— Ты, случайно, не заболела, Чочо? — удивленно спросил Сай.

— Нет, — твердо сказала Акимичи, переведя взгляд с отца Иноджина на Сараду. — После выполнения задания мы нашли заросли дикого щавеля. Мне этого хватило. А вот Химавари надо подкрепиться. Ешь, Хима-чан.

Узумаки не заставила себя ждать и направилась к холодильнику. Она была голодна и прекрасно знала, что ее пухлая напарница голодна не менее, но осведомленная о мотивах Чочо не есть, ничего на это не сказала.

Учиха и Акимичи смотрели друг на друга. Сердце Сарады быстро стучало — она пыталась разгадать эмоции своей подруги. Не заподозрила ли она чего-нибудь, не просочилась ли к ней полученная анонимом информация? Глаза толстушки горели решимостью, а лицо выражало самодовольство. Мол, «Смотри, Сарада, я встала на путь совершенства и прекрасно справляюсь со своими слабостями. У меня все получится.»

— Ладно, вы тут ешьте и отчитывайтесь, не будем вам мешать, — Сарада встала со стула, намереваясь покинуть кухню. — Иноджин, пойдем собираться, — вырвалось вдруг у нее.

— Угу, – блондин не заставил себя долго ждать и последовал за своей черноволосой подругой.

Во взгляде Акимичи промелькнули досада и недоумение — не слишком ли по-хозяйски Сарада себя с ним ведет? Учиха заметила это и пришла к мысли, что неосознанно подчеркивает свои права на него в присутствии соперницы-Чочо. Ну, ничего, скоро она во всем признается.

Сарада и Иноджин разошлись по комнатам. Каждому было необходимо передохнуть и собраться в дорогу. Полежав десять минут на кровати, Учиха встала и принялась складывать вещи в рюкзачок. В голове крутился предстоящий разговор с толстушкой:

«С чего бы начать? Чочо, прости, но ты права — я, действительно, влюблена в Иноджина, и у меня с ним отношения… Нет, нельзя так сразу. Чочо, прости, но ты права — мне тоже нравится Иноджин. Нет, не так. Чочо, для тебя он, действительно, так много значит? Нет, лучше так. Чочо, прости…»

Мысли девушки прервал стук в дверь.

— Войдите, — нерешительно произнесла Сарада, подняв голову.

В комнату вошла занимавшая ее мысли Чочо. Учиха нервно сглотнула. Неужели сейчас ей придется обо всем рассказать? Она же еще ничего не отрепетировала и не продумала…

— Отчитались, — серьезным голосом сообщила Акимичи, присаживаясь на кровать.

— Даже не привычно, что ты постучала, — заметила Сарада, стараясь не переходить сразу на больную тему.

— Стараюсь работать над собой… — голос толстушки звучал все так же серьезно.

Учиха посмотрела подруге в глаза и почувствовала укол грусти, не разглядев в них привычного тепла.

— Молодец, — тихо ответила Сарада. — А я вот собираюсь, как видишь.

— Как поработали? Я смотрю, вы прям так спелись, — ехидно проворчала Акимичи. — Иноджин, пойдем собираться. Иноджин, пойдем делать то. Иноджин, пойдем, делать сё. Ты не забываешься, часом?

— Чочо, сядь, пожалуйста, на кровать, — попросила Сарада, сжимая в кулак всю свою волю.

Акимичи сердито фыркнула, но все же последовала указанию подруги. Учиха села рядом и взяла ее за руки. Такое поведение еще больше насторожило и без того недовольную толстушку. Она вздрогнула.

— Чочо, я не хочу, чтобы между нами были тайны и недомолвки, — начала нелегкий разговор Сарада. — Ты очень важна для меня и, я надеюсь, что я для тебя тоже…

— Естественно, ты для меня тоже важна! — перебила собеседницу Чочо, и ее глаза беспокойно забегали. — Но к чему ты клонишь?

— Прежде всего я хочу извиниться… — Учиха глубоко вдохнула. — В прошлый раз я тебе соврала — мне на самом деле нравится Иноджин.

В комнате на несколько секунд воцарилось молчание. Сарада призналась. Основная суть сказана, и назад пути нет. Но это только начало. Еще многое предстояло объяснить.

— Эй! — Акимичи выдернула ладони из рук Сарады и отшатнулась. — Значит… Мои обвинения были не напрасны?

— Напрасны, — возразила Учиха. — У меня не было в планах завоевывать Иноджина и переходить тебе дорогу. Более того, я собиралась пожертвовать своими чувствами ради тебя и уступить. Я не хотела, чтобы кто-то вообще про это узнал.

Сарада старалась говорить спокойно и уверенно, не выплескивая накопившихся эмоций.

— Зачем тогда сейчас сказала? — нервно спросила толстушка, нахмурившись. — Когда это у тебя началось?

— Примерно тогда же, когда и у тебя, — честно призналась обладательница шарингана. — То есть, фактически сразу, как я с ним первый раз нормально пообщалась. Прости. Это произошло против моей воли… Как выстрелом в голову.

— Вот черт! — Чочо всплеснула руками. — Что же теперь прикажешь делать?! — И без того повышенные нотки в ее голосе продолжали нарастать. — Ты ведь не для того мне это все рассказываешь, чтобы уступить? Я права?

— Я избегала встреч с ним, — продолжала выкладывать правду Учиха, игнорируя вопросы подруги. — Мне было тяжело, но я избегала, потому что ты для меня важнее. Когда ты в тот вечер увидела меня в его комнате, это было ненамеренно. Я не хотела туда идти. Он сам попросил зайти, и я не смогла отмазаться. А потом, как назло, поменяли команды. И я к этому руку не прикладывала!

— Как назло? — недобро переспросила Акимичи. — Что ты хочешь этим сказать? У вас, все-таки, что-то было?! Отвечай!

— Да! — решительно выпалила Учиха.

— Что..? — глаза толстушки расширились. — Что именно у вас было?

— Всё… — щеки Сарады покраснели, и она отвела взгляд.

— То есть… вы… переспали? — Учиха молча кивнула головой.

— Ты врешь! – крикнула Чочо и, схватив подругу за плечи, начала ее трясти. — Ты врешь! Ты ведь недавно говорила, что ничего не было! Я тебе поверила. Сарада, ты не можешь быть предательницей! Сарада, скажи, что это неправда! — словно безумная твердила толстушка, не желая верить услышанному.

— Успокойся, Чочо! — Сарада, перехватила руки толстушки. — Я просто не хотела причинять тебе боль! Не хотела афишировать, пока у тебя еще остаются чувства. Все очень непросто Чочо. Я не хотела тебя специально обманывать…

— Значит, вот так, да? — продолжала кричать Акимичи, пытаясь освободить руки. По ее щекам катились слезы. — Ты не хотела причинять мне боль, а сама при первой возможности прыгнула к нему в объятия! Я уверена, что он выпил афродизиак!

— Я вовсе не хотела, чтобы так получилось… — гнула свою линию Учиха. – Тот афродизиак, понимаешь, волей случая достался мне…

— Чего?! Как это — тебе? — недоумевала Чочо, освободив наконец свои руки . — Ты врешь!

— Не вру, — твердо ответила Сарада. — Я зашла к Иноджину перед заданием и захотела попить. А там стоял этот проклятый стакан. Я и понятия не имела, что там это вещество.

— Проклятье! Неужели ты не могла сдержаться?! — презрительно фыркнула толстушка. — Ты же представительница великого клана Учиха! Неужели какое-то вещество взяло над тобой верх?

— Да, взяло! — стояла на своем обладательница шарингана. — Я вообще не могла себя контролировать! Чочо, если бы ты не клеилась к нему в первый день, а старалась бы больше работать, то команды бы не поменяли. Если бы ты не стала прибегать к этому веществу, то ничего бы не случилось! Но ты это сделала и, сама видишь, как распорядилась судьба!

— Значит, ты пытаешься спихнуть всю вину на меня, да?

— Не всю, а лишь отчасти. Если бы не некоторые твои действия, то ничего бы не было. Я очень этого не хотела. Прости меня! — из глаз Сарады потекли слезы. — Наша дружба очень важна для меня. Я не хочу тебя терять! Но отступиться от Иноджина я тоже уже не могу. Все зашло слишком далеко! — Акимичи молча смотрела в пол. — Чочо… — Учиха осторожно положила ей на плечо свою руку, — ты сможешь принять все, что произошло? Сможешь простить? Я понимаю, что сейчас тяжело. Может, пройдет время и…