— Ага, — кивнула я, поднося следующее пироженное ко рту. Так моя рука и зависла в воздухе, — Подожди, сеньорита Леонора? Это которая директриса элитной школы для оборотней?
— Бывшая, — подтвердил Джастин.
Теперь понятно, почему это имя показалось мне знакомым. Сеньорита Леонора приезжала на одно из совещаний. Мне тогда не разрешили присутствовать, потому что в тот помет я еще училась в элитной школе для ведьм, но с директрисой познакомили. Если она еще меня помнит, то можно попросить ее о помощи.
— Когда говоришь бал?
— Сегодня, в полночь.
— Прекрасно. А тема?
— Ну, как бы сказать… черные смокинги, строгие платья. Думаю, будет скучно. А пойти решила?
— Пожалуй. Все равно здесь застряла.
Осторожно сделав глоток из чашки, я краем глаза заметила в большое окно, как стоящий в небольшой пробке мотоциклист в чёрной куртке и шлеме такого же цвета смотрел прямо на меня. В любом случае, его голова была повернута в мою строну, а плечи сильно напряжены. Машины тронулись, но мотоциклист продолжал стоять, пока сзади не за бибикали. Последний раз на меня взглянув, человек завел мотор и черный мотоцикл рванул прочь.
***
Оставшееся время до бала я бездумно бродила по городу, осматривая достопримечательности и доедая зачарованные булочки, которые Джастин дал мне с собой. Серые брюки и белую блузку я трансформировала в мини-юбку и топик, чтобы не умереть от жары. Сильные чары использовать не стала, чтобы Око не могло меня выследить. Когда пробила полночь, я перевоплотила свою одежду в черное платье, подол которого доставал мне чуть выше колен. Распустив волосы, пальцами разодрала колтуны. Слава богу, туфли были черные, поэтому прекрасно подходили к наряду. При свете фонаря в витрине отражалась я вполне неплохо, и все время повторяя «все в порядке», дошла до дома Леоноры.
Леонора жила в большом дворце, окруженном зеленым садом. Дворетский пропустил меня внутрь и отвел к сеньорите.
— Сеньорита Леонора, к вам мисс Атертон.
Полноватая женщина в темно-зеленом платье, блестящем при свечах, обернулась, и увидев меня, улыбнулась.
— О, София! Как ты подросла! Слышала, теперь ты личная помощница Джеймса.
— Да, отец решил, что мне надо научиться быть Главой Совета.
Леонора засмеялась. Я решила, что сначала лучше поговорить на разные темы, а проблему изложить позже. Сеньорита представила меня остальным гостям, и познакомила со своим семейством (для справки: в ее семье тридцать человек, и это только по маминой линии, так что через полчаса моя голова разрывалась от множества имен и историй). Когда мне наконец удалось улизнуть от нее, я сразу направилась к столу, который буквально ломился от еды и пунша. Последний оказался слишком сладким, будто повар, готовя, не заметил, как каждый поваренок добавил в напиток по три столовой ложки сахара. Когда я стала мотать головой в поисках другого напитка, чтобы утолить жажду, выяснилось, увидела, как некоторые гости, страдающие той же проблемой, что и я, наливают себе и пьют какой-то прозрачный напиток. Я бы решила, что это вода, но те, сделав один глоток, мгновенно пьянели и начинали молоть чепуху, еле держась на ногах. Ясно. Лучше потерпеть. И вот когда все окончательно напились и расслабились, случилось именно то, чего я большего всего боялась.
Одна из племянниц Леоноры пела, а точнее орала, какую-то песню, под сумасшедшие аккорды брата, сжимая в руках бокал с прозрачной жидкостью. Я стояла в самом дальнем углу, но слышала ее прекрасно, будто и не отключила динамики полчаса назад. Серебристый кинжал пролетел через весь зал вонзился прямо в сердце «певицы».
— Ой… ножичек… — икнула она и упала замертво.
Не смотря на то, что практически все были пьяны в стельку, смысл произошедшего дошел до них быстро. Теперь мои уши заболели из-за криков испуга, визга и звуков разбивающихся окон, через которые в зал попадали боевики Ока, но на этот раз меня это не волновало. Я стала пробираться через толпу, расталкивая людей локтями. Надо поскорее выбраться отсюда. Выход приблежался слишком медленно.
Кто-то схватил меня за руку, но я вспомнила уроки Ванди (что-что, а такое не забывается), и ударила его ребром ладонью в губу, даже не оборачиваясь. Как только хватка ослабла, я ускорила темп и наконец вырвалась из зала на свежий воздух. Судя по всему, остальным не повезло так же как мне — они сшибали друг друга, и никак не могли просунутся в узкую дверь. Я выбежала в сад и помчалась по мокрой после полива траве. Кто-то тяжело дышал, пока бежал за мной, и уже почти догнал меня, но я плюнула на запреты, и кинула в него слабой молнией. Не поранит, но остановит ненадолго.
— Черт возьми, Мерсер, да остановись ты!
И я остановилась. Да так, что он врезался в меня. И все бы ничего, но я чуть не упала в траву — его сильные руки остановили падение, придержав меня за плечи. Когда я надежно почувствовала почву под ногами, резко развернулась, стараясь разглядеть при свете тусклых фонарей его лицо. Что-то внутри меня отчаянно надеялось, что это просто еще один родственник Леоноры, ну или боевик Ока, из младших, и все же от сердца слегка отлегло, когда я поняла, кто передо мной стоит.
Арчер Кросс провел рукой по волосам, взъерошивая их, и ухмыльнулся, внимательно меня изучая.
— Мерсер, а ты ни каплю не изменилась за четыре года.
Не знаю, должна я обрадоваться его фразе, или наоборот, разозлиться, потому что это была чистая правда. Хотелось бы мне сказать что-нибудь ехидное ему в ответ, но если учесть тот факт, что он за эти годы стал еще привлекательнее, так что мое сердце стало пропускать удары, то с этим возникали проблемы.
Я уже решила просто буркнуть «спасибо» в ответ, однако тут Арчер сказал:
— Правда, тех мелких кудряшек мне не хватает. Уж слишком ты смешно с ними смотрелась.
После учебы в Проклятой школе я привела свои волосы в порядок, практически каждые полгода меняя или добавляя что-либо. В семнадцать распрямила локоны, спустя пару месяцев сделала мелирование; через полгода — стрижка до плеч, к восемнадцатилетию отрастила длинные волосы, меняла прически; на девятнадцатилетие остригла локоны, и через пять месяцев решила слегка завить волосы. И вот сейчас я стою перед Арчером, ветер дует с правой стороны, так что завитые и неменяющиеся уже год локоны попадают в глаза.
— Ну прости. Ты стоишь в самом конце в списке «Чье мнение надо спросить, прежде чем менять прическу».
Развернувшись на девяносто градусов, я быстрым шагом пошла прочь — от дворца, от бойни в бальном зале, от Арчера. За мной опять послышались шаги, Кросс попытался схватить меня за ладонь, но я отдёрнула руку.
— Мерсер…
— Слушай, да что тебе от меня надо?! — воскликнула я, останавливаясь. Он проскочил мимо меня, но вовремя обернулся, — Если у тебя приказ убить меня, так убивай. Или уберись прочь.
— У меня… у меня нет приказа тебя убивать. Наши, если увидят тебя, должны будут схватить и отвести к Королеве.
Я ожидающе посмотрела на него.
— Но я делать этого не буду.
— Отлично. Тогда я пошла, — я уже собиралась развернуться, но Арчер все же схватил меня за ладонь.
— Ты не понимаешь. До окончания праздников ты отсюда не выберешься. Твою карточку заблокировали наши, а это значит, что ты остаешься без укрытия — тебя могут вычислить из-за колдовства. Я хочу помочь.
— Мне не нужна твоя помощь.
— Софи, я не шучу. Тебе нужно где-то спрятаться.
Я прикусила губу. Не знаю, надо ему верить, или нет. В одном он прав — без защиты я не справлюсь. Но и принять помощь врага не могу. Хотя бы потому, что дурацкая влюбленность снова дала о себе знать.
— Я найду, где спрятаться. Твоя помощь мне не нужна, — повторила я и побежала.
— Но… Софи! — раздался за моей спиной голос Арчера, но погони не последовало.
***
Говорят, если не повезло, то полностью. Я шла по улице, на часах было семь часов утра, недавно прошел дождь, и моя одежда промокла до нитки. Ноги болели от усталости, да и к тому же я натерла туфлями нежные участки кожи. За мной тянулся тоненький след воды, капающей с моих волос. Черное платье прилипло к ногам и сильно помялось. Когда наконец из-за туч выглянуло солнце, и я стала высыхать, на улицах появилась жизнь. Многие оглядывались мне в след, качали головой, пару парней свистели и подмигивали мне, а я молча брела куда-то. Черный цвет притянул тепло, и я быстро согрелась, хотя ткань все еще была мокрой. Я запрокинула голову и закрыла глаза, позволяя солнцу согреть каждую клеточку моего тела.
