Это вымученная книга, над которой я работала в очень тяжёлый период жизни. Писала её в течении полутора лет во время самоизоляции. По большей части находилась тогда одна со своими мыслями, переживаниями, эмоциями. Это откровенная история об отношениях из реальной жизни. Здесь воспоминания перемежаются переписками и записями из дневника.

Кое-какие главы давались мне особенно трудно. Во время описания некоторых эпизодов всплывали яркие картинки, сердце сжималось от боли, к горлу подкатывал ком, глаза застилали слёзы. Я прерывалась, давала волю эмоциям и через некоторое время возвращалась к книге снова. Когда приступила к редактуре, старалась глядеть на историю со стороны. Словно я являюсь лишь наблюдателем за жизнью самого близкого мне человека. Улыбалась, вычитывая забавные моменты, радовалась за главную героиню, гордилась ей, сопереживала, мысленно поддерживала, крепко обнимала. А в конце мне действительно удалось абстрагироваться от тех событий.

Эта книга является одним из моих инструментов терапии – отдать эмоции бумаге, погрузиться глубоко в воспоминания, прожить всё, что было не прожито, переосмыслить опыт и отпустить.

Она оказалась там спонтанно. Подруга заболела и отдала ей свой билет взамен на статью о фестивале.

Горнолыжный курорт. Поздний августовский вечер. Ясное звёздное небо. С «Мейна» – главной сцены – приглушённо доносился псай-транс. Ей грустно. Допила вино, сидела и ждала чего-то. Хотелось обниматься именно с мужчиной. Так сильно хотелось, что думала попросить обнять её кого-то из парней в лагере. Но не смогла это сделать. Парни были малознакомыми. Только сутки назад первый раз их увидела и не всех ещё успела запомнить. Вообще всего двух людей из лагеря знала до фестиваля: молоденькую подругу, с которой только этим летом начала общаться и бодрого 70-летнего тусовщика. Оба к тому времени уже ушли спать. Подруга – в палатку. Бодрый старик завернулся в свой гамак.

Она замёрзла. Пересела ближе к костру, вокруг которого расположилось несколько парней. Ей хотелось веселья. Сидела и ждала в надежде, вдруг что-то интересное начнётся.

Вскоре появился он. Взбудораженный. Очень высокий, в капюшоне. Лица почти не видно. Вытаращив глаза и активно жестикулируя руками, рассказал, как он и ещё четверо ребят катались на лодке. Трое пьяных её раскачивали. Он боялся, что могли перевернуться. Она оживилась.

Кто-то заговорил о собаках.

– Я больше кошек люблю. Они сами по себе, почти не пахнут и их не надо выгуливать. А собаки слюнявые, воняют псиной и ещё эта их безграничная преданность, – заявила она и изобразила собаку, согнув кисти рук и высунув язык.

– Мне тоже больше нравятся кошки, – произнёс он.

– У меня в детстве был пёс – боксёр Джек. Хороший, но очень слюнявый. Мне хватило этих вынужденных прогулок в любую погоду. Он умел говорить «мама». Мой отец научил. Выдрессировал собаку с помощью блинов. Держал перед носом пса блин, повторял по несколько раз: «Джек, скажи ма-ма, ма-ма». И награждал Джека, когда он басом отчётливо произносил «ма-ма». Отец даже морскую свинку выдрессировал, чтоб она запрыгивала в ящик, в котором жила, – поделилась она своими воспоминаниями. Рассчитывала этим рассказом вывести всех, а в особенности его, на эмоции. Обрадовалась, разглядев на лицах ребят интерес и удивление.

Все общались на разные отвлечённые темы. Но он больше обращался к ней. Разговаривать им было неудобно – кто-то из ребят загораживал обзор. Приходилось отклоняться, чтоб поймать зрительный контакт.

Он спросил, есть ли у кого-нибудь JBL. Один из парней принёс из палатки колонку. Он воткнул через провод свой телефон, включил музыку. Ей понравился один трек. Хотела переписать название в блокнот. Но он сказал, что лучше перешлёт его куда-нибудь. Так они задружились в социальной сети.

Он поинтересовался:

– Кто какую музыку слушает?

Пара человек ответили, но не особо охотно, как ей показалось. У неё же загорелись глаза. Музыка – её любимая тема. Ей нравилось задавать этот вопрос и отвечать на него. С удовольствием перечислила любимые стили.

На «Мейне» вот-вот должно было начаться выступление британца. Ей не нравился псай-транс. Считала этот подстиль примитивным. Но, поскольку ей предстояло написать статью, нужно было заценить одного из хедлайнеров фестиваля. И, кроме того, ей было интересно узнать, отличается ли британский псай-транс от русского.

Все ребята, сидевшие у костра, собирались идти на танцпол. Каждые пять минут подрывались:

– Ну всё, сейчас пойдём.

Но с места не двигались. Ей в глубине души хотелось пойти только с ним вдвоём. В итоге так и вышло.

Уже совсем похолодало, а на нём лишь тонкая ветровка. Ничего не придумал, как нацепить на себя спальник. На ногах кеды за 15 кэсов. Так он сказал. Переживал, как выглядел в спальнике. Её это умилило. На ней – зимняя парка со сломанной молнией, джинсы, которые не жалко, старые потёртые ботинки.

– Да нормальный у тебя прикид. Да и вообще сейчас темно, – успокаивала она его.

По дороге говорили о музыке, литературе. Он задавал ей разные неожиданные вопросы:

– Хочешь иметь детей?

– Не знаю. Как получится.

– А я не хочу детей в этом мире. Веришь в Бога?

– Да. Но у меня своя Высшая Сила. Она не относится ни к какой религии. А ты?

– А я не верю.

В лесу была кромешная тьма. Особенно остро это ощущалось, когда они проходили мимо подсвеченных огоньками лотков с едой, напитками, украшениями и дизайнерской одеждой с яркими принтами.

– Книги читаешь?

– Давно не читала книг. В основном посты в социальных сетях и всякие статьи.

– Я слушаю аудиокниги.

Рассказал о книге, которую тогда слушал.

– Вообще я больше сама пишу.

– Что пишешь?

– Посты, рассказы. Сейчас книгу заканчиваю.

– О чём книга?

– Ну это нон-фикшн.

– Что такое нон-фикшн?

– Нехудожественное произведение.

Она вкратце изложила содержание первой книге, над которой тогда работала.

Когда череда лотков закончилась, снова наступил мрак. Она ничего не видела. Фонарика с собой не было. Телефоны у обоих разрядились. Шли почти на ощупь за людьми. На мгновенье она потеряла его из вида. Встревожилась, что не найдёт его и останется одна. При этом ей казалось, что ему-то, наверное, всё равно: что с ней, что без неё. Но, когда кто-то из шедших навстречу людей подсветил дорогу, она заметила его. Увидела, как он озирался по сторонам, разглядел её и подошёл. Она поняла, что заблуждалась и успокоилась.

Главный танцпол находился в болоте. Об этом ей поведал он и продемонстрировал наглядно. А она и не заметила прошлой ночью, когда ходила туда с подругой. Постояли пару минут. Британец не впечатлил. Разницы между его творчеством и русскими псай-транс исполнителями, она не уловила. Объявила:

– Всё, я уже наслушалась. Может пойдём?