– Сходим первого числа в храм? – разрывает тишину умиротворенный голос Тсуны.

– Да, сестренка! – и Фуута, который пришел на поиски ребят, обнимает девушку со спины.

На том и порешили, встретившись через несколько дней ближе к обеду у главного Храма Намимори, чтобы первый день нового года провести вместе.

– А этот что тут забыл? – буркнул Хаято в сторону Энмы, на его взгляд этого парня стало слишком много. На самом деле его бубнеж был просто показушный, все уже привыкли к переведенным ребятам, да и Десятая всегда отличалась дружелюбием, так что новые знакомства были неизбежны.

– Эх, – а вот Такеши действительно был настроен не очень положительно к Козато, не было ненависти или агрессии, просто он не стремился сближаться, но и про привычные вежливые улыбки Ямамото не забывал.

– Прости, Савада, остальные не смогли прийти, – его лицо впервые без пластырей, каникулы хорошо влияли на Энму, позволяя никуда не ходить и не влипать в неприятности.

– Ничего страшного, хорошо, что ты пришел.

– Хахи, Хару чуть не опоздала, так спешила, – Миура сгибается в попытках отдышаться, но стоит ей увидеть И-Пин в милом костюме, как у нее открывается второе дыхание. – Ааввв, прелестно.

– Вот бы и мне так мало нужно было для счастья, – хихикает Савада.

– Да ты обычной шоколадке радуешься, будто это сокровище, так что не тебе это говорить, – с добродушной язвительностью комментирует Ямамото.

– Вот ты сказал, и захотелось сладкого. – Тсуна делает печальную мордочку.

– Ламбо-сан готов поделиться конфетой, если ты согласишься выйти за него замуж, – Бовино начинается шариться по своим кармашкам.

– Согласна.

– Хахи? Тебе стоит дольше думать над таким вопросом, Тсуна-сан!

– Хм, это было настолько просто? – бормочет Такеши в шутку.

Они продолжают перешучиваться и в веселом настроении поднимаются по лестнице, Энма рядом отчего-то чувствует себя так, словно он в правильном месте.

– А теперь начинается неудержимое веселье! Стояние в очереди для молитвы! – девушка преувеличенно весело подскакивает, хлопая в ладоши.

– С вами очередь становится даром свыше, Десятая.

Передав детей Нане, которая отходила в магазинчик служителей храма, подростки пошли к входу, чтобы дождаться своей очереди. Савада мотала головой, прикидывая размер толпы, когда вдруг заметила рыжую макушку в метрах пятнадцати от себя. Стоило обладателю этого цвета волос слегка повернуться, как предположения девушки подтвердились.

– Шои… – она одергивает себя. Из-за общения в будущем Тсуна забыла, что Шоичи обо всем забыл. И молчать будет правильно, нечего втягивать хорошего и перспективного парня в мафию.

– Что-то случилось? – Хаято пытается проследить, куда смотрит Десятая.

– А, нет, ничего. Показалось просто!

Ирие поворачивается на звонкий звук голоса. Немногим раньше его взгляд зацепился за длинный хвост каштановых волос, выбившийся из-под шапки, но такой цвет и длина не были чем-то очень редким, поэтому парень не стал торопиться с выводами. Но сейчас он отчетливо расслышал знакомый голос.

– Тсу… – Шоичи замолкает. Он не уверен в себе с того самого дня, когда к нему пришел тот странный ребенок. Парень не знал, что делать дальше, забыть или нет, имеет он право простить себя или нет? Но он точно знал, что не хочет доставлять проблемы Тсуне, так что еще какое-то время Ирие дал себе на принятие решения. Выберет ли он опасное и неопределенное будущее, но зато с такими чудесными друзьями, или снова струсит? Время покажет.

Бонус от молитвы Тсуне сегодня был не нужен, но, зайдя в святое место, нельзя было не преподнести дар Богам. Да, девушка наивно надеялась, что это зачтется в карму.

– Хару хочет купить омикудзи!

Тсуна иронично усмехается, в прошлом году она не покупала предсказания, может, что-то изменилось?

– Почему бы и нет, – спокойно произносит она под полным сомнения взглядом Такеши, который догадывается, чем все закончится.

– Уверен, Десятая вытянет самое лучшее! – бедный Хаято хоть и знал о невезении босса, но ни разу не участвовал в вытягивании омикудзи вместе с ней. Вероятно, он ничего про это не слышал.

Пока Хару сдерживала слезы от выпавшего «малого благословения» и неудачи в любви, остальные неторопливо разворачивали свои предсказания.

– Обычное благословление, – читает Ямамото, огорчая Хаято тем, что у него аналогичное.

Энма тоскливо вздыхает и торопливо прячет бумажку.

– Что там? – Тсуна с таким милым выражением лица, полным невинного интереса, смотрит на парня, что тот сдается. – Пфф, ааххах.

Козато сникает от насмешки, но потом видит, как Савада машет ему листочком бумаги с аналогичной надписью «несчастье в будущем», которое было предпоследним по уровню ужасности.

– Я выше никогда не получала! – Энма не верит глазам, наконец осознавая, что Тсуна не шутила, когда говорила, что ей тоже не везет.

Парень присоединяется к ее смеху и впервые не грустит от еще одного подтверждения своей неудачи.

– Да ладно? Такие негативные предсказания кладут в минимальном количестве, а вы сразу два вытянули, – Такеши качает головой, его пугает, насколько далеко ушла фортуна от его подруги.

– Энма – мой брат по несчастью, у нас не могли выпасть разные результаты, – хотя, учитывая, что у Козато удача еще ниже, то он мог бы получить предсказание похуже.

– В этот раз Сасагавы-семпая нет, так что надо тебя кому-то другому забрасывать наверх дерева, – Ямамото сразу же предлагает свою кандидатуру.

– Да глупость это, – Тсуна отмахивается. – Хоть на крышу небоскреба повешу, ничего не изменится.

– Вы о чем? – спрашивает Хаято, который не так уж и хорошо знал японские традиции.

– Если повесить омикудзи на более высокую ветвь специального дерева, то это снизит неудачу, – объясняет все еще немного грустная Миура.

– Тогда чего мы ждем? – Гокудера подхватывает босса, моментально извиняется и несет ее к дереву.

– Хиии!

– Опять своровали Тсуну перед носом, – Такеши осаждает самого себя за эти слова, он же обещал не думать об этом после воспоминаний из будущего.

Савада в это время тщетно просила отпустить ее, но подрывник, который обычно слушался босса, ради ее же блага не сдавался. Пришлось девушке быстро завязывать бумажку на ветке, но как только она решила слезать, в голову пришла одна мысль.

– Энма, давай свою, я повешу ее тут же, – сомнительно, что парня станет кто-то поднимать.

– Вроде бы должен вешать владелец, – шепчет под нос Козато, но протягивает предсказание, потому что хуже точно не будет. Тсуна быстро все заканчивает и выбирается из рук Хаято.

– Ладно, я уже замерзла, может, заглянем в кафе погреться?

– И, конечно, поесть чего-то сладкого? – спрашивает Ямамото.

– А как же!

– Десятая заслужила награду, – Гокудера важно кивает.

Они решают пойти искать Нану и детей, оставляя Энму немного позади. Парень продолжает смотреть на определенную ветку дерева, где рядом развевались на ветру два белых бумажных листочка. Ему кажется, что все будет хорошо. Не может быть иначе, ведь он так долго не чувствовал такого умиротворения и тихой радости.

– Хии! – поскользнувшаяся Тсуна падает прямо на Козато, но тот только весело и непривычно громко смеется.

***

Энма заходит на кухню, где обнаруживается Адельхейд.

– Ох, вы вернулись.

– Да, и не нашли тебя дома, – девушка не хмурится, но все равно небольшое недовольство и волнение чувствуются в воздухе. – Несложно догадаться, где и с кем ты был.

– Ну я…

– Никто тут не против, но не ходи к ним в одиночку, их слишком много, ты не сможешь победить, – Сузуки встает, чтобы налить Энме чая, тому будет не лишним погреться с улицы.

– Мгм, – парень присаживается и упирает взгляд в столешницу. – Адель… я подумал…

– Что они не так плохи? – она устало вздыхает. – Даже не могу поспорить с этим, они действительно выглядят хорошими ребятами.

– Поэтому я и подумал, может, мы не станем действовать по плану? – Козато сложно представить Тсуну своим врагом.