– Для этого нам потребовалась экспедиция в северные территории, как можно ближе к землям орков – как и тридцать лет назад, как и шестьдесят… Однако на этот раз она закончилась иначе.

Аудитория примолкла, начала вслушиваться. Квинт чувствовал себя так, будто вновь сдаёт экзамен по ораторскому искусству в Академии. На Кора Двейна он старался не смотреть, будто его и не было.

По его знаку ученики водрузили клетку на демонстрационный подиум и сдёрнули холстину.

Тут даже сам цезарь подался вперёд, разглядывая сидевшее внутри существо своим немигающим взглядом.

Оно не двигалось, застыло, обхватив себя конечностями и подогнув ноги, и сейчас более всего напоминало клубок разрозненных частей тела, человеческих, животных, перемешанных с деталями какого-то механизма и оружием – да так оно по большому счёту и было. Но Веспа знал, что небольшой импульс силы оживит его, заставит работать комплекс сложнейших заклятий, исполнять заложенные в него задачи. Некромагия, соединённая с механикой. Великолепная идея – но почему-то одновременно и отвратительная.

Он направился к подиуму, прикоснулся к клетке, пояснил:

– Наши коллеги поймали это близ Снежных Топей, когда занимались колебаниями силы в Большой Дуге. Оно охраняло другое подобное создание, поэтому напало на экспедицию, посчитав её за опасность. Мы потеряли одного чародея и троих рабов, прежде чем справились с ним. Почтим же молчанием память Децима Элия Муски, мага четвёртой ступени, ценой жизни добывшего нам эту… эту тварь.

Здесь, возле подиума, магия работала – ах, какое же это удовольствие вырваться из-под давления негаторов!

Квинт влил в существо малую порцию силы; оно тотчас зашевелилось. Распрямилось, повело всеми членами, словно проверяя, как они работают, – округлое тело-бурдюк на паучьих ножках, обтянутое бурой, в шрамах, шкурой и утыканное по окружности конечностями разной длины и вида, сжимающими оружие или являющихся оружием: стальная гизарма, судя по виду, родом из северных баронств, костяной гарпун с когтями, лассо из нежно переливающейся паутины, нож-мачете, короткое копьё. Буркала, чёрные, выпуклые, сидели по всему телу, как глазки у картофелины.

Существо потопталось на месте, а потом деловито принялось пилить решётку.

– Клетка заговорённая? – крикнул кто-то с места, кажется, со стороны Лиры.

– Как может быть иначе?! – напоказ возмутился Веспа; вспомнил наставления своего магистра, слегка повысил голос, поклонившись в сторону императора: – Уж не намекают ли нам, что Орден Совы настолько забыл долг верноподданных, что позволил бы себе подвергнуть опасности драгоценнейшую особу Августа доминуса?! – Веспа гордо задрал подбородок, одёрнул плащ, как бы с трудом успокаиваясь.

– Некромагия! – Один из старейших Воронов, кого когда-то прочили на место магистра, да так и отодвинули, вскочил с места. Ливий Астурций, невысокий, сухощавый и черноволосый, годы словно и не властны были над ним. Фабий напрягся: слишком быстро члены Капитула реагируют на его слова! Или это только кажется?.. – И ради вот этого вот вы отнимаете наше время, любезный Веспа? Неужто Орден Совы в своём затворничестве позабыл, чему учат в Академии?..

Послышались мелкие смешки, кто-то показывал на Квинта пальцем.

– Подобные конструкты нам прекрасно знакомы, более того, Орден Змеи располагает открытыми методиками для их создания! Некроголемы не представляют никакого теоретического интереса – в отличие от мертвяков, естественной и куда более опасной разновидности некромагических созданий! Проблема разупокаиваний – полагаю, моему уважаемому коллеге это должно быть известно. Мертвяки сильны, свирепы, малоуязвимы; наше счастье, что самопроизвольные пробуждения погостов очень, очень редки – и, кстати, провоцируются как раз небесными явлениями, флуктуациями в распределении силы. Вот бы чем заняться достопочтенному Ордену Совы – вы звездочёты, вам и карты в руки. А вы явились сюда показывать обычных некроголемов. Поведайте нам, уважаемый Веспа, что-нибудь поновее, ближе к истинным тревогам и заботам империи. Что вы хотите сказать, чего мы ещё не знаем?!

Ах ты ж петух облезлый, весьма непочтительно подумал Квинт о старшем чародее. Мертвяков приплёл. Вспомнил – хотя последняя инфестация случалась, если память не изменяет, ещё при прошлом императоре, где-то далеко на северо-западе державы. Мертвяки разорвали и слопали какую-то всеми богами забытую деревеньку, потолклись там, покружили – а потом звёздные сферы сместились, та компонента великой силы, что поднимала трупы и заставляла их двигаться, иссякла, после чего мертвяки и рассыпались прахом, как и положено. Нет ведь, обязательно надо было носом ткнуть!..

Спокойнее, Веспа, спокойнее. Сова не забывает обид, но выбирает, когда лучше нанести удар.

Квинт глубоко вздохнул, покосился на застывшего истуканом императора. Вот сейчас. Сейчас.

– Верно, почтенный Ливий, Ордену Совы всё это прекрасно известно, как и вам. – В атаку следовало заходить издалека. – В некроконструктах как таковых нет, конечно же, ничего нового, но, коллеги! Начнём с того, что это совершенно особый конструкт. Весьма схожий, кстати, с упомянутыми уже мертвяками. Наши собственные создания – хилые, слабосильные, не способные существовать вне лабораторных стен, требующие постоянного внимания, тщательного контроля над магическими потоками, непрерывной коррекции нарастающих биений, каковые в конечном итоге всё и разрушают. Вспомним, что наши конструкты боятся солнечного света, пыли и сырости; требуют долгой и кропотливой работы и – мой уважаемый коллега Ливий абсолютно прав – достойны не более чем упоминания в учебных курсах, ибо никакой практической ценности их создание не имеет. Однако здесь – всё совсем иначе. Посмотрите на него!..

Он широким жестом указал на возившееся в клетке существо.

– Мы взяли его в Снежных Топях. Посреди диких лесов. Оно не имеет практически ничего общего с привычными нам некроголемами – применены совершенно новые, неизвестные подходы!..

– Это уже академический вопрос, не имеющий отношения к важнейшим темам, ради коих собирается Великий Капитул!.. – упорствовал маг Ворона.

– Нет, уважаемые коллеги, и я докажу это. Нет ничего более далёкого от абстрактных академических штудий, чем этот конструкт!..

Гул голосов под куполом нарастал, словно гул налетающего ветра, однако его в один миг оборвал скрипучий голос императора:

– Дозволяю продолжать, Фабий Веспа.

– Благодарю Августа доминуса. – Почтительный поклон в сторону императора, даже излишне почтительный. – Итак, коллеги, первое – эти твари невероятно долговечны. Второе – не требуют постоянной подпитки силой и работают в условиях высоких широт. Высоких широт, коллеги! Где мы с вами едва способны свечку зажечь! Третье – они действуют независимо от создавшего их; мы обыскали все окрестные пущи, но не нашли никаких следов мага, который бы управлял ими. Четвёртое – им не страшны жара и холод, солнечный свет и ливень, они роются в грязи, они таскают тяжёлые камни. Пятое – они способны исправлять собственные… повреждения, так сказать, «залечивать раны», являясь, таким образом, теми самыми «идеальными автоматонами», теоретическую возможность которых обосновал ещё великий Марк Аврелий Арморийский!..

По собранию вновь прокатился шум.

– Но не это самое главное! – Веспу несло. – Самое главное вот что: кто и зачем создал этот шедевр? Точнее, шедевры, ибо, как вы верно заметили, дорогой коллега, подобная тварь не одна.

– Все знают кто! – крикнул со стороны Лиры тот же голос, что интересовался прочностью клетки. – Это же Северная Госпожа, затворница Ледяной Твердыни!

– А теперь, – Квинт сам удивился металлу в своём голосе, – спросите себя: зачем? Зачем, о высокоучёные маги и магистры? Это – боевая машина! Долговечная, способная чинить сама себя, не требующая надзора! И она не одна, их много! Так зачем?..

Гомон, заполнивший было белоснежный зал Капитула, подозрительно быстро затих.

Веспа чувствовал, как кровь колотится в висках. Он нарушил все мыслимые протоколы, но его никто не останавливал.