Он еще слышал недовольные возгласы ребят, но теперь все внимание было направлено на вещего духа, стоявшего рядом.

— Разве я не прав?

— Прав, но это было слишком жестоко. Они бы сами поняли, что нужно поговорить перед тем, как сражаться за страну.

— А нам? — Мементо вопросительно вскинул брови. — Нам не нужно поговорить об этом?

— О чем? О том, что нас ждет завтра?

— Да. Ты…ты готов?

Оринтайн встрепенулся, нервно щелкая клювом. В его поведении считались нотки взволнованности перед неизвестностью.

— Я тебя понял. Пойдем, покажу тебе кое – что.

— Надеюсь, ты не закроешь меня в комнате?

— Нет, не надейся. Это что – то намного круче!

Когда за дверью стало тихо, Кейси приложилась лбом о стенку, держа кулак в подвешенном состоянии. Северус уже смирился с участью и спокойно стоял рядом, пытаясь восстановить дыхание.

— Бесполезно! — сказал он. — Я не смогу убрать его магию с дверей, пока Мементо сам этого не захочет.

— Ушли, — на выдохе сказала Кейси, оглядываясь по сторонам. Приметив окно, она подошла к нему и раскрыла, выглянув из него. — Если ты поможешь мне спуститься вниз, то мы сможем выйти. Без твоей магии тут не обойтись. Я не готова сидеть здесь взаперти всю ночь и…

— Быть может, Мементо прав? — парень не двигался, оставаясь стоять на том же месте, где и раньше. — Нам нужно поговорить.

— Мне кажется, что мы и так обо всем поговорили сегодня на аукционе, — Кейси опустила плечи, развернувшись к парню. — Или ты что – то хочешь добавить?

— Хочу. А ты хочешь оставить все, как есть? Или, наконец – таки, признаться в чем – то?

Девушку застали врасплох. Она скрестила руки на груди, отворачиваясь от взгляда Северуса. Ее лицо покраснело, и это было даже заметно под небольшим слоем косметики.

— Я? Я ни в чем не хочу признаваться. Меня все вполне устраивает.

Парень видит, как девушка смущается при таком разговоре. Улыбка самопроизвольно отражается на его лице.

— Кейси, за несколько лет нашего тесного общения я заметил то, что когда ты врешь, то перестаешь смотреть на собеседника и тут же краснеешь. И как только я не понял этого раньше?

— Понял что? Я ничего тебе не говорила!

— Ну, конечно же! Кто же еще, как не ты, может терпеть мои выходки? Раньше я списывал это на то, что я твой лучший друг, но теперь все встало на свои места.

Кейси украдкой смотрит на парня, не понимая, о чем идет речь. Она решает сказать что – то в свою защиту, чтобы не выглядеть жалкой:

— Если я позволяла тебе касаться до меня, то это еще ничего не значит! Мне самой хотелось этого, а ты был самым удачным вариантом. Мне с тобой всегда комфортно в постели, особенно, когда…

— Кейси, я люблю тебя!

Девушка резко поворачивает голову, замерев на полуслове. Северус смотрел на нее и не скрывал своей улыбки.

— Ты же это хотела услышать за все время? Ты боялась, что я не отвечу тебе взаимностью, поэтому всякий раз отталкивала меня, когда чувствовала, что вот – вот твое сердце не выдержит?

— Что? Я… я не понимаю.

— Я понял, что влюблен в тебя еще на момент нашей первой ночи. Тогда я посмотрел на тебя по – новому: вместо маленькой девочки с двумя хвостиками рядом со мной лежала красивая девушка, заливисто смеясь и смущаясь всякий раз, когда я обращал на тебя внимание. Сначала боялся этого чувства, думал, что это происки дружественных уз, а кроме тебя я ни с кем больше не общался. Но нет, это была совсем не дружба, а нечто большее. Ты начала гулять с Патриком, а я ревновать так сильно, как никогда раньше. Тогда я принял тот факт, что влюблен в тебя по уши, но боялся признаться тебе в этом. Думал, ты меня обсмеешь, унизишь, опустишь с небес на землю. Я хотел, чтобы ты была только моей, чтобы никто не смел прикасаться к тебе. Я хотел…я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Всегда.

Северус переменился в лице. Его глаза заслезились, но он старался не показывать свою слабость перед девушкой, якобы опуская голову и рассматривая свои ботинки.

Лицо девушки горело от стыдливого разговора, а тело тряслось. Она ждала этого момента, но хотела перенести его на лучшее время. Но теперь, когда завтра неизвестно, что произойдет, парень раскрыл свои карты, объявив капитуляцию.

— Северус…— она прошептала его имя, заставляя парня обратить на нее внимание. — Прости меня.

— Простить? За что?

— Хотя бы за то, что, порой, я была резка в высказываниях по отношению к тебе. Мой характер всегда был таким, а я никогда не церемонилась на счет этого. Достаточно вспомнить, в каких условиях я жила, чтобы понять меня.

Парень снова отворачивается, но девушка продолжает:

— Северус, прости меня, прошу. Я сама боялась признаться тебе в том, что творится у меня в душе. Я всякий раз отталкивала от себя тебя, проявляла к тебе агрессию, ведь знала, что только так ты обратишь на меня свое внимание и полезешь целоваться, затаскивая в постель. Это ужасный способ, из – за которого наши отношения испортились, но единственный, где я могла поистине насладиться временем, проведенным с тобой. А все потому, что…потому что я тоже тебя люблю. Не как друга, а как того, без кого я уже не вижу смысла жить дальше.

Северус смотрит, как девушка эмоционально разводит руками, тихонько засмеявшись от неловкого разговора.

— Оказывается, это так просто — всего лишь нужно было признаться в чувствах! А сколько лет мы потратили на ссоры и ревность, когда могли бы наслаждаться друг другом сполна, любить, ценить? А теперь, за сутки до кровопролитной битвы, есть ли смысл во всем этом? Не кажется ли тебе, что мы…что мы опоздали с признанием?

— Нет, не кажется, — Северус в два широких шага приближается к Кейси, осторожно беря ее лицо в свои ладони. Уловив глазами ее взгляд, он сказал: — То, что будет завтра — будет завтра, слышишь? Мы не должны думать о том, что погибнем, я…я не позволю тебе умереть. Мы будем жить, мы победим, обещаю! И наша любовь придаст только уверенности и желания быть рядом с тобой. А умрешь ты от старости рядом с близкими людьми.

— Рядом с тобой. Я хочу, чтобы ты был рядом всегда.

Предательская слеза вырывается наружу. Кейси всхлипывает, а Северус осторожно стирает ее с лица девушки, целуя в губы.

— Все будет хорошо, — говорит он, обнимая ее за плечи. — Я люблю тебя. Мы справимся!

— Мементо, как ты только додумался до этого? — Оринтайн принимает руку оборотня, чтобы тот помог подняться на крышу по лестнице из чердака. — Ох, как тут красиво!

Ночное небо раскрылось для вещего духа по – новому. Раньше он не обращал внимания на то, что происходило выше его головы, но теперь перед ним, казалось, был весь мир. Маленькие звезды сверкали перед его клювом, радуя глаза, а свежий ветерок придавал наслаждение от прикосновения к его перышкам.

— Ты же знаешь, что я до сих пор страдаю от бессонницы. Лазая по особняку Спиритуса, я наткнулся на дверь, ведущую в чердак. А от чердака — сюда! — довольный оборотень обнимает ворона за талию, проходя с ним чуть вперед и усаживаясь с ним вместе на крышу. Они смотрят на звезды, довольствуясь тишиной и спокойствием.

— Я и не думал, что тут так…так хорошо, — сказал Оринтайн спустя какое – то время. — Надо было наслаждаться жизнью сполна, а вместо этого я погряз в учебниках и совсем не замечал того, что вокруг. Я даже завидую тебе в этом.

— Завидуешь? От чего же?

— От того, как ты ко всему относишься. Спокойно, без паники, оптимистично решая вопросы. Вспомнить хотя бы то, как мы убегали от стражников из города. Ты ловко накидывал варианты, в то время, как я уже прощался с жизнью. А потеря твоего глаза? Для меня это было ужасно, я боялся, что ты не проснешься, плакал, не хотел тебя потерять. Но ты очнулся. Да, первое время ты переживал из – за потери, но потом вовсе смирился и даже стал пользоваться этим, охмуряя очередных красавиц. Я бы так не смог.

— Ты и не пытался! — отмахнулся Мементо от его слов. — Никакая красавица не сравнится со мной, ты же сам знал это!