– Сейчас не получится поговорить… давай завтра? – она неловко похлопала Энмы по предплечью. – Если хочешь… я не настаиваю. Тебе, должно быть, трудно говорить об этом.

Она сделала шаг навстречу Хаято, который встал рядом, готовясь быть опорой. И Тсуна не стала отказываться, обессиленно облокачиваясь о друга.

– А сегодня давайте повеселимся, – вот только живости в голосе не хватало.

Остаток дня прошел смазано. И не только для нее.

Тсуна и Реборн ложились спать в отрешенном молчании, совершенно не обращая внимания друг на друга.

***

На следующий день абсолютно не выспавшаяся Тсуна вместе с Хаято, который уже более-менее знал ситуацию, и Такеши, который, разумеется, не собирался отделяться, зашла в класс Энмы после уроков. Парень, на вид мало отличавшийся от уставшей Савады, от разговора увиливать не стал. Другие ребята из Шимон с ними не пошли, и если вначале Тсуна посчитала это неприятным, то потом она поняла, что Энма хочет как лучше. Судя по всему, о личности убийцы его родителей и сестры они не знали. И Козато не хотел, чтобы между Шимон и Вонголой снова началась вражда.

Прекрасная погода, теплый ветерок и красиво опадающие листья в ухоженном парке, где бегали дети, плохо сочетались с историей, которую Энма рассказал. Одной ночью отец, мать и сестра Энмы были жестоко убиты прямо дома, и только он сам выжил, от шока потеряв сознание. Но перед этим он успел увидеть силуэт и профиль убийцы.

Сколько бы они все ни пытались найти виновника, ничего не было. Подозрения падали на Вонголу, потому что недавно у нее был конфликт с Макото – отцом Энмы и единственным человеком, кто был связан с мафией в их семье. Однако пробить информацию на члена Королевской Семьи не так-то просто, и до вчерашнего дня никаких доказательств не нашлось… пока Энма не увидел Емицу и не вспомнил это лицо.

Подумать только, они только сейчас пересеклись. У Тсуны точно началась несчастливая пора.

– Мне показалось, – сказал Козато в конце рассказа.

Тсуна, задравшая голову к небу, горько улыбнулась.

– Ты уверен? Сколько можно найти людей, похожих на моего отца, – и пусть смешение крови придавало немного необычности, не такая уж и редкость. – Но ты с одной секунды увидел в нем что-то, что отличало его от остальных.

– Тсуна, – обеспокоенно окликнул ее Такеши. Он сам был мрачнее тучи, понимая, как тяжело подруге воспринимать эту информацию.

– Д-даже если так, то это ни на что не влияет, – добавил Энма.

И, Боже, это так глупо звучало. Он не будет злиться, видя человека, который убил его семью? Не будет мстить?

– Я не буду делать что-то опасное, – кажется, он подумал о том же. У Энмы были почти сутки, чтобы отбросить негативные эмоции и взглянуть на все с иной стороны, пусть получилось не полностью и далось с огромным усилием над собой. – Потому что… это мафия. Такое на каждом шагу.

– Око за око, и весь мир ослепнет, – добавил Хаято, нервно крутящий сигарету в руках, но не закуривая ее рядом с Десятой.

– Нас это не затронет, – заявил парень. Он знал, что будет ненавидеть Саваду Емицу, что не сможет довериться ему. Но как это касается Тсуны? Дети не выбирают родителей. И они проходили то испытание доверия не для того, чтобы потом разойтись врагами.

– Да, нас не затронет, – спокойно согласилась девушка.

«Нас», – повторила она у себя в уме.

От дружбы с Шимон она отказываться не собиралась. Но что насчет отца?

Он – мафиози. Скольких ему пришлось убить? И раньше с этой мыслью Тсуна могла смириться, простить отца. Потому что она не святая, она не винила и не винит Мукуро за все, что тот творил, не винила и Емицу… Не винила… А сейчас? Что изменилось сейчас?

Многое.

Савада поднялась со скамейки, отряхивая юбку.

– Тсуна! – Энма резко вскочил с места, боясь, что девушка уйдет. – Я…

– Все в порядке. Мы друзья. Наши семьи еще будут работать вместе. Верно? – она протянула ему руку, не позволяя ей дрожать.

– Конечно.

Рукопожатие было уверенным, потому что никто из них не сомневался в сказанном. Они будут товарищами, несмотря ни на что. Но недосказанность осталась: Энма не знал, как поступить; Тсуна снова боялась принимать решения; Хаято и Такеши переживали за нее.

Расходились они, окруженные неизвестностью, которую им принесет грядущее.

Большая часть дороги проходит в тишине. Двое парней, провожавших Тсуну, терпеливо ждали ее слов, наблюдали, как подруга присаживается рядом с соседским котом и гладит его, как задумчиво замирает посреди дороги, и отодвигали в сторону, не позволяя кому-то из спешащих прохожих толкнуть ее. И только когда они приблизились к дому, переглянувшись, решили заговорить.

– Тсуна, – позвал ее Такеши. – Что будешь делать?

Энма не мог знать, как ей тяжело на самом деле, а они понимали. Это им она доверилась, рассказав про непростые отношения с отцом, это у них она просила совет, на их глазах она сближалась с родителем. И только Тсуна перестала держать обиду на отца, почти полностью приняв его, как когда-то, наверняка, сделала и Нана, так сразу же происходит это.

Улыбающаяся Савада, перекатываясь с пятки на носок и держа руки за спиной, обернулась к ним. В улыбке не было добродушия. Совсем.

– Я давно поняла, что семья – это те, кого мы выбираем. И принимаем. Настоящая семья и узы не определяются кровью… Мама – исключение. Мы с ней родны и по крови, и по духу. А отец…

Тсуна дернула плечами, не договаривая.

– Я встану на сторону тех, кто стал мне ближе за неполный год. Тех, кто, несмотря на прошлые стычки и ложную информацию, открылся мне и пытался исправить ошибки прошлого.

И что бы Хаято и Такеши ни думали, они не собирались оспаривать мнение подруги. Кому-то она покажется дурочкой, которая выбрала друзей, а не собственного отца, но иначе Тсуна не могла. Она пыталась. Много раз. Вначале пыталась простить Емицу за мафию. Потом поладить с ним.

Черт побери, она действительно старалась! Но до конца принять не смогла. И вина не на ней.

Тсуна прикладывала усилия, чтобы убедить себя в правильности решения… но получалось худо, потому что ей не хотелось все так заканчивать. Это же… это…

– Вы что-то поздно, – детский голосок прервал и ее душевные метания, и Гокудеру, который собирался подбодрить босса.

Реборн стоял на ограде, смотря с высоты, что в его нынешнем теле удавалось нечасто.

– Да вот, задержались немного, – ловя совершающего прыжок веры Леона, сказала Тсуна.

– Заходите в дом, надо кое-что обсудить.

Следуя за Реборном в ее собственную комнату и замечая хмурые взгляды парней, Тсуна мысленно билась головой о ближайшую стену. Она знала, что будет темой обсуждения.

Господи, когда же уже наконец появится луч света в этом темном царстве?

========== Глава 64. Не поздно ли ещё обменять Систему на бессмертие? ==========

Комната Тсуны была погружена в тишину. Все находящиеся здесь раздумывали над услышанным, но каждый рассматривал наиболее интересующий его аспект. Такеши пытался представить Реборна до проклятья, о котором им только что поведали. Хаято мысленно, а иногда и вслух ругался. Ему не нравилось, что на Десятую снова свалилась проблема, ведь Тсуна заслуживала пожить беззаботно, не разгребая дерьмо за какими-то мудаками. Сама же девушка устроила мозговой штурм, который, на самом деле, не прекращался последние дни. Тсуна знала, что сроки поджимают, а от нормального плана был только огрызок. Ей нужно срочно все расставить по полочкам и решить, как действовать. Ох, как проще было бы, если бы сразу несколько действующих лиц не запретили ей делиться информацией, она бы не была в такой заднице из собственных интриг.

В комнате также находился Дино, который переваривал рассказ бывшего репетитора. Живя в мире мафии, невозможно не знать об Аркобалено, но, конечно, данные, которыми он располагал, и близко не подобрались к правде. Дино не знал о мужчине в железной шляпе или, как иначе его прозвали, о Шахматноголовом, как не был в курсе деталей становления Реборна проклятым младенцем. Сегодняшний день эти дыры в познаниях закрыл.