду сюда, чтобы уговорить вас жениться на Саре. Но он также знал, что вы одинокий привлекательный мужчина и можете позволить себе вольности по отношению ко мне.

– И он не возражал против вашей поездки?

– Я ему не сказала…

– Так я и знал!

– Я не сказала ему лично, однако оставила записку. – Эрика поморщилась оттого что ей пришлось признать свою вину. – Я понимаю, что создала у вас впечатление, будто бы он дал согласие.

– Впечатление?

– Вы хотите поцеловать меня или нет?

Дэниел расхохотался.

– Более чем когда-либо. Вы покончили с вашей исповедью?

– Не вполне. – Она покраснела. – Мне надо, чтобы вы понимали, почему я хочу согрешить.

– Чтобы наказать Райерсона? – игриво предположил Дэниел.

– Пожалуй, можно сказать и так. Но я думала о том, что вы говорили мне сегодня утром. О девушке в моем положении, которая, зная, что у нее есть последняя возможность поцеловать не своего будущего мужа, а другого мужчину, непременно поддастся соблазну.

– И к этому надо добавить вашу врожденную тягу к подобным соблазнам, – поддразнил он.

– Верно, капитан. Вы говорили, что у любой девушки может возникнуть мгновенный импульс, но у меня такие импульсы возникали всю жизнь. И далеко не мгновенные. – Дэниел улыбнулся и попытался обнять ее, но Эрика поспешно отодвинулась. – У меня такие импульсы были, но я им не поддавалась… до прошлой ночи. Полагаю, вы были правы: я хотела наказать Джека, и меня одолевало любопытство.

Дэниел снова уложил ее на одеяло и наклонился над ней в ожидании.

– Мы кончили обсуждение?

– Почти. – Сердце у Эрики начало сильно биться. – Расскажите, как вы нашли этот остров?

– Потом.

– Капитан! Вы точь-в-точь как те пираты, которые жили здесь в прошлом. Сильный и нетерпеливый. Считаете ли вы, что они приводили женщин на это самое место и вели себя с ними так, как вы со мной?

Он кивнул. Глаза у него пылали, и Эрика вдруг поняла, что он мог бы любить ее так, как никто другой.

– Попробуйте себе представить, – начала она хриплым шепотом. – В давние, далекие времена принцесса собиралась выйти замуж за принца, а предводитель пиратов похитил ее и привез сюда, чтобы дождаться выкупа. Они понравились друг другу, и пират хотел обладать ею. Она тоже этого хотела, но… – Эрика глубоко вздохнула и посмотрела Дэниелу прямо в глаза, – было очень важно, чтобы она осталась девственницей, когда покинет остров. Из-за выкупа.

Дэниел снова кивнул, явно воспламененный прозрачным намеком.

– Есть способы сделать так, если принцесса того хочет.

– Это не значит, что я не люблю Джека, – слабым голосом напомнила она. – Но этого я тоже хочу.

– Чтобы наказать его, – согласился Дэниел, и голос его, выдававший желание, прозвучал глухо. – Я больше ничего не требую от вас, Эрика. Вы вернетесь к нему девственницей, но вы запомните меня и эту ночь.

– Да, капитан, – выдохнула она. – Именно этого я хочу. Больше всего.

Дэниел склонился над ней, глаза у него снова вспыхнули от страсти, и Эрика вдруг ужаснулась, что же она натворила. Он овладеет ею, и ничто уже не будет таким, как прежде. Он еще не дотронулся до нее, а лоно ее уже запульсировало и груди напряглись в ожидании ласки. Дэниел словно бы понял это и не поцеловал Эрику в губы, а принялся слегка покусывать соски сквозь ткань платья, посылая волны возбуждения одну за другой.

Потом она услышала, как он застонал, но не от страсти, а скорее от досады. Дэниел приподнял голову, как бы прислушиваясь к ветру. Увы, то был не ветер, а детский голос, весело окликающий их. Эрика спохватилась и успела сесть до того, как к ним подбежала Полли.

– Ох, нет… – пробормотала Эрика, забирая в горсть большую прядь своих каштановых волос и прикрывая ими влажное и помятое место на лифе платья.

– Хорошо сказано, – проворчал Дэниел. – Что она делает здесь в такой час?

– Тише, капитан! – жестом остановила его Эрика и быстро встала на ноги. – Привет, девочка. Какой приятный сюрприз!

– Ты почему не в постели? – потребовал от дочери ответа Дэниел.

– Эрика говорила, что я могу присоединиться к вам в следующий раз, когда вы будете выглядеть романтично, – безмятежно сообщила отцу Полли.

– Что такое?!

– Не обращайте внимания, – ответила Эрика. – Полли, мы с твоим папой разговаривали о пиратах, которые жили здесь раньше.

– Я знаю, – кивнула Полли. – Папа часто рассказывает нам истории про них.

– Вы должны рассказать ей еще одну такую историю, капитан, – сказала Эрика, глядя на капитана как можно строже и надеясь, что у нее в глазах нет того выражения страсти, которое все еще горело в глазах у Дэниела. Внутри у нее все по-прежнему вибрировало, и она пожертвовала бы чем угодно, только бы убедить девочку поскорее уйти, пока она сама и Дэниел одержимы желанием. Вместе с тем она понимала, что получает драгоценную передышку и наутро будет за нее благодарна, поэтому произнесла спокойно: – Жизнь на острове отнимает много сил. Я, пожалуй, пойду и лягу.