Исследования опираются на принципы единства познания, личности и общения, разработанный в рамках когнитивно-коммуникативного подхода в психологии (Ломов, 1984; Барабанщиков, 2009). Предполагается, что в процессе субъект-субъектного взаимодействия структура личности каждого из участников и их коммуникативный опыт изначально участвуют в порождении образа партнера по общению, преломляя воздействия его внешности. Благодаря этому обстоятельству перцептивный процесс получает диалогическую размерность и субъектную направленность, а индивидуальные акты восприятия совершаются как трансакции. Личность Другого и ее данность познающему субъекту оказываются разными полюсами когнитивно-коммуникативного события. Благодаря взаимному восприятию коммуниканты как бы проникают во внутренний мир друг друга, «вычерпывая» индивидуально-психологические, эмоциональные, гендерные, этнические и др. характеристики партнеров, и выстраивают на их основе свои поступки. Любое выражение человеком себя становится проявлением взаимодействия Я и Другого, включая те случаи, когда партнер присутствует в ситуации виртуально.
Центральное понятие работы: ОН-концепция – представление конкретного человека о партнере по общению как индивидуальности, его оценка и отношение к нему. Это целостное когнитивно-коммуникативное образование личности, сплав реально существующих и приписываемых коммуниканту черт или состояний. Воспринимая другого, мы не просто считываем выраженный в лице «текст», но и одновременно порождаем его, нагружая системой оценок, отношений и смыслов.
Чувственную основу ОН-концепции составляет наглядное представление о внешности коммуниканта – ОН-образ. Выражение лица характеризуется как многомерная система экспрессивных единиц (экзонов), которые в разных сочетаниях играют роль информационных опор ОН-образа. Их влияние опосредовано субъективными составляющими межличностного восприятия – коммуникативным опытом, Я-концепцией наблюдателя, его установками и языком, а итоговая оценка, или категоризация партнера по общению, устанавливается путем соотнесения наблюдаемых проявлений внешности с собственной типологией личности (состояний) наблюдателя, стихийно сложившейся в обыденной жизни. Распознавание состояний либо свойств личности коммуниканта всегда оказывается вероятностным событием, зависящим и от внешних, и от внутренних условий восприятия.
В монографии представлены следующие направления исследований: структура и генезис образа коммуниканта, процесс перцептивной категоризации выражений лица, роль динамики в распознавании эмоциональных экспрессий, влияние структуры и конфигурацион-ных признаков лица на оценку эмоциональных и индивидуальнопсихологических особенностей коммуникантов, оценка эмоционального фона окружающей среды, динамика перцептивного доверия, объективные маркеры истинных и ложных суждений коммуникантов, специфика представлений о личности по портретному изображению и некоторые другие.
Описываемые эксперименты выполнены на современной аппаратной и информационно-технологической базе. Использованы новейшие методы психологического исследования: айтрекинг, высокоскоростная видеосъемка и стробоскопическая экспозиция выражений лица, компьютерная графика, морфинг и варпинг изображений лица, процедуры ABX-задачи, топо-семантический анализ совместной идентификации лиц, полипозиционная регистрация коммуникативных событий и др. Наряду с привычными эталонами экспрессий лица из базы POFA привлечен экологически валидный стимульный материал (ВЕПЭЛ), разработанный авторами монографии.
Практический план работы ориентирован на решение конкретных вопросов совершенствования таких сфер человеческой деятельности, как общественная безопасность, пограничный и таможенный контроль, криминалистика, конструирование интеллектуальных технических систем, проектирование и разработка систем управления современной техникой, реклама, массмедиа, деловое общение и др.
Книга состоит из девяти глав, в которых с разных сторон анализируется система детерминант, обусловливающих представления о внутреннем мире человека на основании выражений его лица в близких когнитивно-коммуникативных ситуациях.
Первая глава – «Коммуникативный подход в исследованиях восприятия» – посвящена принципам проводимых исследований и описанию имеющегося у авторов научного задела.
Во второй главе – «Зависимость восприятия лицевых экспрессий от пространственно-временной структуры экспозиции» – показывается, что высокоаттрактивные экспрессии распознаются наиболее адекватно, независимо от времени экспозиции (50–200 мс), содержания контекста (кажущееся движение, прямая и обратная маскировка, изолированное лицо) и степени размытости изображения. Адекватность оценок низкоаттрактивных экспрессий обусловлена продолжительностью экспозиции лица и степенью расфокусированности его изображений. Описаны эффекты стробоскопической сенсибилизации и маскировки. Совокупность полученных данных указывает на частичное сходство влияний реального и кажущегося движения на распознавание эмоций.
В третьей главе – «Опознание естественных и искусственных переходных эмоциональных экспрессий лица в условиях непосредственного общения» – выполнен анализ особенностей идентификации естественных и искусственных переходных экспрессий в условиях совместного решения задачи «одинаковый – разный». Доказывается, что опознание переходных эмоциональных экспрессий индивидуально вариативно. При этом переходные экспрессии лица воспринимаются многозначно: как выражающие базовую эмоцию; как комбинация базовых эмоций; как содержащие мимические признаки, не связанные прямо с выражением эмоций.
В четвертой главе – «Показатели окуломоторной активности наблюдателя при восприятии видео- и фотоизображений лица» – проводится сопоставление окуломоторной активности при решении задач, связанных с рассматриванием фото- и видеоизображений лица. Анализ движений глаз показывает наличие как общих закономерностей (маршруты обзора опираются на области глаз и рта; доминантность верхней части лица натурщика по отношению к нижней; доминантность правой части лица натурщика по отношению к левой), так и различий (при рассматривании динамического изображения чаще наблюдаются повторные фиксации в той же области, осмотр часто происходит с опорой лишь на часть зон интереса, вариативность маршрутов рассматривания ниже). Задача выделения невербальных признаков сообщения достоверной/недостоверной информации, решавшаяся при рассматривании видеоизображений, оказалась значительно более сложной, чем задача опознания эмоционального состояния, решавшаяся при рассматривании статических изображений.
Пятая глава – «Культурная специфичность оценок эмоционально окрашенных фотоизображений и звуков» – раскрывает влияние культурных факторов на аффективную окрашенность объектов и событий окружающей среды. Речь идет об эмоциональном фоне ситуации, на котором, как правило, и воспринимается выражение лица. Проведено исследование оценок аффективно окрашенных событий, предъявленных визуально и на слух, выполненное в Российской Федерации в рамках многомерного и категориального подхода. Показано, что оценки гедонистической валентности (положительная или отрицательная эмоция), эраузала (сила возбуждения) и доминантности (чувство контроля), радости, гнева, печали, страха и отвращения для многих эмоционально окрашенных событий являются культурно-специфичными.
Исследования, представленные в шестой главе – «Влияние конфигурационных трансформаций лица на оценку эмоционального состояния и индивидуально-психологических черт коммуниканта», – посвящены верификации результатов экспериментов Э. Брунсвика на материале восприятия изображений реальных лиц. Показано, что разнонаправленное варьирование четырех конфигурационных признаков эмоционально нейтрального (спокойного) лица – расположения линии рта и глаз, длины носа и расстояния между зрачками – вызывает устойчивые впечатления радости либо грусти и меняет представление о личности натурщиков. Метрически сильные преобразования конфигурации лица не разрушают ОН-образ натурщика, который в целом остается устойчивым, инвариантным. Возникающие изменения оценок становятся потенциальными центрами формирования представлений о новой личности, активно привлекающими коммуникативный опыт наблюдателя. Особую роль в данном процессе играет отношение симпатии/антипатии к лицу натурщика. Направленные трансформации лица по-разному влияют на представления о компонентах имплицитной структуры личности коммуниканта – Оценке, Силе, Активности. Обнаруженные закономерности модифицируются под влиянием пола и морфотипа лица конкретного натурщика, а также индивидуально-психологических особенностей и состояний наблюдателей.
