– Вот так-то. Нужно смотреть под ноги, а не по сторонам, и вести себя нормально.

Женщина, выругавшись матом, сказала:

– Откуда здесь вообще взялся камень? Гребаный камень, – и пнула его ногой.

Кое-как они пришли домой. Через час вернулся отец и, посмотрев на девочку и на мать, сказал:

– Что с ней такое? Почему она не в настроении, и на ее теле какие-то царапины?

Мать сказала:

– Да она упала случайно, понимаешь.

Девочка ушла в комнату и, вздохнув, сказала:

– Хоть добрая женщина, видимо, много раз хотела всячески вмешаться и заступиться за меня. А этот парень, блин, стоял как уличный столб, а красивый вообще парень-то. Эх, жаль в нем ни души, ни сердца, видимо, нет.

Спать легла немного поужинав, но не доев. Снился сон о произошедшем на рынке. Тот парень тоже снился. Внезапно поднялся такой ветер, что в окно залетело несколько листьев. Вика встала и закрыла окно, но через полчаса пришлось снова встать и открыть его, так как было душно – пусть уж лучше снова залетают листья и невесть что еще.

Девочка почему-то стала икать. Пробовала и воздух задержать во рту, и вспоминала имена всех знакомых – ничего не помогало. Через несколько минут само как-то утихло, как в принципе и ветер, даже дождь хлынул немного.

Вика встала и, подойдя к окну, посмотрела на небо. На глазах снова выступили слезы. Она не помнила, через сколько часов наконец легла, но зато помнила, что ей снова снилось то неизвестное место с красивым озером и всякой растительностью.

На следующий день она пошла гулять с папой. Гуляли по местности. Проходя мимо кустов, девочка покосилась в их сторону. Ей почудилось, что там промелькнуло лицо того парня, который был на рынке. Папа, посмотрев на девочку, тоже покосился на кусты и сказал:

– Что такое, дочь? И скажи, почему ты вчера была в царапинах и не в настроении?

Девочка ответила:

– Ничего, пап. Ничего. Просто вспомнила, что я в другом городе и здесь у меня совсем нет друзей.

Папа ответил:

– Точно? Может, ты просто боишься сказать, так как мать запретила говорить мне, как она относится к тебе в мое отсутствие?

Девочка ответила:

– Да. Точно, пап, точно, не переживай.

Парень в кустах сжал обе руки в кулаки и поджал губы, глядя на девочку и папу. Внезапно его руки стали дрожать, как у какого-то наркомана. Он покосился на дерево и, прислонившись к нему, продолжил наблюдать со стороны и шепнул:

– Единственный свидетель всего произошедшего – это я. Но я не могу ничего сделать и сказать. Как вы себе это представляете, сейчас выскочу и сдам девочку, скажу, что она наврала папе из-за того, что мать ее запугала, да? Эх, как бы я ту женщину… Конечно, вряд ли можно вмешиваться в чужие дела, но при первой возможности я не стерплю и вмешаюсь. А, кстати, я забыл спросить, хотя начнется что, да как, да зачем, но я должен узнать – можно ли это делать? Хотя бы проучить, я постараюсь изо всех сил оставить эту вредную, жестокую, злую бабищу в живых, просто преподам урок один раз.

Шевельнулись кусты, Вика посмотрела на них, но там никого не было. Девочка шла и косилась на кусты, пытаясь убедить папу, что это никак не зависит от обращения мамы к ней и всего остального в этом роде.

Погуляли, пошли домой. Ночью Вика снова подошла к окну и сидела, глядя на небо и на луну, которая светила на небе. У девочки из глаз снова потекли слезы, одна упала на подоконник. Вздохнув, девочка кое-как вытерла слезы и продолжила смотреть на луну, но секунд через десять снова заплакала.

Внезапно что-то скользнуло по руке девочки. Глядя на луну, она вытерла слезы, сбегающие по щекам, и медленно опустила взгляд на руку. Вокруг руки обвивалась змея. Едва не взвизгнув, Вика попыталась стряхнуть змею с руки и, кое-как зашвырнув ее куда-то в кусты, убежала в сторону кровати и, накрывшись покрывалом, лежала под ним минут пять точно, если не больше. Затем кое-как вылезла из-под покрывала, но на нем снова была змея. Вика быстро нырнула под покрывало и опять затихла там на несколько минут, после чего, выскочив из кровати, включила ночник и посмотрела по сторонам. В комнате уже никого не было. Девочка, вздохнув, постояла минуту, отходя от шока и, выключив свет, снова легла в кровать.

Так-то змей она не боялась, но мало ли, может, она ядовитая, их же много разных видов, тем более в этой местности.

Заснула кое-как, снова снился тот спуск, затем озеро, затем еще что-то, чего Вика не помнила. Утром она проснулась от крика матери:

– Эй, вставай, дурила! Пойдем на рынок!

Девочка встала, умылась, оделась, и они пошли на рынок. Тот парень с рынка снова попался ей на глаза. Девочка прошла и шепнула:

– Бездушная и бессердечная сволочь.

Парень, повернувшись, сказал:

– Я не такой, вообще-то. А еще многие считают, что у меня камень вместо сердца или его нет совсем. Что оно холодное, как кусок льда. Нет, оно есть, и оно не такое, каким представляют его многие, как и я, собственно. Но что я могу? Действительно, что я могу… Если еще нельзя вмешиваться в ваши дела, эх. Как тебе сказать и дать понять, что ты ошибаешься?

Вика прошла и пихнула его локтем в руку, тот посмотрел на нее и покосился вниз. Прошел полицейский и покосился на мать с девочкой, а Камилла вышла из-за угла и шепнула полицейскому:

– Вон та женщина с девочкой в легкой одежде, желтые шорты и короткая блузка. Эта, не знаю, как назвать, обращается с ней жестоко и плохо.

Парень шепнул:

– Так, пора сваливать, – и, повернувшись, едва не врезался в мужчину в странной одежде с дудочкой.

Он снова прошептал:

– Нет, ну точно пора, чувствую, я здесь сейчас буду лишним, – и пошел вперед быстрым шагом.

Вика покосилась на проходящего мимо парня и, подбавив скорости, спихнула его и побежала дальше быстрее газели. Тот, посмотрев на девочку, сжал губы, но через секунду слегка улыбнулся.

Купили все, пошли обратно домой. И снова удача сопутствовала Вике – в тот же момент пришел папа, а значит, мама не станет трогать ее при нем. Ближе к вечеру Вика сидела рисовала всякое-разное, в том числе и озеро из сна и, покосившись на окно, шепнула:

– Когда-нибудь я точно приду к тому месту и посмотрю, что там такого, уж больно оно меня к себе манит почему-то.

Легла спать после ужина, снова снилось то загадочное и непонятное место, и там кроме озера и растительности было что-то еще, но вот что?

На другой день снова пошли гулять с папой, и опять в кустах почудилось, будто там был тот парень. Но что ему надо, и что он делал в тех кустах!?

Папа сказал:

– Знаешь, в этой стране ходят забавные и интересные легенды.

Вика сказала:

– Какие легенды, пап? Ты хоть одну знаешь?

Парень, наблюдая за всем этим, процедил сквозь зубы:

– Ой, ну давай еще, расскажи ей легенду. А вообще, расскажи, послушаю, так ли это на самом деле.

Папа сказал:

– Э, ну это, дочка, давай потом, тебе рано еще об этом знать.

Парень, улыбнувшись, шепнул:

– Лучше рано, чем поздно или вообще никогда. И, в конце концов, не про секс же рассказывать собрался, хотя я бы и про это послушал, а также про версии родителей, откуда берутся дети.

Вика, хихикнув, сказала:

– Пап, если ты про то, откуда берутся дети, то я знаю. И не то, что какой-то там аист их приносит, как говорят многие, а что между девушкой и парнем…

Папа сказал:

– Эм, дочка, ты об этом откуда узнала?

Вика, прикусив губу, сказала:

– Да так, в школе девочка сказала. Плюс мы начали изучать биологию, но мы не проходили еще анатомию человека и так далее. А еще мама как-то энциклопедию купила, «Все о сексе».

Папа, посмотрев на девочку и вздохнув, сказал:

– Э, дочка. Ладно. Ходят легенды, что давным-давно существовали нелюди, ай, блин, тьфу, необычные люди, нет, короче, полулюди… Да блин, не знаю, как назвать. Ладно, забудь, когда-нибудь в будущем ты узнаешь, прочтешь где-нибудь. А легенды это о Великих змеях, называемых нагами, короче, и в книгах пишут, что якобы даже брак земных женщин с ними был, а где-то верят до сих пор, что есть некий подземный город. А еще индусы или индейцы верят, что по сей день существуют такие существа.