Взрыв отвлекает Кёю, девушка пользуется моментом, хватает его под руку и ведет к кабинету, чтобы рассказать про И-Пин. Да, кое-что она сохранила в тайне, чтобы лишний раз не пугать или, в случае Кёи, не раздражать новыми травоядными.

– Ваш босс принес себя в жертву, – Реборн траурно снимает шлем. Кажется, он заразился драматизмом от девчонки.

Галерея же пополняется моментами, где она делает с детьми ангелов на снегу, а также притворяется трупом в окружении ребят. Грустное лицо только у Рёхея, он единственный ей подыграл, остальные же смотрят непонимающе. Определенно хорошие фотографии.

***

Такеши задумчиво возвращался домой, Тсуне ничего не грозило от Хибари. Больше его волновало неожиданное открытие. Он слаб. Ему в будущем надо быть рядом с подругой, защищая от жесткого мира мафии. А что он может? Он бы смог устоять в драке с хулиганами, даже вспоминая тех якудз. Но это начало, в Италии так не будет. А он проигрывает всем, не только ГДК.

Хаято имеет опыт в криминальном мире, у него есть свое оружие. Рёхей ближе всех к Такеши, но даже там больше шансов. Не просто сила и тренировки, а стиль сражения. Никто из этих двоих не проиграл Хибари сразу. А он что? Мячик отбить может? В теории биту можно использовать в бою, но остановит ли это врагов? Ямамото не хотел убивать, осознавая ценность жизни. Но если смотреть на это иначе: жизнь неизвестного или жизнь Тсуны, то тут даже думать не стоит.

– Отец, – названный теряется, рука с катаной, которой он нарезал рыбу в боевом стиле, застывает. Опускает меч, берет нож и невинно улыбается. Сын ведь не знает, кем был его отец. – Научи меня кендо. – Тсуеши застывает, вглядывается в подростка и видит решительность в глазах.

– Значит, ты присоединишься к наследнице? – эти слова выводят парня из равновесия. – Отлично, начнем сегодня же, – мужчина видит желание задать вопросы. – А если ты будешь делать успехи, расскажу, для чего я сам обучался данному ремеслу и откуда знаю про Тсунаеши.

***

Тсуна спокойно лежала на кровати, рядом посапывал Ламбо, когда девушка вдруг почуяла прекрасный запах.

– Ма, ты купила шоколад? – она спустилась по лестнице и даже не упала.

– И почему ты его так хорошо чувствуешь? – с улыбкой риторически спрашивает Нана. А Тсуна же с открытым ртом смотрит на стол, заваленный разным шоколадом и конфетами.

– Ого, это в честь чего? – девушка тянется к коробке со сладостями, но получает тычок от матери. – Нельзя? Зачем ты тогда его купила?

– А ты подумай, – Тсуна начинает мычать, имитируя мозговую деятельность, потом мотает головой. – Какое сегодня число?

– Тринадцатое февраля вроде. – Нана кивает.

– А какой завтра праздник? – женщина со смешком наблюдает за нахмурившейся дочерью.

– Ну точно не мой день рождения… А других важных праздников нет, – она задорно улыбается, и пока мать не видит, кидает в рот кусочек шоколада.

– Ох, Тсу-чан, как ты так можешь. День святого Валентина, – Нана поворачивается, отчего девушка перестает жевать и скромно улыбается. Но женщина видит шоколадный развод в уголке губ, наклоняется и вытирает его.

– Это значит, что к нам сейчас придет кто-то по имени Валентин, – ловит скептический взгляд Наны. – Ладно, глупая шутка. – А сама удивляется, она и забыла об этом празднике. – Ну и что? Ты могла бы подарить мне и поменьше сладостей.

– Милая, это для подарков.

– Киоко с Ханой столько не съедят.

– По твоему мнению никому больше не надо?

Младшая Савада задумывается.

– Аа, дети. Ламбо, И-Пин, Фуута. – Они же присоединились к семье, так что надо угостить малявок сладостями.

– Не совсем то, о чем я. Но почему ты не включила Реборна? – Тсуна застывает. Ребенок и Реборн? Это два абсолютно разных понятия, как она и нормальная жизнь, то есть несовместимы. Хм, неужели мама не видит, что киллер совсем не ведет себя на пять лет? Но тут ее осеняет. У Наны была дочь, которая в том же возрасте с презрением смотрела на сверстников, не отрывалась от книг и говорила со взрослыми на равных. Так что женщина может считать, что такие дети встречаются нередко.

– Просто забыла, так кому еще?

– Мальчишкам, – понимания в глазах дочери не стало больше. – Ох, твоим друзьям, – Нана перечисляет имена парней. Тсуна стоит с открытым ртом. – Давай, давай. Расплавим этот шоколад и сделаем для всех-всех. – Девушка все еще не отвисла. – Дружеский, милая. Я помню все твои лекции по этому поводу.

– Ох, ладно. Но… – слова не находятся. Звенит телефон. – Я сейчас.

Через пятнадцать минут прибегают Киоко и Хару. Звонила именно Сасагава узнать, как дела. А Тсуна и проговорилась про шоколад, подруга запаниковала, позвала Миуру и побежала к Саваде.

– То есть только дружеский, да? – Киоко облегченно выдыхает.

– Ой, отлично, девочки. Готовить вместе веселее, – выглядывает с кухни Нана.

Весь вечер они проводят за готовкой, Тсуна рисует себе шоколадом усы и говорит как в прошлом столетии, вызывая этим смех подруг.

– Так ты точно сделаешь только Гири-чоко? – как бы невзначай интересуется Киоко. Именно так называется дружеский шоколад. Этот вид можно и просто купить, а вот любовный чаще всего делается от руки. Но Нана считает грубостью дарить покупной близким людям. Савада собирается кивнуть, но задумывается.

– Знаешь, пожалуй, сделаю один Хон-мей. – То есть любовный. Тсуна кивает сама себе и отворачивается, чтобы наполнить формочки растопленным шоколадом.

– Хахи? Для кого? – возвращается Хару из ванной.

– Только не говори, что для Леона, – в шутку говорит Сасагава, при этом надеясь на положительный ответ.

– Хорошая идея! Но, увы, ему нельзя сладкое, – на дальнейшие расспросы Савада лишь таинственно улыбается.

Время они проводят весело, болтая на разные темы. Тсуна в какой-то момент задумывается, сколько это стоит. Шоколад – не дешевый продукт в Японии. А еще упаковки для сладостей. Хотя какую-то долю принесли подруги, чтобы приготовить свои подарки. Есть все-таки плюс в отце мафиози.

Провожая девчонок, она дарит им коробочки.

– Праздник же завтра! – возмущается Нана.

– Они все равно видели, как я делаю шоколад для них, – закатывает глаза Тсуна. Хару и Киоко со смехом отдают подруге то, что делали для нее. Действительно, все равно же видели.

Киоко входит домой, выкрикивая, что вернулась. Брат быстро спускается, чтобы узнать, как дела, и помочь. Рёхей с улыбкой слушает счастливую сестру за ужином, сам делясь прошедшим днем.

– Интересно, кому Тсуна подарит любовный шоколад, – бубнит Киоко сама себе по пути в свою комнату после пожелания спокойной ночи брату, не зная, что ее услышали.

***

Тсуна выглядела так, будто собралась в поход. На спине болтался рюкзак, забитый шоколадом. Хорошо хоть детям отдала утром. Хотя Реборна не было, да-да, репетитору она сделала тоже, целее будет.

Вот и первая жертва.

– Утречка, Хаято, – она выходит со двора и приветливо машет другу.

– Десятая! Доброе утро. – А сам думает, что не может быть утро плохим, когда оно начинается с Тсуны. Особенно, когда нет никаких бейсбольных придурков рядом.

☆Отдать Гири-чоко

☆Отдать Хон-мей

Это что еще за странный выбор? Она, конечно, взяла любовный шоколад, но получатель-то был определен. И это не подрывник.

– Кхм, Хаято, мы знакомы не так долго, но ты мой друг и часть семьи, так что я бы хотела подарить тебе шоколад, – девушка достает одну коробочку и протягивает парню, немного смущающе улыбаясь, она ведь впервые дарит шоколад противоположному полу.

Гокудера аккуратно берет подарок и растерянно смотрит на Саваду.

– С-спасибо, Десятая! Но у меня и нет для вас ничего, – его лицо как-то грустнеет.

– Оу, в Японии немного иные обычаи, чем в остальном мире. Только девушки дарят шоколад в этот праздник.

– Праздник? Сегодня? – Хаято немного паникует, о какой дате он забыл? День первой встречи? Так до него еще есть время. Тсуна же улыбается, ну вот, она такая не одна.