Девушка запустила пятерню в волосы и глубоко вздохнула.

– Ох, я составляла речь, но что-то все вылетело из головы, – неловко забормотала она.

– Да-да, часто такое бывает. Не переживай, милая, – Луссурия задорно подмигнул ей. – И не торопись.

– А разве мы не спешим? – уточнил Генкиши, изогнув бровь.

– Тсссс.

– Ахм, да, в общем, – снова заговорила Савада. – Начнем, наверное, с самого тяжелого. Или точнее будет сказать с самого печального?

Тсуна ненадолго замялась. Осознание того, что проще не станет, подгоняло.

– Это о Битве Представителей. На самом деле, все происходящее – полное вранье. Подобное происходит не впервые, и Кавахира устраивает это не для того, чтобы наградить одного из победителей, а чтобы найти новых Аркобалено.

– Кто такой Кавахира? – спросил Реборн.

Тсуна глупо моргнула, не веря, что у репетитора нет более дельного вопроса.

– Одно из имен Шахматноголового. Не думаю, что это реальное имя, просто псевдоним для жизни среди людей.

– Среди людей? То есть он сам не человек? – Такеши удивленно воззрился на подругу, а потом оглянулся на Хаято. У того глаза загорелись, словно он чувствовал появление доказательств существование НЗЖ.

– А? Ну да. Он Шаман.

Реборн скептически прищурился.

– Нет! Это не я придумала!

– Хмм, думаю, это правда, – Ария задумчиво постукивала пальцем по запястью. – Моя мама рассказывала о наших предках, и в этой истории присутствовало упоминание силы Шаманов.

Она пожала плечами, заметив несколько растерянных взглядов.

– Я всегда считала это сказкой.

– О, а ты и Юни с сюрпризом, – хохотнул Бьякуран.

– Я не знаю многого об этой расе, – продолжила Тсуна сконфуженно, она рассчитывала на шок и эмоции, а не на… ну, это. – Но если интересно, то потом кратко обрисую их ситуацию и историю возникновения Три-ни-Сетте… Все же знают про Три-ни-Сетте? Я так не хочу объяснять весь этот бред.

Конечно же, куча людей не была осведомлена. Слава Зевсу, Тсуне помогли. Основные пояснения дал Верде, ему вторили Реборн, Хаято и Бьякуран. Последний открыл для себя много нового, все-таки в будущем его понимание устройства мира было отнюдь не полным.

– Вы все болтаете о неважных вещах! – громко прервал их Мармон. – Что значит, награда – ложь? И новые Аркобалено? Что это значит?

Фонг тихо вздохнул. Большинство и так все поняло.

– А, да, я отвлеклась, – Тсуна, речь которой стала намного увереннее, кивнула. – Битва Представителей нужна для того, чтобы найти кандидатов для передачи проклятия.

– Наши тела и так долго держались, – наверное, слишком безразлично для столь плачевной ситуации произнес Реборн.

– И нам не так много осталось, – еще более апатично, чем предыдущий оратор, сказал Верде.

– То есть… проклятие переложат на других? – в голосе Скалла смешалась грусть и немного надежды.

– Идиот, – желчно отметил Мармон.

– Думаю, ты не так все понял, – поспешил исправить грубость товарища Фонг. – В чем-то ты прав, проклятие перейдет на следующую семерку, но мы… мы сами не будем свободны.

– Мы умрем.

– Мог бы и помягче, Реборн. Тебе всегда не хватало сострадания.

– Ха? Но как же..? – Скалл оборвал фразу на полуслове и посмотрел на Арию. Они прежде не сталкивались со сменой поколений Аркобалено, было лишь одно исключение. Смерть Луче. Но обстоятельства Аркобалено Неба совершенно иные из-за измененной сути проклятия. Поэтому Скалл ожидал немного более счастливого финала для себя. Слегка цинично, но разве это запрещено? Он был бы рад, будь Луче с ними, но так вышло. Не ставить же крест на своей жизни из-за этого? И не запрещено же мечтать, что когда-то проклятие пропадет и они вернут свои истинные формы? Запрещено мечтать о нормальной жизни? Семье?

Скалл закрыл глаза, прячась от сочувствующего взгляда его ангела.

– Кхм, я не ду-думаю, кхм, – Тсуна попыталась избавиться от комка в горле. Ей было трудно говорить, зная, что она так рушит чужие надежды. – Не думаю, что Битва Представителей происходит каждый раз. Вы же не участвовали в чем-то подобном? Вероятно, Кавахира организует сражения, если сильных владельцев пламени много и ему сложно выбрать.

– Не, мы и близко не принимали участие в чем-то похожем, кора, – ответил Колонелло, стоящий рядом с то ли злой, то ли понурой Лар. Дефектная Аркобалено пыталась сдержать свое разочарование и грусть, ругая себя за излишнюю веру в чудо.

– И к чему все это? – Милч вскинула голову. – Чего ты хочешь этим добиться, Савада?

– Лар, – предупреждающе окликнул ее Емицу.

– Хочешь убедить, что все зря? Что мы умрем? Нам нельзя даже попытаться?

– Я думаю, неполнота твоего проклятия может тебя спасти, – сказал Колонелло, из-за чего был тут же испепелен взглядом.

– А я и не о себе думаю!

– Либо смерть, либо нечто более страшное, – Тсуна вяло мотнула головой. – Либо смерть… либо жизнь полутрупа.

– Врой? Что?

– Не все Аркобалено умирают. Некоторые выживают и становятся… – она замолкла в кои-то веки не для драматичности, а от того, что физически сложно было произнести эти слова вслух. – Вендиче.

– Чт..!

– Погоди, это…

Поднялся шум. Шепотки тонули друг в друге, и лишь одну фразу удалось расслышать отчетливо:

– О, ясно.

– Чего? Чего тебе ясно?! – Скалл обернулся к Верде, выражение лица которого не изменилось ни на йоту.

– Бред, бред, – бубнил Мармон себе под нос.

– А чего удивляться? Это одна из моих теорий, – ученый точеным движением поправил очки. – Говоря на чистоту, я не ставил на выигрышность этого варианта, но и не отметал его.

– Ты сумасше…

– В этом действительно нет ничего поразительного, – перебил их Реборн. Теперь взгляды устремились на него. – Я никогда не думал, что нас ждет обычный конец в виде спокойной смерти. А подозрения по поводу Вендиче у меня появились с тех пор, как в воспоминаниях Примо я увидел Аркобалено с серой пустышкой.

– Надо полагать, их босс. Как там его, Бермуда?

– Угу, – подтвердила Тсуна.

– Мне всегда было интересно, каково происхождение Вендиче, – продолжил развивать мысль Верде. – То, что они отличаются от обычных людей, было понятно давно. Хм, хмм, надо это подробнее изучить. Ты знаешь еще что-нибудь о них?

– Не особо, они не болтают много. Типа, понимаешь, мертвецы не рассказывают сказки.

– А, так вот почему Десятая была в команде Вендиче! Чтобы добыть информацию, – ох, Хаято. Тсуна так не хотела его разочаровывать.

– Тц, причина не в этом.

Гокудера обернулся на заговорившего не столько с ним, сколько со всеми и ни с кем в одно и то же время Кёю, подпирающего стену и смотрящего на одного конкретного человека.

– Хохлатый.

Внимание переключилось на иллюзиониста. Мукуро стойко встретил взгляд Хибари и… промолчал. Не рассмеялся пренебрежительно, не съязвил. Промолчал, потому что осознавал правоту. Наги за ним виновато опустила глаза, прикусила щеку и нервно потеребила подол юбки.

☆Никто не виноват

☆Ну, вы правильно мыслите

☆Промолчать

Господи, да как Системе хватило алгоритмов придумать такое? Это оскорбительно.

– Не вздумайте никого винить. У Вендиче давно есть зуб на Вонголу, они бы нашли способ надавить, – твердо сказала Савада.

Хотя, не проворачивай она этот финт с вызволением Мукуро, Тсуна бы никогда не поговорила с Джагером, не дала бы понять, что в курсе, кто они и кто такой Шахматноголовый. Но была ли здесь вина Мукуро? Или уж тем более Хром? Неа. Это все невезение и тяга к приключениям.

– Если бы у меня был шанс вернуться в прошлое, то я бы поступила точно так же.

– Б-босс, – в голосе Наги можно было расслышать, как она близка к слезам.

Мукуро, встретившись глазами с Тсуной, мягко улыбнулся уголком губ, все еще не зная, что сказать в такой ситуации. Ему казалось, что за всю жизнь ему не отблагодарить Тсунаеши-чан.

– Врой, что за нежности? Прекращайте, мы тут не для этого… хотя я еще не понял, для чего.