– Успокойся, давай, дыши, я только сильнее нервничаю от этого, – Хром видит, что слова мало чем помогают, поэтому просто обнимает Саваду, прижимая ее голову к своей груди и усаживаясь на кровать.

Сколько они там просидели, Тсуна сказать затрудняется, но успокоиться получилось не сразу. Она отстраняется и заглядывает в глаза Хранительницы.

– Оох, – отчаянный вздох. – Врать не буду, это было сообщение от Мукуро, у нас разница с Италией в семь часов, так что вполне вероятно, мы все видели в прямом эфире… – да, во сне был день.

– Значит, это правда, но…. получается, он… – голос Савады дрожит. – Нет, твои органы на месте, Мукуро все еще поддерживает их.

– Тсуна… прошло почти десять лет, я перенесла несколько операций, которые улучшили состояние моего тела. Да и иллюзии я теперь использую лучше и могу помочь себе сама, – она растаптывает последнюю надежду.

– Нет, нет, нет…

– Не отчаивайся, он так просто не проиграет, знаешь, сколько раз он уже притворялся мертвым, чтобы тебя удивить и порадовать? Не сосчитать!

– Он Локи, что ли? – Тсуна мотает головой, не о том начинает думать.

Хром гладит босса по спине, успокаивая тем самым сразу обеих.

– Прости, это было сообщение для меня, но твое сознание его тоже приняло, – Савада что-то невнятно бубнит. Наги печально улыбается. – Ты устала, физически и морально, спи.

И Тсуна действительно засыпает в объятиях Хром.

Утро выдалось тяжелым, постоянные мысли о смерти близких прочно поселились в ее голове. Ее депрессивное поведение заставляло остальных беспокоиться и бросать мрачные взгляды в сторону иллюзионистки, считая, что она стала причиной печали Десятой.

– Не нравится что-то, исправь, – жестко одергивает ученицу Реборн, когда Тсуна так и не доела обед, выйдя с кухни под тревожные взгляды Хранителей.

– А если уже поздно? – заторможено спрашивает она с пустым взглядом. Аркобалено внимательно смотрит на Саваду, что-то решает для себя и кивает.

– Для нас не поздно, мы вернемся в прошлое и не допустим ничего подобного, – Реборн ждет с минуту ответа, но его нет. За это время Леон успел забраться к девушке на плечо и легонько побить ее хвостом. – Я помогу, прослежу, чтобы ты была счастлива.

Тсуна оживает, хлопает глазками и удивленно открывает рот.

– Боже, ты сказал что-то очень милое и доброе, – бормочет она. – Не могу тебя разочаровывать.

Киллер решает тактично умолчать, что разочаровывать она умеет мастерски.

– Глупая Тсуна, если не веришь себе, то можешь верить мне, все будет хорошо, – он поправляет шляпу.

– Ахахаха, ты только что почти процитировал Гуррен-Лаганн? Не ожидала от тебя, – Реборн поверить не мог, что вот этот человек недавно чуть ли не плакал. – «Не верь в себя, верь в мою веру в тебя», а ты умеешь выбирать слова. Да, пока ты рядом, я все смогу!

Воодушевленная Савада скачет на базу Хибари, чтобы окончательно избавиться от хандры, нужна тренировка. За ее спиной наблюдает улыбающийся Реборн и переданный в его руки Леон, довольно наблюдающий за происходящим.

***

– Чуть вся жизнь перед глазами не пронеслась, – на выдохе говорит Савада, чувствуя, как бешено стучит сердце. Тут она замирает, вспоминая, что не следует даже косвенно намекать на смерть, но Кея вроде не воспринимает ее слова серьезно.

Хибари ставит девушку, которую держал на руках, на пол и внимательно осматривает ее. Он хмурится, замечая просто невероятную небрежность прически, хвостиком это назвать было трудно. Раздраженно цыкнув, парень снимает резинку с головы Тсуны и переделывает прическу. Первое мгновение Савада хлопает глазами, но потом смеется.

– Спасибо! Не только за услуги парикмахера, но и за то, что не дал влететь мне в стену на такой скорости, – она никак не ожидала, что новый прием будет настолько мощным. – Не поймай ты меня, здесь была бы дыра, а у меня не было бы целых костей.

Кея закатывает глаза, Тсуна с такой радостной улыбкой обсуждала перспективу переломов. Девушка все щебетала что-то, активно жестикулируя и изображая крутые приемы, которые она хотела воплотить в жизнь. Но главное, что нет больше той утренней депрессивности, а то Хаято уже собирался созывать совет Хранителей для обсуждения плана по улучшению настроения босса.

– Ты хорошо справилась, – прерывает он ее.

– Оо, неожиданный комплимент? Что-то нужно от меня? – хитрая улыбка и подмигивание Тсунаеши выглядели очаровательно, так что ее шутливость простительна.

– Просто хвалю тебя на последней тренировке, – как бы ни пытался Кея сделать голос суше, не выходило. Быть с ней грубее получалось редко, что бесило его раньше, особенно в школе, но сейчас Хибари не считал подобное слабостью.

– Последняя, да? – Тсуна что-то прикидывает в уме. Завтра вечером атака, вряд ли утром найдется время на тренировку, ребятам надо будет готовиться к выходу.

★Попроситься в атаку

★Поблагодарить

★Попросить еще потренировать

Ну, на базу Мельфиоре ее точно не возьмут, потренироваться еще, конечно, было бы неплохо, даже несмотря на лень, но не стоит отвлекать его.

– Угу, огромное спасибо, сенсей! – она шутливо кланяется.

– Дурочка, – с еле заметной улыбкой говорит он. – Я обязан был научить тебя сражаться … ради защиты, – Кея будто чувствует, что Тсуна лукавила в своем обещании.

Девушка мило улыбается и смотрит с непониманием.

– Конечно, ради защиты, как иначе? – прокалываться в своей лжи Савада не собирается, раз начала, надо идти до конца.

– Хм, пойдем, – девушка чересчур веселой походкой направилась за ним к выходу. Кея, подумав, решил зайти к Рёхею, вывих, полученный от ловли Тсуны, надо было вылечить. В обычной ситуации он бы сам вправил и подождал улучшений, но накануне дня атаки надо быть аккуратнее.

Тсуна идет в свою комнату, чтобы принять душ, она наматывает волосы на палец, с улыбкой думая, что хвост ей сделал Кея.

– Хехе, как мило, – она поднимается по лестнице и выходит в коридор. – Лар?

Названная лежит на полу с закрытыми глазами. Савада от ужаса бледнеет, только бы не еще одна смерть.

– Ты в порядке? – она бросается к девушке и собирается проверить пульс, как Лар вдруг отбирает свою руку.

– Хааа, я подумала, что никого здесь не будет, никто не пользуется лестничными пролетами и коридором, который ведет к ним, но есть же ты, – с тяжелым дыханием говорит Аркобалено.

– Это неважно, давай помогу, – как ни странно, Лар принимает помощь и встает. – Это уже не в первый раз, тебе не стоит участвовать завтра в операции.

Эти слова были ошибкой, ведь Милч отталкивает Тсуну сразу после фразы и смотрит волчьим взглядом.

– Я не ты, чтобы сдаваться и бросать всех, – почти рычанием отвечает Аркобалено.

– Ха? Пусть я и не люблю сражения, но не сдаюсь и не бросаю никого, – нахмурив брови, бурчит Савада. Спорить с Лар уже надоело, поэтому оправдать себя Тсуна даже не старалась.

– Пока что да, – Милч уходит слегка нетвердой походкой.

– Да что за черт? – вопрос повисает в воздухе. Неужели это обвинение в том, что будущая Тсуна ушла на встречу с Мельфиоре, надеясь на мирный договор, вместо того, чтобы раздавить врага? Но она же пацифистка!

Пацифист, ур.2.: вы стараетесь уверенно идти по мирному пути (+ к способности избегания драк).

Ха? Не то чтобы Тсуна против, но это улучшение слишком неожиданное! Сколько раз она выбиралась из заварушек мирным способом, а второго уровня достижения все не было, так с чего бы вдруг?

Ну, ладно, грех жаловаться.

***

Вечером было собрание по поводу нападения, куда Тсуну, разумеется, не позвали. Но ведь можно прийти и без приглашения?

– Нет, – просто ответил ей Кея.

– Ээ? Но Реборну же можно? Чем я хуже?

– Тебе весь список? – с ухмылочкой бросает репетитор, не впечатляясь кинутым в него свирепым взглядом.

Бурча про несправедливость, Савада ушла, но недалеко, весьма уютно расположившись под дверью после того, как все зашли в центр связи и управления.