– О-о, это серьезно. – Переглядываясь с Никитой, замечает подруга. – Тебе нужно больше времени уделять словесности, Мариана. Особенно русской. Это ж надо так запутано сообщить нам о том, что ты собираешься всю неделю читать книжки, чтобы пойти отдохнуть с друзьями в выходные!

Они с Ником смеются, а я закатываю глаза.

– Не обижайся. – Толкает меня парень. – Она же не со зла.

– Я знаю.

– Просто тебе нужно чаще расслабляться.

– Ты напряжена. – Подхватывает Алина. Она кладет руки мне на плечи и начинает массировать. – Вот так. Лучше?

– Просто я всегда собрана и организована. Мама учила меня ставить цели и идти к ним прямой дорогой. Не уверена, что вечеринки хоть как-то способствуют этому!

– Но молодость уходит. – Улыбается Ник. Он вытягивает ноги и разваливается на траве. – Так говорит моя мама. – Парень раскидывает руки и уставляется в прозрачное голубое небо. – «Не успеешь моргнуть, – говорит она, – и тебе уже тридцать. Ты тухлый менеджер в тухлом офисе, у тебя такой маленький доход, что его не хватает даже на недельный отдых за границей, и каждый день ты вынужден тащиться на постылую работу, проживая там свой бесконечный и бессмысленный день сурка, а в выходные переть на дачу с сопливыми детьми, которых у тебя уже двое – несмотря на решение не иметь детей вообще. Так что живи сейчас, пока молодой!»

– Это лучшее материнское наставление из тех, что я слышала. – Признается Алина. – Любимый завет моей мамы: «Все мужики – козлы». И знаете? Это всегда работает!

– Кстати, о козлах… – Перевернувшись на бок, понижает голос Ник.

Мы перехватываем его взгляд, и Алина опускает руки, заканчивая тем самым сеанс массажа.

– Да неужели… – Говорит подруга, закусывая губу.

– Именно. – Подтверждает Никита.

В тридцати метрах от нас на скамейке располагается компания парней.

– Те самые хоккеисты? – Догадываюсь я.

Их человек восемь, все выглядят крепкими, но на одном из ребят спортивная куртка с эмблемой клуба – жирная подсказка.

– Да. – Алина сглатывает. – А это, похоже, тот, о котором с утра, не затыкаясь, трещит Вика Лернер со своими подружками из группы поддержки.

– Новенький из Сампо?

– Ага.

Но я замечаю Кая еще до того момента, как его фигура показывается из-за толпы парней. На нем черная кожаная куртка, темные джинсы, грубые ботинки. Он держится прямо и уверенно – будто хозяин жизни. Смеется открыто, но свысока – словно делает одолжение тому, кто только что пошутил.

– Хорош. – Тихо произносит Ник, поднимаясь и усаживаясь ровнее. – Но не мой типаж.

– Думаешь, тебе такие не по зубам? – Искоса глядит на него подруга.

Я вижу, как она инстинктивно поправляет волосы и облизывает губы, будто хочет понравиться кому-то из той толпы.

– Этот точно по девчонкам. – С видом знатока замечает Ник. – Знает себе цену и знает, что любая почтет за счастье оказаться в его объятиях. Простите, девочки.

– Да уж. – Алина поднимает мой ежедневник и принимается обмахивать им лицо.

Мне кажется, я краснею и бледнею одновременно. Это ужасно.

– Почему это любая? – Мой голос не звучит так уж уверенно, как сама фраза. – Он так выглядит… фу! Вульгарно, развязно. Неряшливо. Как такой может кому-то понравиться?

– Да брось. – Алина по-прежнему не отрывает взгляда от компании парней. – Сразу же видно – альфа. Рядом с таким девчонки чувствуют себя привлекательными: «типа: гляди, он выбрал меня!», а их подружки пускают слюни от ревности. К тому же, с плохишами всегда весело, и они могут защитить, если нужно. А еще они та-а-ак красноречиво льют в уши и так рьяно добиваются тебя, что этот короткий миг, пока вы вместе, стоит того, чтобы запомнить его на всю жизнь.

– Похоже, твоя мама имела в виду именно этого красавчика, когда говорила, что все мужики – козлы! – Смеется Ник.

Взгляд Алины на мгновение затягивает печалью:

– Нет. Не его. – Она кивает головой. – Вон того, в спортивной куртке. Витька Серебров. Мы учились вместе. Он замутил со мной перед экзаменами, наплел с три короба, а я и развесила уши. Переспали на выпускном и больше не виделись: он расстался со мной по смс, представляете?

– Ух, ты… – Сочувственно касается ее плеча Ник. – Сожалею, подруга.

– Теперь он не Витька, а Виктор, и о его победах на любовном фронте трезвонят у нас во дворе чуть ли не каждый день. Мама говорит, он всякий раз таскает домой разных девиц! Хорошо, что я вообще не смотрю в окно, выходящее на его дом! – Алина беспечно отмахивается, но, похоже, это лишь слова, и она действительно тяжело переживает воспоминания об их разрыве. – Хорошо хоть ногу сломал! – Бросает подруга. – Теперь этот красавчик из Сампо заменит его в команде надолго. Зная, как Витька жить не может без хоккея, начинаю верить во вселенскую справедливость!

– Ты посмотри, и эта уже здесь. – Морщится Ник, когда к Каю подходит несколько девушек во главе с худой, рослой блондинкой.

Она вкладывает свою руку в его ладонь. Кай жмет ее, не отводя от девушки глаз.

– Виктория Лернер не упустит такого шанса. – Усмехается Алина. – Мы с ней дружили – еще в школе. Больше всего она падка на то, что есть у других. Сначала копировала меня в одежде, затем записалась в секцию танцев, где я занималась. Мне казалось – мы так дружим, но все прояснилось после того, как Вика отобрала всех моих подруг, настроив против меня, и стала отбивать всех моих ухажеров – начиная от Климкина, который ел свои козявки, заканчивая косоглазым Геллером, который был ниже ее на голову. Вот ни капли я не удивилась, когда узнала, к кому Витька от меня ушел! Не смогла королева простить мне выпускного танца и поцелуев с красавчиком-хоккеистом!

– Она что, переходящее знамя? – Хихикает Ник.

– Уверена, Вика так не считает. – Фыркает подруга. – А сейчас этот… как его? Кай? Он представляет для нее наибольший спортивный интерес – самый обсуждаемый парень в университете. Девчонки от зависти лопнут, если она станет с ним встречаться!

– А почему бы тебе с ней не потягаться? – Предлагает Никита. – А что? Ты ведь у нас красотка.

– Брось, – пихает его в плечо Алина.

– Я серьезно! – Возвращает толчок парень. – Разве он тебе не нравится? Смотри, какой… горячий! Почему бы тебе не закрутить с ним ей назло?

– Нет! – Вдруг восклицаю я неожиданно для себя самой.

И ребята оба уставляются на меня.

Я смущенно отвожу взгляд и смотрю на Кая. Его блестящие черные волосы растрепаны и колышутся на ветру. Мне кажется, я чувствую аромат его геля для душа, и от этого пульс ускоряется, а в щеки бьет колючий жар. Разговаривая с этой блондинкой, Кай надменно кривит губы, и у меня пересыхает в горле, ведь сегодня во сне я отчетливо понимала, что желаю поцеловать их.

– Только посмотрите на него. – Вздыхаю я. – Одет… небрежно! Весь растрепанный какой-то. Еще татуировки эти…

Он принадлежит к тому типу людей, от которых я всегда стараюсь держаться подальше – вот о чем я думаю в этот момент.

– Не говори, что судишь его за внешний вид. – Усмехается подруга. – Татухи? Да у кого их нет?

У меня.

– А еще он невоспитанный и грубый! И… недалекий! Зачем тебе такой?

– Слышала, что у него хорошие оценки. – Замечает Алина, переводя взгляд на компанию хоккеистов. – Поэтому его и перевели к нам.

– Как у такого невежи могут быть хорошие оценки? – Недоумеваю я.

– Так, стоп. – Обрывает меня Ник. – Откуда такие познания?

Эти слова дрожью пробегают по позвоночнику.

– Я… – С трудом проталкиваю слюну в пересохшее горло, затем поворачиваюсь к ребятам. – Кай… В общем, он – мой сводный брат.

– Вот это поворот! – Чуть громче, чем нужно восклицает Никита.

И я с ужасом поворачиваюсь в сторону и врезаюсь взглядом в Кая. Его лицо немедленно напрягается, скулы заостряются, а глаза принимают жесткое выражение.

Мое сердце снова мучительно замирает, но я не отворачиваюсь – с трудом, но выдерживаю его пронзительный взгляд.

– И ты живешь с ним в одном доме? – Шепчет Алина.