Иначе говоря, он связывает здоровье с первопричиной его развития, а потерю его – с потерей духовности, замечая: «В православном понимании смерть физическая предваряется смертью духовной» (Леонов, 2014, с. 75). Следовательно, он говорит о «духовном здоровье», его потере и смерти. Однако тогда остается непонятным, почему он свою статью озаглавил «Душевное здоровье с позиции православной антропологии», хотя о душевном здоровье он вовсе не упоминает.

Возможно, автор стоит на позиции триединого в человеке (дух, душа, плоть) и имеет в виду, что наступление духовной смерти обусловлено прекращением связи души и духа, а уже затем следует разрыв души и плоти и физическая смерть. На вопрос об истоках духовности христианские теологи отвечают, что важную роль в их поиске играет обращение к «внутреннему человеку, т. е. в глубины собственного Я» (Архиепископ Лука, 2016, с. 45).

Представления о душевном как и о духовном здоровье не сводятся к общепризнанным атрибутам и критериям и весьма часто являются отражением проблем и причастностью авторов к их решению с тех или иных позиций и подходов.

Исходя из христианской антропологии основополагающим принципом является главенство духа. Так, Апостол Павел называет человеческое тело «храмом Святого Духа». В акте творения человек обрел «бессмертную душу».

Возвращаясь к обсуждению взаимоотношений между духом и душой, подчеркнем, что Д. В. Пивоваров считает Дух более совершенным и сотворяющим началом Души (Пивоваров, 2015, с. 202).

Таким образом, считается, что душа связана с конкретным телом, в то время как дух не обладает способностью воплощения – он вездесущ. Именно поэтому под духовностью человека понимается пребывание духа в душе, а она «сохраняет проект и внутреннюю форму тела». Вот почему в христианском понимании суть здоровья – это целостность человека в единстве и гармонии его духовного, душевного и телесного устроения.

Причем во взаимосвязи и взаимовлиянии духа и души в христианской антропологии признается главенство духа.

Обращаясь к анализу душевного здоровья с научных позиций, используемых в психологии и философии, можно отметить желание авторов исследовать разные подходы: одни стремились выявить некие наборы характерных свойств и качеств душевно здорового человека, в то время как другие приводят критерии его душевного здоровья.

Как пример первого подхода к трактовке факторов, определяющих душевное здоровье, можно привести черты личности, необходимые для этого, по мнению Г. Олпрота (2002). К ним он отнес шесть ее черт: «Расширение чувства Я, предполагающее аутентичное участие в значимых для нее сферах деятельности; теплота в отношении к другим, способность к состраданию, глубоким любовным и дружеским отношениям; эмоциональная безопасность, способность принимать свои переживания и справляться с ними, фрустрационная толерантность; реалистическое восприятие объектов, людей, ситуаций; способность погружаться в работу и наличие умений для решения проблем; хорошее знание себя и связанное с этим чувство юмора; наличие „единой философии жизни“; ясное представление о своей жизни как уникальном человеческом существе и соответствующие обязанности» (Олпорт, 2002, с. 335–350).

Иллюстрацией второго (интегрального) видения основных признаков душевного здоровья людей может быть выделение М. Ягодой пяти факторов, определенных ею как способность управлять своим временем; наличие значимых… социальных отношений; способность эффективно сотрудничать с другими людьми; высокая самооценка; упорядоченная деятельность (Jahoda, 1958).

Ознакомившись с переченем предлагаемых критериев душевного здоровья, можно отметить наличие в них некой общности по содержанию предлагаемых признаков этого феномена. При этом, по выражению О. И. Даниленко, «признаки, включенные в такие перечни, имеют явно выраженную cоциокультурную специфику» (Даниленко, 2011, с. 53). Сама же О. И. Даниленко вслед за К. Хорни предприняла исследование душевного здоровья, поставив задачу выявить его признаки, универсальные для разных культур, как условия, детерминирующие его уровень. Она считает: «Выявив эти критерии, можно исследовать, каким образом (за счет каких психологических свойств и благодаря каким культурным моделям поведения) человек может сохранять свое душевное здоровье в условиях разных культур, в том числе в современной культуре» (там же, с. 54).

В результате она предлагает четыре общих критерия, или показателя, душевного здоровья:

1) наличие смыслообразующих жизненных целей;

2) адекватность деятельности социокультурным требованиям и природному окружению;

3) переживание субъективного благополучия;

4) благоприятный прогноз (там же, с. 54).

Под первым критерием ею понимается способность человека ставить направляющие его деятельность и обладающие смыслом цели, которые были бы и субъективно значимыми.

Второй критерий трактуется как необходимость человека адаптироваться к природным и социальным явлениям.

Третий критерий означает наличие и переживание человеком внутренней гармонии.

Четвертый критерий О. И. Даниленко трактует как способ человека понять и оценить преимущество совладающего поведения по сравнению с защитными механизмами, что позволяет сохранить адекватность деятельности и переживание субъективного благополучия длительный период времени.

Предлагаемые критерии душевного здоровья, как считает этот автор, являются универсальными, т. е. проявляющимися и «работающими» в любой социокультурной среде. Несмотря на то, что О. И. Даниленко предложенные принципы считает универсальными, она понимает, что в условиях неопределенности и рисков современного общества возникают трудности для сохранения и укрепления душевного здоровья и реализации этих принципов. Поэтому ею предлагаются три типа психогигиенических задач:

1) осуществление целеполагания и действий, направленных на достижение значимых целей;

2) адаптация к культурной, социальной и природной среде;

3) саморегуляция (там же, с. 56).

Более того, осмысливая условия, при которых перечисленные психологические задачи могут быть решены успешно, О. И. Даниленко формулирует три принципа:

1) объективность;

2) воля к здоровью;

3) опора на культурные традиции (Даниленко, 2009, с. 16–22).

Полностью соглашаясь с предлагаемыми ею критериями и принципами, имеющими психологическую направленность, мы тоже предприняли исследование душевного здоровья, анализируя его критерии и значимость как для отдельного субъекта, так и для общества, для цивилизации, что является одним из важнейших условий развития.

Анализ собственных и литературных данных, касающихся критериев душевного здоровья человека, позволил выделить четыре дефиниции:

1) способность к построению перспективных осмысленных проектов позитивного будущего;

2) упорядоченная равновесность между внешним и внутренним миром;

3) способность к рефлексии и трансцендентности;

4) наличие удовлетворенности в творческой деятельности, осознание истинных ценностей и следование им в бытии.

Какой смысл вкладывается в каждый из этих критериев?

Первый критерий означает, что душевное здоровье человека во многом зависит от его способности ставить перед собой цели, определяющие его деятельность и стратегию жизни, которые имели бы для него индивидуально значимый смысл. Кроме того – это способность соотносить цели и способы их достижения, что является выше, значимее, чем сам результат. Потому как если способы или методы его достижения аморальны в общечеловеческом и социокультурном смысле или преступны, то и результат теряет истинную значимость. Этот критерий означает умение человека осознанно ответить себе на вопрос: а ради чего я совершаю это? Смысл построения позитивного будущего (как детерминатора душевного здоровья) заключается в приложении индивидуальных усилий для создания здоровьесозидающей среды в общественном бытии.