Добравшись до земель Корфов с помощью ненавистного телепорта, принц, стараясь успокоить бунтующий желудок, отправился в порт Мительхафен. Там у него была назначена встреча с Гервином Раухом, капитаном «Принцессы Генриетты», одного из немногих больших кораблей, выживших в той мясорубке во время войны, когда часть парусников под командованием принца-консорта и половина созванного князем Корфом флота попали в ловушку.

Вильгельм познакомился и даже подружился с капитаном, старше его на двенадцать лет, благодаря своей теперь уже покойной тетке, той самой, в честь которой и был назван корабль. Кто-то говорил, что Генриетта любила мужчин моложе себя, и капитан Раух пал жертвой ее чар. Другие утверждали, что он просто восхищался талантливой принцессой, как и многие ее коллеги в Башнях. Во всяком случае, он искренне скорбел, когда Генриетта повредилась рассудком и выбросилась из окна. Сам Вильгельм всегда побаивался тетки, особенно после живого рассказа сестры, тоже Генриетты, о развороченных трупах на поле боя, которые она видела, сопровождая мать.

Гервин Раух ждал принца в таверне в обещанной компании стряпчего, по совместительству мага из Шестой Башни, тихо выписанного для решения некоторых насущных вопросов. Пора было опровергнуть звание маминого любимчика и заняться проблемами самому. Вильгельм небрежно кивнул трактирщику, тут же расплывшемуся в широкой угодливой улыбке, и завернул в уютную нишу, отгороженную от общего зала высокой ширмой, судя по раскраске, добытой в Суриде.

– Сюда, принц, – махнул рукой Гервин. – Неважно выглядишь.

– Портал, – коротко ответил Вильгельм, опускаясь на стул с высокой спинкой. – И тебе добрый день.

Беспокойные маленькие глазки стряпчего заморгали, поочередно рассматривая столь фамильярно обратившегося к его высочеству капитана и самого принца, не обратившего на это вопиющее деяние никакого внимания. Заморенного вида стряпчий-маг не мог знать, что именно благодаря Гервину Рауху Вильгельм так свободно общался в трактире в порту и в быстрые сроки завоевал доверие множества капитанов, преданных покойному князю Корфу, в обход его строптивой дочери.

– Это господин Ойген Керн, – представил стряпчего капитан Раух. – Он консультировал покойную герцогиню Жабьего Пруда и с удовольствием окажет услугу и принцу.

– С превеликим удовольствием, – радостно закивал стряпчий-маг. – Я весь внимание.

За то время, как Вильгельм излагал свои два дела, лицо господина Керна становилось все сосредоточеннее. Дослушав до конца, он поднял брови домиком и помедлил с ответом, за что Вильгельм был ему благодарен.

– Ну что ж, первое дело осложняется ситуацией с вашим браком, – откашлявшись, начал стряпчий. – Простите, что говорю это, но все было бы проще, не сохрани ваша жена девственность.

– Это я и сам понимаю, – мрачно отозвался Вильгельм. – Но у меня есть еще время.

– Безусловно, ваше высочество. Если вы… эээ… справитесь, то законодательство, учитывая ваше высокое происхождение, в этом случае предполагает три варианта. Ее величество объявляет земли князя Корфа герцогством и на свое усмотрение присоединяет близлежащие территории или не присоединяет. В этом случае ваше высочество становится герцогом, ваша жена – герцогиней династии Фершланге. Во втором варианте ваше высочество может отказаться от титула герцога и земель и сохранить свой титул. Земли супруги, тоже получающей статус принцессы династии, благо она достаточно знатна для этого, переходят во владения ее величества. И третья возможность, которой ваше высочество вряд ли воспользуется, – взять фамилию жены, получить титул князя и остаться при землях Корфов, которые унаследуют ваш с супругой старший ребенок.

– Ребенок… – тихо и зло произнес Вильгельм, смотря в стол и сцепив ладони. А потом прямо взглянул на состроившего сочувствующую гримасу господина Керна. – Что насчет моей… болезни?

Стряпчий-маг чуть завозился на стуле, и капитан Раух ловким движением подвинул к нему большую кружку с лимонадом.

– Проклятия, ваше высочество, имеют разные свойства, – осторожным тоном начал Керн, отпив из кружки и отодвинув ее. – И, несомненно, большинство из них относятся к категории запрещенных, той или иной степени. – Он приглашающее протянул руку, и Вильгельм, сообразив, что от него хотят, подал свою. Кожа Керна была сухой и прохладной. – Есть те, за которые последует только взыскание от Башен и временный запрет на научную деятельность или преподавание, есть те, за которые грозит светский суд властей страны, а есть наиболее опасные, вписанные в специальный раздел Кодекса Магнума. И вот в таких случаях нарушивший закон попадает под трибунал Башен. – Во время лекции чуткие пальцы говорящего порхали по ладони Вильгельма, щупали запятьте и чуть давили на кончики пальцев. Принц заворожено следил за его действиями, отмечая, как изменилось лицо господина Керна. Исчез хитрый продуманный стряпчий и появился сосредоточенный и вдохновленный маг-лекарь.

Керн прошептал что-то, и наступило молчание, прерываемое только редкими звуками с трактирной кухни да тихой беседой немногочисленных в этот утренний час посетителей. Вильгельм, все еще наблюдающий за непрекращающимися движениями пальцев мага, краем глаза сумел заметить, как Гервин Раух откинулся на спинку стула и вскинул ладони к голове. Бросив удивленный взгляд на капитана, принц увидел, что тот с недовольной гримасой потирает руками виски. Господин Керн отпустил Вильгельма и вопросительно кашлянул, снова подняв брови и глядя на Гервина Рауха. Тот мотнул головой и махнул рукой, словно призывая не обращать на него внимания.

– Я слышал о вашем знакомстве с принцессой Генриеттой, – как будто невпопад сказал маг. – И так было каждый раз?

– Я знаю, что так и будет, – неожиданно для ничего не понимающего Вильгельма огрызнулся капитан Раух. – Но мне уже поздно о чем-то жалеть. Занимайтесь принцем.

– Я вас понял. – И Керн слабо улыбнулся Вильгельму. – Что ж, мне есть чем вас порадовать, ваше высочество, но и чем огорчить тоже. Проклятие относится к стандартному виду и не отягощено никакими дополнительными вкраплениями и условиями. Умельца, который на вас его наложил, следует найти и сдать ее величеству, чтобы впредь не вздумал причинять вреда членам династии.

– И как его найти? Допрашивать каждого из вашей Башни и еще кучу людей из других, обладающих врачебными заклинаниями? – с досадой спросил Вильгельм, забыв о странностях капитана Рауха. – А моя жена скорее уморит себя голодом, чем выдаст сообщника. Я уверен, что он же помог ей сбежать с первой свадьбы. И не говорите мне, что без него я не вылечусь.

– Лечение здесь не подходящее слово, ваше величество, – развел руками Керн. – Такие проклятия существуют некоторое время, а потом исчезают сами собой. Все зависит от личного здоровья и особенностей организма того, на кого оно было наложено.

Вильгельм на миг прикрыл глаза, подавляя желание грязно выругаться, что вполне подходило для трактира, где он сидел, но вряд ли приличествовало принцу из Дома Фершланге.

– Но я должен подтвердить брак за шесть месяцев со дня женитьбы, а у меня осталось всего три. Может, есть какие-нибудь заклинания или настойки? – Он пристально посмотрел на качающего головой Керна, а потом уронил голову на руки. – Хор всемогущий, мне конец! Она расторгнет брак и посмеется надо мной.

– Вы молоды и полны сил, ваше высочество, – мягким тоном произнес Керн. – В вашем возрасте подобная напасть не может продолжаться долго.

– Лучше скажите, как обойти это, – сквозь зубы прошипел Вильгельм, стискивая кулаки, и пообещал себе вытрясти из жены имя ее сообщника, найти и хотя бы его мученьями вознаградить себя за все унижения, которым она его подвергла. Он не отдаст негодяя-мага правосудию матери-королевы, нет. Он наймет лучших палачей или просто засунет его в трюм самого грязного и вонючего корабля в порту к самым крупным и злым крысам, чтобы они сожрали его заживо!

Наверное, его мысли отразились на лице, потому что Керн нарочито громко прочистил горло, а капитан Раух сочувственно присвистнул.