Стихи – души изнанка,

До самой глубины,

Все ссадины и ранки

Чернилами легли.

И страшно мне до муки,

Что все моя судьба

Лежит в узоре букв,

Занявши пол листа.

Боль, счастье и отвага -

Лишь след карандаша.

Вот строчки на бумаге,

А где моя душа?

Стынет августа слезное небо,

Рощу золотом выжженным мажет,

Негу дней разливало нам лето,

Но мою не заметило чашу.

Сколько я пропустила рассветов?

Сколько песен за юность не спела?

Мне сейчас вспоминается это

За тетрадью исписанной серой,

За тяжелой замасленной книгой,

Где кривятся мудрёные знаки.

Мир меня не запомнит веселой,

Моя тень растворится во мраке.

Я пойду прогуляться средь дымок,

И вопрос себе странный задам:

Сколько я задолжала улыбок

Своим сжатым сурово губам?

Мне любовь как чужие страны,

И я в ней докачусь до дна,

Сокрушаться потом будет мама:

"Почему ты всегда одна? "

Что ж теперь, я в любви иностранка,

И мне чужд еë ласковый слог,

Не крутить мне признаний шарманку,

Не лежать за прощенье у ног.

За любовь не бросаться мне в воду,

С еë именем крепость не брать,

На масть черви пустует колода,

Встала разума черная рать.

Быть свободную, а не милой,

Знать, такая моя природа.

Если хочется быть счастливой,

Не рождайся, девочка, гордой.

Не читаю стихи библейские,

А вот ваши стихи учу,

И скажу без притворной лести-

Каждый стих ваш подобен ключу,

Что открыть смог мне сердце дикое

И наполнить его слезой,

Той, что я не сумела выплакать,

Когда с праздника шла чужой.

Своды звездные в тучи спрятаны,

В небе много богов живёт,

А я снова молюсь Ахматовой

И поэме еë "Нечет".

Все поэты время от времени

Следуют друг за дружкой,

Все мы не без Есенина,

Каждый из нас не без Пушкина.

Солнце по лужам таяло,

Вечер казался длинным.

Муза моя – Цветаева,

Все её песни – гимны.

Ветер, отчаянный пьяница,

Шлялся по перекресткам,

Я убежать пыталась,

Но все же вернулась к Бродскому.

Тихо и недоверчиво,

Луч по лицу виноватому,

Милой была бы девочкой,

Но я люблю Ахматову.

Хочется сердцу нового,

Билась весь день с набросками,

Строки упрямо сломаны

Штормами Маяковского.

Прячу стихи как ценности,

Мыслей своих бессонницу,

Нету мне большей почести,

Чем робкую быть поклонницей.

Ты желала лишь новые дали,

Ты хотела великих картин.

Твое сердце всегда восхищали

Только пики бессмертных вершин.

Твои крылья горели и мерзли,

Твое сердце рыдало и жгло.

Ты любила ливовые грозы

И ночное луны серебро.

Ты сначала молилась Иисусу,

А потом изменила богам,

Тебе боль приходилась по вкусу,

Она шла твоим сжатым губам.

Поклялась быть солдатом рассвета,

Но не знала, что выпадет срок,

Когда снова пойдешь виноватой,

У виска ощущая курок.

И застыв над своим приговором,

Отведешь разноцветие глаз.

Нет, не думай, что небо сурово,

Ему просто нет дела до нас.

Посыпался белесый снег,

Волшебной невесомой пылью,

Как памятки прошедших лет,

Как оперенье божьих крыльев.

Он сыпался густым потоком

Ещё из голубого неба,

И люди подходили к окнам,

Чтоб посмотреть на хлопья снега.

И вспомнить день такой же белый,

Когда любили и страдали,

А за окном во мгле бесцветной

Снежинки легкие летали.

Чтоб вспомнить, как в снегу бесились

В далеком детстве беззаботном,

А по ночам им сказки снились

Под вой глухой метели злобной.

А снег не знал людские души,

Он падал вниз густой стеною,

Чтоб умереть земли коснувшись,

Такой недружелюбно черной.

В тот час кто-то любви изведал,

А кто-то горько был унижен,

Чтобы потом в падении снега,

Следы своей увидеть жизни.

Ты мудрее, чем строки заветов,

Ты прекраснее наших молитв,

Твое имя, объятое светом,

Не имеет привычных границ.

А мы грешные, слабые люди,

Мы теряем всегда ориентир,

Не небесным мерилом мы судим,

А нечестным, предвзятым, земным.

Ты нас любишь, жалеючи, очень

И читаешь все ночи и дни

Наш размашистый путанный почерк,

Наши просьбы, упреки, стихи.

Я по улице шла израненной,

Заставляя себя верить.

Ты, конечно, все знал заранее,

А что мне надо было делать?

Не смотри на меня с осуждением,

Я сама вся неласковый взгляд.

Если одно только в жизни падение,

Остальное – лишь отступ назад.

Воздуха был по- весеннему вкусный,

Пополам разрывалась душа,

Есть одно только в жизни безумство,

Остальное – простая игра.

Размыкаю спокойная руки,

К мимолетным друзьям холодна.

Есть одна только в жизни разлука,

И она мной уже прожита.

Оставайся же загадкой,

Без ответа, без ключа,

Лезвием смертельно гладким

В сильных пальцах палача.

Сохранись в стихотворенье,

Слов живое кружево,

Неудачным совпаденьем,

Что пальнуло как ружье.

Будь желанным тихим гостем,

Тем, что постучать не смог.

Будь подобье рыбной кости,

Той, что в горле поперек.

Оставайся рябью водной,

Как Иисус по ней пройди,

Оставайся кем угодно,

Только время победи.

Белый день с грустью на мысли нанизан,

В голове слов и сомнений муть,

Не один стих не был мной написан –

Они вышли сами, пробив мне грудь.

И спокойно хожу с пробитой грудью,

Запуская туда цветы и ветер,

Только так людям дается мудрость,

Когда стен между сердцем и миром нету.

Все достойно быть помянутым и воспетым,

Даже пустырь, что погряз в крапиве,

Хорошо, что нету вечного лета,