— Лоренцо! — закричал дон Серапио, увидев его в широко открытых дверях гостиной. Он был высок и худощав, к тому же обладал приличным брюшком. Поправив свои толстые роговые очки, дон Серапио радушно похлопал Лоренцо по плечу, — мы подаём кофе, — сказал он, сопровождая его к гостям, элите города. Здесь были доктор, мэр, парикмахер, директор школы и священник. Увидев Лоренцо в доме дона Серапио, они пришли в полное недоумение.

Фармацевт, казалось, искренне радовался тому, что заполучил неуловимого владельца бара к себе в гости.

Лоренцо поздоровался с каждым и, отходя от двери, едва не столкнулся с Бирджит Бриценой, которая в этот миг входила в комнату.

— Отлично! — воскликнула она, улыбаясь гостям, — дети уже начинают игру. Но сначала идите и помогите вашим жёнам приготовить печенье и кофе.

— взяв под руку мужа, она прошла в столовую.

Лоренцо не сводил с неё глаз. Она была высока и прекрасно сложена, однако, подумал он, было что-то беззащитное, почти хрупкое в её длинной шее, нежных руках и ступнях.

Почувствовав, что её оценивают, она взглянула на него. Секунду подумав, она налила кофе в две маленькие чашки в золотой оправе и понесла их туда, где стоял он, — здесь есть ещё и ром, — сказала она, задумчиво посматривая на бутылку в конце стола, — который предназначен только для мужчин.

— Я позабочусь о нём без промедлений, — воскликнул Лоренцо, одним глотком приканчивая кофе. Он взял бутылку, наполнил свою чашку ромом и непринуждённо обменял её пустую чашку на свою.

Усмехаясь, она взяла печенье, немного откусила и элегантно выпила ром маленькими глотками, — со мной всегда происходят странные истории, — прошептала она, её глаза вдруг заблестели, а щёки раскраснелись.

Лоренцо не замечал вокруг себя ничего — только её. Всё, о чём говорил гостям дон Серапио, пролетало мимо его ушей, пока она, досадливо отмахиваясь, не сказала: — я лучше вернусь к детям.

А фармацевт медлительно и педантично разоблачал традиции рождественских гуляк Венесуэлы, которые каждую ночь проводят в пении импровизированных колядок, исступлённо играя на своих барабанах. Это так надоедливо, подчёркивал он, слушать непрерывный бой барабанов. Ему казалось просто возмутительным видеть молодёжь, шатавшуюся по улицам от рома, которым их обпаивали в награду за пение.

Лоренцо вспомнил последний визит к ведьме. Выражение озорства и злорадства озарило его лицо.

— Я не верю в то, о чём ты мне говоришь, — кричал он, — потому что я не знаю, кто сможет дать мне такое монументальное желание.

— Доверься мне, — ответила она, — нет способа узнать, кто даёт такое желание. Но оно случается, когда ты меньше всего этого ожидаешь, — она настаивала на том, что у него уже есть предмет, который позволит ему наслать заклятие на Бирджит Брицену — дьявольская маска, — и ещё добавлю.

Ты должен надеть маску в момент торжества, и она удовлетворит твоё желание.

Ведьма объяснила ему, что требовалось выбирать лучшее время, так как магическая маска могла сработать только один раз.

И то, что маска попалась ему этим утром на глаза, было более чем совпадение. Лоренцо бесцеремонно вышел во двор, уверенный в том, что никто не видит его. Он перебежал улицу и незаметно проскользнул в тыльную дверь своего дома.

Он вошёл на цыпочках в бар, зажёг свечу и достал маску с полки.

Нерешительно провёл пальцами по красно-чёрной поверхности. Резчик вложил в своё творение что-то адское, подумал Лоренцо. У него было странное чувство, что глазные щели, прикрытые густыми бровями, обвиняли его за пренебрежение. Рот, с длинными клыками в уголках, дьявольски скривился в усмешке, подбивая его на танец с маской.

Он одел её на своё лицо. Его глаза, нос и рот так хорошо подходили к маске, что он почти поверил, будто маска сделана для него. Лишь скулы слегка тёрлись о гладкую поверхность. Он связал сыромятные ремешки на затылке и прикрыл их волосами из пакли, окрашенными в фиолетовый, зелёный и чёрный цвета. Волосы свисали на его спину.

Лоренцо не слышал, как в комнату вошла Пэтра. Испугавшись, он подпрыгнул, когда она заговорила.

— Ты должен переодеться, — заявила она, подавая ему брюки и залатанную рубашку, — сними сандалии, дьявол ходит босиком, — она оглянулась, боясь, что кто-то может подслушать, затем добавила: — помни, дьявол приказывает, не произнося слов.

Тихо, той же дорогой, какой пришёл, Лоренцо выскользнул через заднюю дверь. Секунду он колебался, размышляя, каким путём вернуться. И вдруг увидел группу гуляк, игравших на своих барабанах в конце улицы. Укрываясь в тени, он пошёл вдоль стены к ним.

— Дьявол! — закричал один из них, увидев Лоренцо, затем бросился вприпрыжку по улице, крича, что в город пришёл дьявол.

Четверо юношей отделились от группы и окружили дьявола, продолжая бить в свои барабаны. Один из них запел импровизированные стихи о том, что они будут этой ночью под началом дьявола.

Лоренцо почувствовал, как дрожь пробежала по его позвоночнику. Она наполнила его нетерпением, которое он не мог контролировать. Он медленно поднял свои мускулистые руки, его ноги задвигались по собственной воле под ритм барабанов.

На их пути открывались окна и двери. Они шествовали по улице к площади, а сзади их сопровождала растущая толпа. Вдруг словно по велению дьявола освещение на площади и в окрестных домах погасло на три-четыре секунды. Музыка оборвалась. И в этот момент парализованная толпа глазела на то, как дьявол входит в дом Брицены.

Он вспрыгнул на платформу патио, и ракеты, пущенные кем-то снаружи, взвились в воздух. Красные, голубые, зелёные и белые огни расползлись по небу, а затем головокружительно понеслись на землю ливнем слабых золотых искр.

Прикованные к месту, ошеломлённые гости смотрели на дьявола и барабанщиков, которые следовали за ним. Словно прислушиваясь к какой-то безмолвной музыке, он кружился среди умолкших барабанщиков. Его тело слегка горбилось, а рога были угрожающе направлены в небо.

Словно гром, взорвались барабаны, превратив затянувшуюся тишину в грохот, который заползал в каждый уголок дома.

Дьявол, увидев у дверей столовой Бирджит Брицену, спрыгнул с платформы, схватил бутылку рома со стола и подал ей.

Улыбаясь, она взяла бутылку и, запрокинув её, выпила до капли.

Уверенный в своей силе, дьявол кружился вокруг неё, двигаясь с изумительной грацией.

Вытянув руки и восторженно улыбаясь, Бирджит Брицена раскачивалась в такт барабанам, словно была в трансе.

Дон Серапио сжался в комочек на кресле, которое вдруг оказалось слишком широким для него. В его глазах под толстыми роговыми очками был ужас.

Гости, смешавшись с толпой, нахлынувшей с площади, начали танцевать.

Скромно покачивая бёдрами, они старались сдерживать свои движения.

Лоренцо был окружён всё увеличивающимся числом танцующих женщин, которые хотели коснуться его, прижаться к нему, удостовериться, что он из плоти и крови. Он потерял из виду Бирджит Брицену. Без усилий разорвав нить нетерпеливых женских рук, он скрылся за дверью. Уверенный, что его не будут преследовать, он бросился в заднюю часть дома, заглядывая в каждую комнату.

Радостный смех настиг его на полпути. У арки, отделявшей прачечную от заднего двора, стояла высокая тучная фигура, одетая в чёрные сапоги, длинную красную мантию, отделанную белым, и красный фригийский колпак поверх кудрявого парика.

Лоренцо приблизился к странно одетой персоне, — Бирджит Брицена, — прошептал он вполголоса, глядя в её ясные, нахальные глаза, обрамлённые очками в проволочной оправе без стёкол.

— Санта Клаус! — поправила она; широкая усмешка тронула её губы, скрытые лохматой бородой и усами. Она потянулась за джутовым мешком, набитым пакетами.

— Я ждала двенадцати часов, чтобы раздать детям рождественские подарки, — объяснила она, — но теперь не могу пройти мимо такой возможности, — она хитро улыбнулась, — ты пойдёшь со мной? — спросила она, и её глаза хищно блеснули, когда она согнулась, заглядывая в щели его маски.