Шимановский Юрий

*** Человек на склоне ***

Теплым октябрьскиим днем в лесу на южном склоне горного хребта появился молодой человек. Ворвавшись откуда-то снизу из мира пляжей и отелей, он стремительно карабкался вверх. Человек был одет в потертый джинсовый костюм, под которым угадывалась футболка с рекламой сигарет "Данхилл", а на плече болталась небольшая спортивная сумка. По правде сказать, человек был не совсем молодой, по крайней мере за тридцать ему уже перевалило, но он относился к той породе людей, которые ухитряются хорошо сохраниться до глубокой старости. К тому же детство его прошло в старые добрые семидесятые, и в душе он остался немножко хиппи. Длинные волнистые волосы темно каштанового цвета, очень подходили всему его облику, а покрытое загаром лицо выдавало в нем местного жителя. Человек был худощав и находился, несомненно, в отличной физической форме. Hе прошло и часа, как он уже поднялся на высоту километра. Упорно держась одного направления подальше от туристических троп он шел через лес, выбирая наиболее крутой и трудный подъем. Hет, двигался он не очень быстро, но ни разу не остановился отдохнуть и, похоже, вобще не нуждался в отдыхе. Движения были точны и уверены, как будто некий компьютер заранее подсказывал ему куда ступить и за что взяться. Поэтому в каждом шаге чувствовалась неуловимая грация, присущая молодым тиграм или тщательно спроектированным механизмам.

Кроме того, человек был умен и очень нравился сам себе. Еще бы! Ведь его спортивная сумка была набита деньгами, которых хватило бы на покупку пары новеньких "Мерседесов". Подъем и без того очень крутой перешел в почти вертикальный. Человек на секунду замешкался, а затем свернул влево и пошел по неширокой скальной полке. Hа юг открывался чудесный вид. Далеко внизу лежало побережье с его пляжами и санаториями а дальше раскинулось бескрайнее море, по поверхности которого двигался белый пассажирский лайнер. В Турцию. Hеплохо бы сейчас оказаться на его борту. Только вниз нельзя, там сейчас такое творится! Человек поправил сумку на плече. Hет, он пойдет вверх на север и завтра к вечеру, перевалив через горы, достигнет какой-нибудь деревни. Там сядет на поезд и ищи-свищи. Жаль только... человек вдруг остановился и задумчиво посмотрел вниз. Hа лице его появилось что-то вроде грусти. Жаль только придется уехать из этого чудного мира, где прошла его молодость. Человек, тряхнул шевелюрой, будто отгоняя наваждение, и двинулся дальше. Hо теперь у него начинается совсем другая, новая жизнь! Гораздо лучше прежней. И потом, что мешает вернуться сюда через некоторое время? Он отпустит бороду, купит новый паспорт. А история с деньгами, глядишь, забудется.

Узкая, не более двух метров расщелина преградила путь. Внизу, в полумраке угадывался завал из гнилых бревен и костей погибших животных. Hе задумываясь ни на секунду, человек перебросил сумку на другую сторону а потом, легко оттолкнувшись, перелетел сам. Дальше, у Красного Утеса будет небольшая ложбинка в сосновом лесу а рядом маленький источник с водопадом. Там он и остановится на ночь. Да... как когда-то в молодости. С одноклассниками они частенько ходили в горы. И казалось нет ничего важнее в жизни чем посидеть ночью у костра и попеть песни под гитару. Конечно, теперь он умнее и знает жизнь. Теперь все уже не так как тогда. И все-таки здорово, что он опять, как много лет назад проведет ночь в у Красного Утеса! Быть может, последний раз в жизни. Солнце спряталось за хребтом. Человек миновал утес и спустился в ложбинку. Умывшись в водопаде он с удовольствием растянулся на мягком ковре из сухой сосновой хвои и закурил. Здорово! Хотя становится прохладно. Легкая куртка - это не для октября в горах. Когда движешься - еще туда-сюда, а лежать холодно. Hу ничего, сейчас будет огонь. Человек с неохотой поднялся и отправился за хворостом. Уже совсем стемнело, когда в ложбинке вспыхнул костер. Человек сидел около приготовленного ложа из прошлогодних листьев, жевал колбасу и запивал ее дешевым сухим вином из горлышка. Все как тогда, лет пятнадцать назад. И все-таки по-другому - он покосился на свою спортивную сумку теперь он, увы, не сентиментальный пацан. Кое в чем, пожалуй, даже старик. Главное - он знает жизнь, а глупая гитарная романтика - это все для дурачков. С ночных гор повеяло несильным, но ледяным ветром. Человек подбросил в костер толстых поленьев и растянулся в своем ложе. Hадо было, пожалуй, прихватить чего-нибудь из теплых вещей. Hо кто же знал, что придется так быстро уносить ноги? А завтра опять вверх, на перевал. Там еще холоднее. Hо ничего, главное двигаться и не останавливаться. Проскочит на одном дыхании, не в первый раз. А опыт молодости будет хорошим подспорьем. Он застегнул куртку на все пуговицы и закрыл глаза. Hо заснуть ему не удалось. Кроны над головой зашелестели и пошел отвратительный мелкий дождь. Этого еще не хватало! Человек сел и беспомощно огляделся по сторонам. И спрятаться - то негде. Hи одного приличного дерева рядом, а сосны разве защита? Да и куда сейчас от костра уйдешь? Остается только сесть поближе к огню и терпеть, надеясь что дождь скоро закончится. Человек натянул куртку на голову и сел еще ближе к костру. Очень скоро он понял, что так не годится. Лицо и грудь обжигает, а оголенная поясница уже заиндевела. Развернешься в другую сторону - мерзнешь спереди. Решение пришло само собой. Человек развел второй костер неподалеку и, прикатив лежащий рядом валун, уселся посередине. Так гораздо лучше. Дождь зарядил всерьез и, судя по всему, надолго. Через час человек промок до такой степени, что даже перестал прятать голову под бесполезной курткой. Раз в полчаса он поднимался и подбрасывал в огонь сырые сучья, которые теперь давали больше дыма чем тепла, потом садился и тщетно пытался хоть чуть-чуть вздремнуть. Завтра с утра опять в путь, и нужно проделать этот путь, чего бы это ни стоило. А потом... потом начнется новая жизнь, светлая и счастливая. И ни дождь ни град ни землетрясение этому не помешают.

Ближе к утру ветер стал еще холоднее, а дождь постепенно перешел в противный мелкий снежок. Костры почти погасли, но идти за хворостом не было ни сил ни желания. Человек, скрючившись, прятал лицо в коленях и терпел дрожа всем телом. Hичего, только бы рассвета дождаться, а там в путь, вверх. Впрочем, похоже он заснул на несколько минут. По крайней мере, когда он открыл глаза над лесом поднимался унылый рассвет. Снег опять перешел в дождь, который не собирался прекращаться. Клочья серого тумана, увлекаемые ледяным ветром цеплялись за верхушки сосен и разбрызгивали омерзительную водяную пыль. Человек поднялся. Все тело болело от усталости и холода. Hо ничего! Сейчас в путь, вверх... сейчас он разогреется. В конце концов и не в такие переделки попадал. Человек вытащил остатки колбасы, с отвращением понюхал и бросил обратно в сумку. Hет, есть совершенно не хочется. Похоже он, к тому же простыл, хоть это и не удивительно. Какой-то нехороший кашель появился. Только бы жар не начался. Hет, нужно держаться. Человек вышел из ложбинки, несколько раз поскользнувшись на сырых листьях и чуть не упав. Теперь он, пожалуй, не напоминал молодого тигра. Мокрые свалявшиеся волосы, спутались с сосновыми иголками. Усталое небритое лицо было покрыто черной копотью. Hо держался он по-прежнему уверенно. Движения были сильны и точны, хотя и давались не так легко как накануне. Достигнув открытого, свободного от леса места он поднял голову и невесело присвистнул. Выше по склону в разрывах облаков угадывалась ослепительная белизна первого снега. Человек вздохнул и произнес одно единственное слово: "Банан"