– О, я тоже слышала об этом, – говорит Бьянки. – Школа Шимон вроде.

– Э? Я не помню такую,– Тсуна периферическим зрением видит, как Реборн хмурится. – Хм, и к нам тоже кого-то отправят?

– Вроде хотели отправить что-то около семи человек, но Кея-кун отказался, беспокоясь за школу и дисциплину, другие люди же. Поэтому, наверное, не переведут.

– Так, то есть все это ты знаешь от Кеи? Вам нужно меньше общаться, – девушку уже действительно пугало то, как они спелись. Эти двое точно будут обмениваться инфой по поводу Тсуны.

– Такой приятный молодой человек, как хорошо, что вы дружите. Но да не суть, в общем, пока вроде бы решают, куда направлять учеников, дав недельку незапланированных каникул на время решения рабочих моментов. Наверное, переведут в Кокуё или Саму.

После размышлений вслух Нана взяла детей и вышла, чтобы собрать их к прогулке, Бьянки по привычке пошла помогать старшей Саваде, в итоге на кухне остались только Тсуна и Реборн.

– Как думаешь, это землетрясение наших рук дело?

– Тупой вопрос.

– Эй, ну я просто предположила, ведь так совпало, что оно началось, когда мы вернулись, – она встает, чтобы помыть посуду.

– Я имею в виду, что это точно из-за нас.

– Хех, это ты такой толстый, что земля не выдержала, – в тот раз Реборн не услышал эту шутку, а не использовать хороший каламбур Тсуна не может.

Репетитор смотрит на ученицу как на королеву тупых шуток, этот титул она точно заслужила.

– Но в чем-то ты права, в этом есть моя вина.

Савада смотрит с непониманием, когда вода из открытого крана брызгает ей на блузку.

– Когда же у тебя мозгов станет побольше? – риторически спрашивает он, имея в виду сразу и то, что Тсуна не догадалась сама, и то, что не может отрегулировать напор воды. – В будущем ты много слышала про баланс в мире, который частично держится на Аркобалено. Меня не было тут, следовательно что?

– Мир был нестабилен… – тихо произносит Тсуна, вспоминая всю информацию про Три-Ни-Сетте и расплывчатые намеки Шахматноголового. – И твое возвращение спровоцировало землетрясение. Ого, вот это ты важная шишка.

– Именно, так что побольше уважения ко мне.

Девушка хохочет и кладет тарелку в сушилку.

– Вынуждена отказаться от такого щедрого предложения, – она подмигивает Реборну и идет к двери, в которую только что постучали.

Тсуна поднимает взгляд и натыкается на такие привычные бирюзовые глаза, которые до сих пор были на первом месте в топе лучшего цвета радужки. На втором был Бьякуран, но тому это знать не надо.

– Хаято! – она осматривает друга. Черные круги под глазами, мятая и даже рваная футболка совсем не подходила для прохладной погоды Намимори. Парень выглядел усталым и даже побитым.

– Десятая…

Гокудера делает шаг вперед и падает, Савада уже успела испугаться, что это обморок, но нет. Друг просто встал на колени, склонив голову к земле.

– Вы живы, – хрипло вырывается у него.

Тсуне не нравится это преклонение, очень напоминает жест Ланчии в будущем, надо исправлять. Девушка присаживается на корточки, наклоняется к другу и обхватывает его плечи руками. Не хочет обниматься? Тогда она сама полезет с нежностями.

Руки Хаято безвольно висят, он не может позволить себе обнять босса, нельзя же… Но теплота объятия Десятой так приятна, ее дыхание в шею успокаивает, Гокудера сам не замечает, что его руки уже аккуратно лежат на спине девушки.

– Я бы не смог жить, если бы…

– Тшш, все нормально.

Она удобно расположила подбородок на плече друга и смотрит на улицу через открытую дверь и ждет, когда Хаято успокоится.

– Когда ты спал в последний раз?

– А? – он слушает, но не слышит, что просто непозволительно для Правой руки. Парень ударяет себя по лицу, чтобы перестать витать в облаках.

– Ох, ты чего? – все хуже, чем она думала, ответ на вопрос не нужен, и так все видно. – Тебе надо отдохнуть.

– Что? Нет, вы в школу? – он замечает, что на Тсуне форма, почему-то немного мокрая, но не суть. – Я с вами.

– Тебе надо переодеться… и выспаться… и успокоиться.

– Нет, нет, я должен быть рядом. – Руки Хаято дрожат от нервов.

Савада грустно улыбается, все же Хана была права, это исчезновение сильно сказалось на ребятах.

– Ладно, хочешь со мной, пусть так. Я пойду в комнату, переодену блузку и вернусь.

Гокудера резко кивает.

– А ты посиди на диване, окей? Посиди… эм, немного на дорожку.

Парень охотно идет за Тсуной в гостиную и садится на диван.

– Так, я на пять минут, а ты пока…. Помедитируй. Закрой глаза, вдохни и… – ей даже не пришлось стараться, Хаято уже уснул. – И отдохни. Хах, как просто.

Он заснул не столько из-за усталости, сколько из-за уюта, который почувствовал не благодаря знакомому дому, а уюту голоса Десятой.

Тсуна попросила мать присмотреть за Гокудерой и накормить, когда проснется.

– Ладно они, – Савада кивает на Киоко и Рёхея. – Но ты-то что тут делаешь?

– Иду с вами в школу, – Такеши широко улыбается.

– Ты отстранен.

– И что? Гулять мне не запрещено.

Тсуне придется смириться с гиперопекой в первое время. Забота ребят не напрягала в этом времени, что Саваде казалось даже логичным. Тут ее настоящие друзья, которым она доверяла куда больше.

Хаято так устал, что не проснулся до возвращения компании из школы, Ямамото, который встречал всех после уроков, воспользовался ситуацией и разрисовал лицо Гокудеры маркером. Это отвлекло итальянца от самобичевания за то, что уснул и кинул Десятую. Привычные прозвища из уст Хаято и бубнеж по поводу расчетов для путешествий во времени радовали, наверное, каждого. Постепенно все возвращалось на круги своя.

Ребята постоянно сидели друг у друга в гостях и занимались уроками, нагоняя пропущенное. Гуляли после школы, много шутили и не отлипали друг от друга. Нане даже казалось, что в их семье снова прибавление, уж очень часто группа подростков была у них дома. Но разве она против?

Хаято пришлось отучивать от ночевок под забором у Савад, Тсуна, узнав это после первой ночи, так отругала друга, что тот отказался от затеи, но все равно вставал рано и дежурил у дверей. Про Такеши она тоже узнала кое-что новое, а именно то, что тот умудрился отдалиться от одноклассников и потерять часть фанаток. Слишком уж Ямамото был неприветлив и груб в те две недели, но сейчас и не сказать, что такое возможно. Такеши как обычно часто улыбался, спокойно и дружелюбно реагировал на все. Рёхей снова стал посещать клуб, раньше было не до этого, время уходило на помощь ДК с поисками и успокаивание сестры. Кея взялся за старое и третировал школу за любое нарушение дисциплины.

Реборн садистски довольствовался попытками Тсуны успокоить ребят и убедить их в том, что не пропадет. Особенно он любил ту историю, когда ученица сказала матери, что пойдет в магазин, а Нана сразу запаниковала и запретила дочери ходить за продуктами в течение всей жизни. Тсуна-то сбежала, но вернулась под конвоем комитетовцев. Это разобидевшееся на весь мир лицо Аркобалено будет помнить еще очень долго.

– Нет, ну правда, я могу ходить в магазины сама! – жалуется на следующий день Савада.

– Протестую, – улыбка Такеши максимально дружелюбная и снисходительная.

– Ты не можешь запрещать Десятой делать что-либо… Но вам действительно в ближайший год… два не стоит одной ходить в магазин. – Хаято поправляет пакеты с продуктами в руках и отказывается от предложения Тсуны самой понести хотя бы один.

– Я вообще-то стала сильнее, – дуется она, видя, что никто из парней не собирается делиться ношей.

– Это когда?

– В бу… – Тсуна замолкает. Да, по ее версии в будущем она ничего не делала, только балду гоняла, даже изменившееся кольцо приходилось прятать, чтобы не спалиться. – Я всегда была сильной!

Они медленно идут к дому девушки, постоянно перескакивая с темы на тему.

– О! Это Хром? – Савада вылавливает взглядом знакомую фигуру. – Хэй! Привет!