– Разве можно как-то повлиять на ее решение? – спросил я философски, потягивая виски из стакана.

Мы сидим на диване в клубе и обсуждаем нашу начальницу. Рабочая неделя окончена, она была очень напряженной, и теперь мы расслабляемся, тихо радуясь предстоящим выходным. И, несмотря на то, что нам удалось подписать выгодный контракт, радоваться не было сил. Бывает так, что вроде бы долго идешь к цели, преодолевая все препятствия, но так выкладываешься по пути, что на ликование сил уже не остается.

Вместе с Пашей мы работаем в крупной компании по производству бытовой техники. Пашка – директором по продажам, а я заместителем директора. В директорском же кресле – железная леди (так мы ее за глаза называем) – Маргарита Николаевна. Она настолько же умна, насколько красива. Мужики таких женщин боятся. А эта даже не скрывает своего пренебрежения, не пытается быть хорошим и добрым начальником. Она лучшая в этом деле, и знает об этом. В ее голове каким-то, уму не постижимым, образом помещается невероятное количество информации. И никто не понимает, как ей удается все это помнить. А схемы заработка, которые производит на свет божий ее красивая головка, восхищают своей простотой и логичностью.

Да, Марго очень умная женщина. С очень холодной, всегда трезвой, головой. Неоднократно ее пытались споить на корпоративе, чтобы добиться ее положительного решения по нужному вопросу. Но эта чертовка патологически не переносила спиртное, как и никотин. И прогнуть ее, уговорить или умаслить не представлялось возможным.

А еще эта дама на дух не переносит вранье, всегда мастерски вычисляя любые попытки ее обмануть. И, если она ловила на вранье какого-то сотрудника, то умела так поставить его на место парой цепких фраз, что всем вокруг сразу становилось понятно, что делать так не стоит. Она могла унизить и заставить почувствовать себя ничтожеством любого, кто окажется рядом. Но, надо отдать ей должное, наказывала она только виновных. И никогда я не замечал, чтобы она просто так, без веских на то причин, кого-то словесно опускала без явной на то вины.

– Да уж, – улыбнулся Пашка устало. – Повезло нам.

– Это точно, – кивнул я. И сделал еще глоток, вспомнив цепкий взгляд карих глаз, когда я принес недельный отчет на две минуты позже заявленного срока.

– А, может, ей просто мужика не хватает? – предположил Пашка.

И я поперхнулся, представив Марго с мужиком. Это ж какие железные яйца должны быть у этого «счастливчика», чтобы вынести ее нрав? В голове родилась картинка, как Марго отчитывает своего ухажера за неверно выбранную позу в постели, и мне стало смешно. Я чуть слышно хохотнул, в красках представляя, как она смотрит на несчастного своим этим взглядом, от которого любой стояк опадет. Пашка не мог расслышать мои мысли, поэтому расценил мой смех как одобрение его предположения.

– А что? – продолжал развивать тему друг. – Может, подыщем ей подходящую кандидатуру? – Предложил он, а я поперхнулся виски и закашлялся.

– Совсем башкой тронулся? – наконец отдышался я. – Кто ж согласится на такое?

– А хоть бы и ты! – Пашка выразительно посмотрел в мою сторону, и я громко заржал.

– Ага, – хохотал, – конечно! Я на такое ни за какие деньги не соглашусь!

– А за Винсента согласишься? – спросил коллега на полном серьезе. Его винтажный мотоцикл от марки Винсент пятьдесят девятого года выпуска был тем, чего у меня не было. И я очень хотел его заполучить. Проблема была в том, что, даже располагая средствами, его было не достать по причине крайней редкости этого экспоната. А тот, что был у Пашки, был не просто раритетной грудой металла, но и вполне резво бегал.

Мои глаза заблестели и Пашка улыбнулся.

– Предлагаю пари, – сказал он. – Если ты приведешь на новогодний корпоратив Марго, влюбленную в тебя, то Винсент твой. – Он сверкнул глазами, глядя на меня, а я задумался.

С одной стороны – мне очень хотелось получить такую дорогую игрушку в свою собственность. С другой – мы все же о Марго говорим, блть… Как ни крути, выбор тяжелый. Я вспомнил ее стройную фигурку, упакованную в брендовый деловой костюм, и сглотнул слюну. А потом вспомнил этот ее ледяной взгляд, которым она обычно смотрела на меня, и у меня от страха похолодели руки.

– А тебе это зачем? – спросил я друга и, по совместительству, коллегу по работе.

– Если у нее мужик будет, она сразу подобреет и все в офисе выдохнут с облегчением.

– Совсем тебя достала, да? – спросил участливо, вспомнив, как железная леди отчитывала Пашку на вчерашнем совещании. Друг закивал, поднося ко рту стакан виски.

Наверное, он давно мог бы найти другую работу, как и я. Но тут мы получали неприлично хороший процент по сделкам компании. А, благодаря хваткому уму нашего гения в юбке, эти контракты всегда были до безобразия прибыльными.

Я знаю, что нравлюсь женщинам. Это не самоуверенность, выгляжу я привлекательно, и самочки слетаются, как пчелы на мед. Получить в свою постель любую красотку в этом баре для меня дело нехитрое. А от того, скучным. Я заранее знаю, что добьюсь своего, и это обесценивает саму победу. Другое дело – получить в свою постель такого крепкого орешка, как Марго. Пожалуй, это было бы интересно…

Хотя… представить ее млеющий от нежных комплиментов или стонущей от оргазма в постели, было так же сложно, как сдать ей финансовый отчет без ошибок с первой попытки.

–Ну как? Вывезешь? – спросил Пашка. Он сформулировал вопрос так, что я должен был или согласиться, или расписаться в своей беспомощности. А вот в беспомощности перед женщиной я бы не сознался даже под дулом пистолета. Пашка понимает, что бьет по больному, спрашивая так. Но, видимо, последний гневный опус нашей начальницы довел его до крайности.

– Вывезу, – ответил смело, и опрокинул в себя остатки виски.

Завтрак – триста пятьдесят калорий. Плюс кофе, только черный, никаких сливок и сахара, чтобы сжечь лишнее, вдруг это лишнее прилипнет? С тем ритмом жизни, который есть у меня при моей работе, времени на тренажерный зал просто не остается. Приходится постоянно держать в уме нескончаемый подсчет, чтобы не набрать лишние килограммы.

В юности я была полноватой и до сих пор хорошо помню насмешки, которые получала в свой адрес. И мне совсем не хочется повторения.  Да, что там! Я до смерти этого боюсь. Но был в этом всем и большой плюс – вынужденная необходимость все время считать съеденное не давала моей памяти расслабиться и я натренировала ее так, что могла уже легко запомнить все основные строки итогового отчета. Все вокруг считают меня зубрилой, а я просто привыкла жить, все запоминая.

В офис захожу, как всегда, раньше всех. Сегодня понедельник и сотрудники после выходных весьма неохотно возвращаются на рабочие места. А зря! Я ведь запомню каждого, кто позволит себе опоздать. Ненавижу непунктуальность! Это безответственно и неуважительно к тем коллегам, которые пришли вовремя.

Привычно разгребаю почту, которой насыпалось за выходные достаточно. Не знаю, что делают наши системщики, но спам мне продолжает приходить. Неужели так трудно все-таки настроить, чтобы вот этого всего мусора не было? Нужно сказать им об этом. Снова. Делаю себе пометку в блокноте.

Наблюдаю унылые лица сотрудников, которые вялой струйкой втекают в помещение опен спейса. На их лицах написано раздраженное отчаяние от того, что впереди рабочая неделя. Никогда этого понимала и не понимаю. Я люблю свою работу. Да и, кроме нее, в моей жизни практически ничего нет.

Последним в помещение влетает мой заместитель – Вадим Анатольевич. Не сказать, что самый талантливый участник нашего коллектива. Но его предшественник был не лучше, а на этого хоть посмотреть приятно. С такой внешностью и фигурой ему надо позировать для модных журналов, а не финансовые отчеты составлять. Весьма бездарно, кстати. Думала ли я заменить его кем-то другим? О, да! Но понимаю, что любой другой на его месте будет не лучше. И мне все равно придется проверять каждую цифру. Поэтому пусть уж этот пижон хоть своей смазливой физиономией радует.