— Ариадна…Это просто фантастика. Но…Меркулов не знает, кто твоя сестра?

— Нет. Всеми делами, связанными с лечением занимается его отец. Но он мне ни разу ничего не сказал. Может, не узнал, — пожала плечами, стараясь казаться как можно беспечнее. По правде говоря, я уже думала об этом. Может авария, в которой пострадала Майя, стерлась из памяти этих людей? Ну а что, они попытались дать денег и решили, что этого достаточно. Сомневаюсь, что Руслан и Николай были не в курсе. Или все же Медведев не раскрывал своих планов родственникам дочери? В прочем, это уже не важно.

— А что на счет Жени? — спохватилась я. Борис допил чай.

— Не знаю Ари, — тяжело вздохнул он, — Я не хочу, что бы моя дочь жила в доме у этого человека, но и лишаться работы тоже не самая хорошая идея. Здесь я еще думаю.

— Борь, прошу, позволь оставить все как было. Женька будет со мной, а ты будешь работать. Как только Майя поправится, ты уволишься, а пока подкопишь денег. Я ведь тоже рано или поздно расскажу Руслану всю правду.

— Интересно, как ты себе это представляешь? — хмыкнул он, убирая со стола кружки.

— Не думала еще, — честно призналась я, — Но теперь я живу с ним в одном доме, и наверняка у меня будет возможность подпортить ему жизнь. Вот только…, - я осеклась.

— Только не говори, что ты в него влюбилась! — воскликнул Борис, и я испуганно посмотрела на него.

— Нет! Что за ерунда? — фыркнула, стараясь показать безразличие и не выдать своих чувств, которые я стараюсь глушить, — У него сын, и я очень не хочу, что бы он пострадал.

— А может? Ты хочешь втянуть в свою месть ребенка?

— Снова не верно. В общем, объявился отец его бывшей жены и…

— Подожди, — перебил меня, — Он же вроде на тот свет собирался.

— Видимо, решил задержаться на этом, — усмехнулась я. Да, черный юмор, но все же.

— Так вот там тоже все не так просто, — вздохнула и выдержала паузу, — Да и Даня ко мне привязался…

— А ты?

— И я, — не стала скрывать, — Что поделать — люблю детей.

— А как складываются отношения с …ним?

Задумчиво посмотрела в потолок, не зная как лучше ответить.

— Сложно, — не совсем то слово, но лучше, чем затянувшееся молчание, — Руслан не верит мне, постоянно в чем-то подозревает. Вернее не так. Конкретно в том, что я в сговоре с его тестем. И хочу помочь тому отобрать у Руслана сына.

— Но ты не хочешь этого, — уточнил Борис.

— Ни в коем случае. Он любит своего ребенка. И, наверное, это его единственный плюс.

Тут я безбожно врала. Но не рассказывать же мужу сестры о том, что меня всю трясет от Меркулова. И я не уверена, что это только ненависть к нему, хоть и стараюсь не думать о другом.

— Ты ввязалась в очень сложную ситуацию, Ариадна, — серьезно заявил Борис, — Но я тебе признателен, — протянув свою руку к моей, он сжал ее. Для меня этот жест был важнее всех слов. Моя семья — рядом. Борис — все понял. Но вопрос с Женькой оставался открытым. Я видела, что у меня есть шансы уговорить Бориса, и не стала его упускать.

— Так что на счет Женьки? Борь, я тебе обещаю — они почти не будут пересекаться. Да и мелкой там будет весело. Она уже виделась с Даней. Глядишь, со временем и братика у родителей попросит, — многозначительно улыбнулась Боре, прекрасно зная, что тот хотел сына.

— Ой, лиса, — покачал головой, — Ладно, давай пока так все и оставим, но Ариадна, — пригрозил мне пальцем, — Под твою ответственность.

— Естественно! — обрадовалась я, — Может, сообщим Майе хорошие новости?

— Да, кстати, ты придумала, как все объяснишь?

— Разумеется, — меня немного задел его вопрос, ведь Борис давно должен был понять, что я стараюсь просчитывать все наперед.

— Вы меня разыгрываете? — Майя недоверчиво смотрела то на меня, то на мужа. Стоит отметить, что Борис был прав — сестра действительно выглядела гораздо лучше. К ней начал возвращаться естественный цвет лица, глаза выглядели живыми, да и в целом, всем своим видом она начинала походить на себя до аварии. Когда мы вошли в ее комнату, они сидели с Женькой на постели и смотрели мультики. Больше всего меня поразили раздвинутые шторы. Да-да. Вот кому-то покажется смешным, а я понимала — это прогресс.

Как только Майя услышала про лечение, она рассмеялась. Мне стало страшно — вдруг она откажется?

— Любимая, это не шутки, — заверил ее Борис, — Ариадна давно занимается этим вопросом. Поверь, это абсолютно серьезно.

Наконец, глаза сестры загорелись осознанием.

— То есть, я смогу ходить? — с затаенным страхом спросила она.

— Да ты бегать будешь! — улыбнулась я, — Не сразу конечно. Потребуется время, но…

— Повернись! — вдруг приказала она мне.

— Чего?

— Спиной ко мне повернись, — повторила Майя свою странную просьбу. Я с недоумением посмотрела на Бориса, но тот лишь покачал головой, мол «сам не понимаю». Развернувшись, я почувствовалась, как Майя приподнимает мою кофту.

— В чем дело?

— Хм, следов от операций нет, а Боря был со мной всегда, — пробормотала сестра.

— От какой еще операции?

— Ариадна, признавайся, ты продала почку? — серьезным тоном спросила Майя. От такого предположения я просто оторопела. А кстати, почему я никогда не рассматривала эту идею? Хотела что-то ответить, но вдруг увидела, как сестра улыбается. Черт, ее смех, улыбка — это такая редкость, что я даже отвыкла.

— Ты шутишь, да?

— Отчасти, — не стала она спорить, — Но почему этот фонд выбрал именно меня? Ведь раньше все отказывали. Как ты их убедила?

— Объяснила, как сильно нам важна их поддержка, и сколько жизней изменится в лучшую сторону, если финансовую помощь окажут именно нам, — я говорила спокойно, как можно искреннее, ведь Майя могла уловить мою ложь.

— Но ведь в первую очередь обычно помогают детям! — не унималась сестра, а мне так хотелось поскорее сдвинуться с мертвой точки. Что бы начали делать документы, и пошел отсчет до ее отлета.

— Да, но конкретно этот фонд специализируется на помощи уже взрослым людям. Тем более, ведь и ребенку тоже помогут, — с улыбкой посмотрела на племянницу, которая услышала только одно — мама сможет ходить!

Глаза сестры наполнились слезами, и я снова испугалась.

— Эй, ну ты чего? — подползла к ней ближе, приобняв, — Поверь, все получится.

— Не могу, Ари, — зарыдала она в голос, — Неужели это не сон?

Я старалась держаться до последнего, но в итоге и сама разрыдалась, а вместе с нами и Женька. Один Борис проявлял стойкость и лишь ворчал, что плачем мы не по делу. Но эти слезы были уже не от горя, а скорее от напряжения, в котором мы все находились долгих четыре года. И сейчас, когда шанс уже светится на горизонте, потихоньку начинают сдавать нервы. Да, путь будет долгим, но мы уже начали его.

Когда женская половина успокоилась, Майя повернула ко мне голову:



— Ариадна, я не знаю, как тебя благодарить, — выдохнула она, — Но если вдруг я…

— Молчи! — я видела, что пессимистический настрой еще присутствует, и собиралась не дать ему усилиться, — Все получится, вот увидишь! Тобой будут заниматься лучшие врачи, рядом будет человек, который поможет адаптироваться к новой обстановке. Мы тоже постараемся тебя навестить, — бросила взгляд на Бориса, — А что касается благодарности — что бы я больше такого не слышала, ясно? — строго сказала я, и тут же смягчилась, — Ты ведь моя сестра. Я все для тебя сделаю. Даже невозможное.

— О, мне кажется, что именно это у тебя получилось сделать. Подумать только…Нет, я даже боюсь загадывать, — закрыв руками глаза она замотала головой.

— Ты прямо ожила, — заметила я. Если новость о лечении так обрадовала ее, почему тогда, четыре года назад Майя отказалась принять помощь от Медведева? Или позже. Ведь могла бы сказать, мол — «да, сначала не подумала, теперь жалею». Так нет же! Молчала как партизан. В чем причина?

За каких — то пол часа Майя преобразилась на глазах, и у меня появилась надежда, что однажды, я узнаю все, что творилось в голове у сестры и получу ответы на свои вопросы. Пусть не сейчас. Я подожду.