7 И застыл решающий смертоносный удар одного вождя над другим.

8 Архангелы упали с неба, чтобы донести до Божьего уха и глаза то, что должно свершиться.

9 И увидел вождь в зерцале другого вождя смерть всех за смертью одного, искра разума зажглась в нем: нет у него Божьей власти останавливать дыхание жизни, и опустил меч.

10 И сказал он: прости, брат; взял его руку и обнял по-человечески.

11 Вострубили архангелы и вознеслись в небо.

12 И увидел Бог, что это хорошо и послал всехвсепрощение.

13 И более не посылал испытаний человеку.

14 И к вождю со смягченным сердцем явился Господь во сне и сказал, что раз в сто лет будет рождаться на земле человек, умеющий видеть и слышать Бога, как простых людей.

15 И будет этот человек запечатлевать буквами и цифрами новый мир.

16 И еще сказал: «Первым человеком в первое столетие станешь ты, и начнешь ты новое писание Новейший Завет.

17 Станешь записывать Мои наставления для процветания Рая и время это назовешь Чистым временем».

18 И наступил новый век человечества.

<…>

С тех пор люди помнят, что есть слово и есть цифра. И словом и цифрой можно построить мир, но также его и разрушить.

III

ЗЕМЛЯ КРЕМЛЕЙ

В седьмом веке Чистого времени известен был светлобородый, с добрым прищуром, путешественник-руш Ли. Он, как и многие руши, или путешественники (руши и были по своей сути путешественниками), вел путевые заметки, по которым составляли энциклопедии.

Когда-то Ли находился на земле росов, помогал каждому, к кому приходил в дом – где словом, где делом. И однажды он пропал. Сохранился его дневник, который копировали для энциклопедии и который всюду теперь носит с собой его внук Ио.

Если открыть энциклопедию в двух местах, то в ней будет записан один и тот же текст, до точки переписанный из дневника Ли: первый будет под словом «Ходоки», второй под словом «Росы»:

«В одном племени в первом веке существования нового человечества появилась неведомая болезнь то ли как результат излучения, то ли как последствие непринятия нового мира. Люди начинали вести себя странно, что приводило к убийствам и порой полному исчезновению всего племени.

Началось все в одной полнодетной семье. Маленькая девочка стала ходить за старшей сестрой, постоянно глядя на ее шею, откуда начинался позвоночник. Сначала думали, что она просто хвостиком ходит. Иногда казалось, что ей лень было что-либо делать по дому. Потом девчушка стала самой обычной: играла во дворе с братьями и сестрами, собирала в лесу ягоды, помогала по хозяйству. Но вот старшая теперь стала ходить за братом и указывать, что ему делать, она показывала все признаки высокомерия. На ее шее виднелся кровавый укус. Через неделю ее странное поведение так же исчезло, как у младшенькой. Только теперь брат стал ненормальным, ходил за матерью, отдавал приказы и говорил, что не так делала бедная мать. Отец, была грешная мысль, даже хотел его выпороть хорошенько. А маленькую сестренку, с которой все началось, нашли утопленницей в заводи реки под горой. Укушенные ничего не делали, их жизнь превращалась в одну огромную невероятную скуку, отчего и решались на прекращение своей жизни.

И если появлялся новый ходок (так их стали потом называть), то обязательно предыдущий оказывался мертв. Так и вымерло одно племя, названия которого уже никто не помнит.

Но прежде чем полностью оно исчезло, остался последний, который не мог найти, за кем бы увязаться, блуждал по полям и лесам, и так добрался до соседних племен.

Думали его убить, но после Битвы племен люди заключили между собой согласие, что никогда они не поднимут друг на друга руки, что семьи будут жить в ладу, беречь природу, и отныне на земле дорожить нечем, кроме мира. Отсюда и пошло название Чистого времени – без вражды значит.

И чтобы уберечься от подобных ходоков, многие племена стали строить вокруг своих поселений стены и назвали их по-старинному – кто крепостью, кто кремлем. У росов возводили очень высокие ограды, даже появились переходы между кремлями и защитные ответвления к лесам и озерам, рекам и морям. И земля с высоты птичьего полета стала напоминать зеленый ковер с затейливым узором, какие встречаются на платках красавиц из племени росов: причудливые изгибы дорог напоминали стебли растений, а сами города – это пышно распустившиеся цветы, ведомые и неведомые человеческому глазу. И землю росов между собой стали называть Землей кремлей-цветов».

IV

ВСТРЕЧА С ИО

В некотором кремле на земле росов нарисовался бесстрашный руш Ио. Худощавый, но ладно сложенный, высокий молодой человек лет двадцати, с тонкими чертами лица. Он прошагал немалое расстояние, чтобы добраться сюда: шел переходами между кремлями, где-то полем и лесом, ему никак не верилось в то, что за ним может идти ходок или еще кто-нибудь. Его дед Ли, как представлялось юноше, погиб где-то в дальних краях, и благородный потомок решил продолжить родовое дело: изучать племена и пополнять сведениями энциклопедию.

Еще будучи маленьким кучерявым мальчиком, Ио впитал незнакомый ему ранее язык: дед разговаривал на нем, потом и писать научил. Всё дело в том, что многие общались на языке росов: находиться в этом племени было приятно, спокойно, поэтому и книги на всей земле печатали именно на их языке, в том числе и Новейший Завет.

Прежде чем попасть за стены кремля, Ио долго бродил вокруг да около в поисках прорехи в стене. Он видел тропинки, которые шли из глубины леса и со стороны поля, но все они обрывались за три-четыре метра от стены. «Чудеса», – чесал затылок руш.

Уже голодный и, конечно же, злой, он забрался на толстую ветку старого дуба и заснул. Его разбудили заливистые звуки рожка, сообщавшего о выходе собирателей. Тяжелая дверь, часть стены, отделилась от единого полотна ограды и упала на большую тропу. Показались веселые люди с плетеными кузовочками.

Ио схватил свой кожаный узелок, дар деда, и побежал к двери, чтобы она не успела сравняться со стеной. У него уже был заготовлен диалог со сторожами, благодаря которому он без труда смог бы пройти границу кремля.

– Здорово! Руш?

– Да. А как вы..?

– Кожаный мешок у тебя за спиной…

– Да, мой дед…

– Хватит болтать!

– А?

– Проходи. Ты же пришел на племя посмотреть, закорючки писать, верно?

– Да, верно…

– Проходи, проходи, – будто узнавая и не узнавая одновременно, приглашал за стены кремля страж.

– Да, но… откуда?..

– Много будешь знать, скоро состаришься – народная мудрость – запиши, – и охранник разошелся глухим смехом, эхо которого прокатилось по стенам. Второй подхватил и добавил:

– Будешь стоять – останешься за стеной! Давай пошевеливайся!

Заготовленная речь о странствиях и пользе познания рассеялись. Он несмело шагнул с мыслью: «Как дед мог общаться с такими… Но ничего: стерпится – слюбится – тоже народная мудрость».

Пройдя шагов триста по узенькой тропинке, много не озираясь по сторонам, внучок прежнего путешественника оказался еще у одной преграды – плетенного из тонких прутьев забора. «Что дальше?» За забором гуляли козы, проворно пережевывая траву и мотая из стороны в сторону деревянными рогами. «Отлично!» Это было, так сказать, козье поле. Ио никогда не видел таких зверей, хотя нет, видел – на картинках, где эти животные казались гораздо умнее. Он сделал шаг в сторону, и три любопытных козы перестали жевать. Они перевели взгляд на кого-то дико смотрящего на них. Юноша сделал второй шаг, и животные, заинтересованно наклонив головы, покопытили в сторону незнакомца. «Да нет, козочки, вы все равно меня не достанете…» Ио побежал. И козы побежали.

Одна, более резвая, чуть поклонясь земле и резко дернув головой вверх, будто вынырнув из воды, зацепила рогами несколько прутьев. Осмелев, навалилась бочиной на ограду и высвободилась из полевого плена. Ее «цель» бежала впереди и что-то орала. Сзади бегущего пришлепывал кожаный мешок, откуда вылетали незнакомые козьему глазу предметы. Козе было весело бежать, она почувствовала свободу и от души летела на тонких ножках.