И мы рванули наверх. Лестниц предусмотрено не было, всё те же спиральные выступы на стенах, только теперь внутри, а не снаружи. На уровне окон из стен выступали более широкие и крепкие брёвна, и в целом конструкция напоминала нечто вроде наших галерей. Мы миновали уже несколько таких ярусов-этажей, когда секретчик, наконец, решил посмотреть вниз.

— Плохо видно, — пожаловался он. — Я пометил ближайшее к входу дерево, а сейчас… А ты что метила?

Я рассказала.

— Да. Это нам поможет слабо.

Я тоже по пояс высунулась из проёма рядом с ним. Был виден двор — весь целиком, внутренние стены — отсюда они действительно напоминали круглые полибетонные кольца наших колодцев и канализационных коллекторов — круглые белые крыши и стену леса с внешней стороны.

Наши возгласы раздались одновременно, слились в один:

— Эй, а это что такое?!

В воздухе прямо напротив нас возник небольшой белый шарик — около четырех-пяти сантиметров в диаметре — за ним ещё один, а потом в центре двора как от взрыва вспучился грунт вместе с травой и оттуда полезли всё новые и новые шары. Эти тоже поднялись в воздух и всей стаей сгрудились на уровне наших лиц. Знаток Мьенга был удивлён не меньше меня.

Мы переглянулись, не зная, чего теперь ждать, и тут началась атака. Очередное белое порождение Мьенга летело на нас, больно врезаясь в разные части тела, и ассей от них не спасал. Больше всего этой дряни летело сверху, поэтому тактическое отступление вниз показалось нам вполне оправданным. У того проёма, где мы проникли в башню, тоже висело несколько шаров, но эти не нападали. Зато по спине стали стучать прилетевшие вслед за нами.

Мне кажется, или нас хотят срочно спровадить отсюда? Барбоза сноровисто закрепил на поясе веревку и выбросил её конец во внутренний двор.

— Давай, — рявкнул он, жестом показывая мне, как я должна спуститься.

Я ухватилась за широкое кольцо — как раз под неширокую ладонь — и перекинула не своё тело наружу, запретив себе не то что бояться, даже думать о возможной неудаче. Рывок, миг свиста в ушах, и я призем… прираилась на ноги. Секретчик спрыгнул следом, перекувыркнувшись в воздухе. Следом пристроилась армия белых шариков. Я-то думала, нас просто хотят выставить из башни… Нет, всё было масштабнее.

Нас стали теснить к внутренней стене.

— Они хотят, чтоб мы ушли.

— Но мы не хотим! — разозлилась я. — Мы пришли не из-за прихоти. Нам нужен Петров, и это наш единственный шанс!

Шарики, до того висевшие в воздухе совершенно бесшумно, вдруг стали издавать шуршание, очень похожее на шуршание шевелящегося мьессса.

— Да знаем мы про мьессс, — прошипела я не хуже них. — Покажите место, и мы уберемся отсюда навсегда!

Барбоза смотрел на меня, как на умственно отсталую. Да, согласна, и я в нормальном состоянии не стала бы разговаривать с травой. Или с этими производными травы. Шуршание усилилось, от стаи отделился один шарик и полетел в мою сторону. Мой лоб явно был его целью, но я даже не пошевелилась. Отскочит, а что помнётся — не мои проблемы. Но он резко изменил траекторию, обогнул меня и врезался в стену — опять же беззвучно. Отскочил, снова ударил, снова отскочил. И так до тех пор, пока кусок стены не поехал вниз, открывая проход.

Мы с Барбозой не раздумывали. Нырнули в него и снова попали в сумрак полуподвального коридора. Шары ринулись за нами, периодически стуча в наши спины, будто подгоняя. А тот, что открыл проход, летел вперёд. Как дорогу показывал. Похоже, что меня всё-таки поняли.

Когда впереди выросла стена из мьессса, я едва не застонала. Мы же тут были, пройти невозможно! Но шар-первопроходец, если его можно так называть, и не собирался куда-то дальше. Он застыл перед моими глазами, и я спросила:

— Приехали?

— Слышь, безопасница, сдаётся мне, они тебя понимают. Спроси четко и внятно, где Петров.

Шар отлетел от меня и завис перед лицом Барбозы. Замер на секунду и метнулся к стене мьессса. Ударил в неё и… исчез.

Понимают не одну меня, вот только… Неужели Петров здесь?

— Дьявол! Петров тут! — пришёл к тем же выводам Барбоза. — Как так? Сколько мы времени потеряли…

Он деловито порылся в своём рюкзаке и достал здоровенные ножницы с закругленными концами. Шары опять зашуршали, только теперь мне послышалось явственное негодование.

— Погоди! Может быть, они смогут убрать эту стену. Открыли же они как-то проход?

Барбоза посмотрел скептически, а я обратилась к белым шарикам:

— Мы не тронем ваш мьессс, но тогда помогите достать оттуда нашего… человека.

В их рядах случилось какое-то замешательство. Одни стали подпрыгивать в воздухе, другие по-прежнему негодующе шуршали, третьи висели тихо и неподвижно. Секретчик опять было поднял ножницы, но я схватила его за руку.

— Подожди. Они, похоже, решают, как быть.

Я внимательно всматривалась и вслушивалась, но понять, к чему они пришли, так и не смогла. Время опять утекало, как песок сквозь пальцы, теперь и моё тоже.

— Вам же вреден белок! — закричала я, не выдержав ожидания. — Помогите, и ваш Мьенг не будет отравлен!

После этого они задвигались вверх — вниз. Все. Я почему-то решила, что надо отойти. Вот только куда? Отвела взгляд и пропустила момент, когда первый шар начал разгон. Он врезался в мьессс между мной и секретчиком и тоже исчез.

— Пригнись! — шикнул Барбоза, прикрывая руками голову.

Бомбардировка стены продолжалась до последнего шара. Он медленно истаял, словно впитался в неё. Она же и не шелохнулась. Вот и всё. Я поднялась во весь рост и сказала:

— Теперь давай свои ножницы.

— Не, погоди, — ответил оптимист, он же скептик. — Критической массы не хватило.

Барбоза приложил свою ладонь к белопакостной заразе. Меня передёрнуло, но я повторила его движение. Готовилась к удару, но почувствовала лишь, как трава скользит по руке. Вниз! Стена мьессса уходила вниз, в точности как тот вырванный с корнем отросток под ладонью Е-ло!

От облегчения я сама едва не сползла на грунт. Но услышала присвист секретчика и тоже заглянула туда. В открывающуюся перспективу. Человек лежал на спине, глаза закрыты, челюсть отвисла, как у трупа. Нет, только не это! Нет! Не хочу думать, что всё напрасно. Из грунта торчало несколько слабых ростков мьессса, которые не торопились втягиваться обратно, но и не проявляли какой-либо ненормальной активности.

— Дьявол, да что с ним?! — воскликнул Барбоза, резко падая на колени.

Мне же стало… как-то не по себе. То ли действие импланта уже заканчивалось, то ли я просто не хотела верить в смерть Петрова. В любом случае надо скорее выбраться отсюда.

— Давай его на свет, там разберемся, — твердо ответила я, хватая биолога за лодыжки.

Барбоза взялся за плечи, и мы потащили Петрова к выходу. Да, на нём были всё те же, памятные мне ещё с Земли, ботинки на гравиконтроле зеленого цвета, и носки были тоже. Ассей съехал, открывая тощие ноги и грязно-серого цвета шорты. Я заставила себя не думать о том, сколько ещё придётся нести его так.

— Ускорились, — пропыхтел Барбоза. — Вижу выход.

Поскольку я шла спиной вперед, выхода не видела. Но заторопилась. Мы вынырнули наружу и, не сговариваясь, оттащили биолога до ближайшего дерева.

— Аккуратно, не роняй, — к секретчику вернулось хорошее настроение. — Надо снять с него рваньё и переодеть в целое.

— А ты что, взял с собой ассей? — спросила я, чувствуя непрошенные слезы.

— А ты думала, что самая умная? Да жив он, жив, не куксись, — успокоил оптимист. — Посмотрим, что тут можно сделать…

Общими усилиями мы усадили Петрова спиной к Барбозе, и действуя вместе, торопливо стащили с него порванный ассей, а затем натянули целый. Ни один белопакостный росток и не шелохнулся в нашу сторону. Я бегло осмотрела одежду и сунула её секретчику:

— Смотри, он всё-таки оказался хорошим учеником — обнаружил и зашил порез, который сделала Лера.

— Если бы это помогло ему вернуться, то… но мы нашли его в дьявольском подвале, — возразил Клаус.