— Ир, — тяжело выдыхает босс, отстранившись от меня и поднявшись на ноги со стула, — ничего мне рассказать не хочешь?
Его взгляд тяжёлый и суровый врезается в моё лицо, губы недовольно сжимаются в тонкую линию, а на скулах ходят желваки.
Ой-ой… Это плохо. Марков злится, и очень сильно. Причём злится он на меня, хотя я не понимаю, за что? Может, я накосячила где-то в документах?
— Вроде ничего, — пожимаю плечами, откровенно недоумевающе глядя на босса. — А в чем дело?
— В том, Ира, что сделку со Свиридовым перебили в цене. Моё предложение, довольно выгодное, сильно перебил наш конкурент. Откуда он мог узнать про детали моего предложения и в принципе про планы сотрудничать с фирмой Свиридова? Вся детальная информация хранится только у меня, и у тебя, как у моего личного помощника. И так как я точно знаю, что сам не мог сбросить конкуренту никакую инфу и сорвать собственную сделку, я решил проверить твой ноутбук, Ир. И как ты думаешь, что я там обнаружил?
— Что же? — я все ещё не понимаю, но, кажется, начинаю догадываться… Марков собирается обвинить меня в коммерческом преступлении. Но я ничего и никому не пересылала! Что за бред?!
— С твоей почты сливалась инфа нашим конкурентам. И не только по данной сделке. Там много что и кому сливалось. И если сравнить цифры в наших коммерческих предложениях, и те, что есть в данных распечатках, их мне Свиридов дал — сразу станет ясно, что конкуренты так точно не могли быть впереди нас на несколько шагов без помощи. Без твоей, очевидно, помощи… Ты, блять, как могла-то, Ира? Я же тебе как себе доверял! А эту хрень с траханьем ты специально спровоцировала, чтоб я нюх потерял, пока ты раком стоишь передо мной, на тебя типа и не подумаю? Что же ты так неосторожно забыла подтереть все следы преступления?! — Марков швыряет документы мне в лицо, пока я стою в ступоре, пытаясь осознать и переварить все сказанное им.
— Я не… Я ничего не сливала! — наконец выдыхаю, ринувшись к ноутбуку.
Начинаю суетливо проверять почту, и в шоке обнаруживаю, что перед самым отлетом сюда действительно с моей почты были отправлены кое-какие документы. В том числе и по сегодняшней сделке.
— Лёша, клянусь, это не я! Я не знаю, как это произошло, и кто мог это сделать! — у меня дрожат руки, когда я снова поворачиваюсь к Маркову, чей взгляд наполнен презрением и осуждением.
— А кто, Ир, кроме тебя мог-то ещё? Ну? На кого свалишь? Как раз ТЫ меня недавно упросила отключить камеры в моём и своём кабинетах. Видимо для того, чтобы я не смог стопроцентные доказательства получить, да?
— Лёш, да что ты такое говоришь?! — тошнота подступает к горлу от всех этих обвинений.
Мне очень плохо, потому что я ведь действительно ничего не сливала, а Лёша мне не верит…
— Камеры я просила отключить, чтобы… Ну, ты сам понимаешь! Мы сексом занимались в офисе! Случись что, стали бы просматривать камеры, и все, что мы “там” делали, было бы на видео!
— Вот и случилось, Ир… И от кого, но от тебя такого предательства я никак не ожидал… — босс проводит пятерней по волосам и устало сжимает пальцами переносицу.
— Лёша, Лёшенька, ну ты чего?! Да я бы никогда так с тобой не поступила, тем более теперь, когда мы вместе! — я подбегаю к мужчине и хватаю его за руки. Прижимаю тёплые ладони к своим щекам и заглядываю в его глаза, мысленно умоляя поверить мне.
— Лёш, это же я, Ира, ну как бы я смогла… С нами столько хорошего происходит. Я же в тебя влюбилась. Мне ни с кем так замечательно не было раньше. Мы со всем разберёмся!
— Ир, ни к чему эти отмазки уже, — он отлепляет свои ладони от моих щёк и отходит в сторону. — И какая любовь, Ир? Мы трахаемся, не более того. Если ты надеялась, что я вкрай ослепну, то ты ошиблась. Всегда такими методами пользуешься? Перед кем ты ещё раком стоишь или стояла?
Мою руку простреливает резкая боль. Я не сразу понимаю, откуда она взялась. Только спустя несколько секунд до меня доходит, что я ударила Лёшу. Дала ему пощёчину за его грубые и гадкие слова.
— Ты уволена, Ир. На этот раз я не шучу, — цедит он сквозь зубы. — Ещё спасибо скажи, что я заяву на тебя не накатаю. Хотя стоило бы наверное. Я ещё подумаю…
Глава 15
Лёша
Неделя полного дерьма. Просто барахтаюсь в говне и выбраться не могу. И все с тех самых пор, как уехала Ира. Я прогнал её. Уволил. Она тем же днем улетела с Сахалина обратно домой. Больше мы не виделись.
Заявление об увольнении лежало у меня на столе, когда я сам вернулся. Ни её вещей, ни запаха, ни улыбки — ничего больше не было. Только небольшие перечисления с её карты — она решила возвращать мне долг за тот аукцион. Я проверил — кредит взяла в банке.
И, блять, все вроде логично. Так и должно быть — она ведь предала меня, подставила, так какого хера я чувствую себя полным дерьмом?!
Разумеется, уволил я её без разборок на эмоциях. Ещё Свиридов тогда масла в огонь подлил своим недоверием к женщинам. Типа все бабы, что у него работали, крысами оказались. Вот я и психанул.
По возвращении, конечно, нанял человека, чтобы тот частное расследование провел. Полицию подключать не хотелось, потому что, да бля, они бы Иру сразу на прицел взяли, а я, хер знает почему, не хотел этого и сейчас не хочу.
Расследование ещё не закончилось, промежуточные результаты сильно размытые, но чем больше времени проходит, тем сильнее мне кажется, что Ира не виновата.
Она на меня так смотрела. В любви мне призналась, а я о ней как о потаскухе отозвался. Да мало ли кто мог её подставить. Все в офисе понимали, что мы начали спать вместе. Не дебилы же слепые! Кто угодно мог воспользоваться этой ситуацией и Иру крайней выставить в моих глазах.
Я, блять, каждую ночь её голос слышу, как она умоляет меня поверить, что она меня не передавала, а я снова и снова бросаю ей в глаза, какая она дрянь.
Блять!
Ноутбук её я тоже изъял. Отпечатки пальцев сняли как с него, так и со стола Иры. Жду результатов. Камеры проверили, но так как в моем офисе и в её они были отключены, от остальных толку особо никакого не оказалось. Пиздец просто полный.
Несколько раз я порываюсь доехать до неё. Вытрясти правду. Может, проблемы у неё какие? Шантажировал кто-то? Должно быть объяснение! Не могла она так…
В телефоне куча фото с ней. Ира делала селфи. Дурью маялась. И на каждой гребаной фотографии она на меня так глядит. Предано, влюбленно, будто я весь её мир. И мой взгляд на фото другой — не такой, как раньше. Любой идиот поймёт, что охуенно мне с ней было. Лучше чем с кем-либо.
И теперь этого нет.
И почему-то мне больше хочется, чтобы я облажался, чтобы я оказался дерьмом, обвинившим в преступлении женщину, которая его не совершала. Лучше я, чем она.
Если выяснится, что все же Ира виновна, я хер знает, что сделаю. Вломлюсь к ней в квартиру и заставлю признаться, заставлю назвать причину, если надо будет — вытрахаю её из девушки.
Блять, башка уже не соображает!
И спрашивается, что я так парюсь, если между нами был просто секс, так ведь я ей сказал… Все просто. Это был не просто секс. Уже не просто. И я тоже начал влюбляться в неё. Только сказать не успел.
Хотел ведь в тот день официально предложить ей встречаться по-настоящему, а вместо этого уволил…
— Алексей Дмитриевич, можно к вам? — в дверь моего кабинета стучится Рита.
Подружка Иры. Я её временно себе в помощники взял, пока замену Ире не найду. Хотя хуй я найду ей замену!
— В чем дело?
— Я… Хотела… В общем, вот… — девушка кладёт передо мной заявление об увольнении.
— Да вы, блять, издеваетесь?! Уже четвёртый человек за два дня?!
— Алексей Дмитриевич, мы знаем, почему Иру уволили. И мы в корне не согласны с обвинениями на её счёт. Не могла она подобного сделать. И если Иру не вернут, некоторые из нас работать отказываются, потому что… это несправедливо.
Я тяжело вздыхаю, откинувшись на спинку кресла.
— Восхищает ваше коллективное чувство справедливости, Маргарита, но какого, собственно, хрена вы мне добавляете проблем?! Мне надо найти виновника, а я здесь с детским садом должен разбираться?! Кроме того, пока все не прояснилось до конца, никто уволен быть не может. Поэтому идите и работайте. А после я обязательно вас всех уволю, если вы так желаете! — беру заявление девушки и бросаю в мусорное ведро к остальным.
