Тут я ничем уже помочь не мог, ибо девушки реально поддержали Виктора. Те ещё твари. Но да им зачтётся ещё.

— Знаешь, пошли в класс. У нас уже пара сейчас начнётся, а мы с тобой тут прохлаждаемся, — попытался выкрутиться я.

Санёк вздохнул, но ничего не стал говорить.

Мы отправились в класс, по пути заглянув в туалет, чтобы хоть немного привести в порядок штаны Санька.

— Я так и знал, что Виктор не захочет мне дать совет, — продолжил блондин, когда мы добрались до туалета. А между тем па́ра уже началась. — Да и кто я такой, чтобы получать советы от такого парня. Только огонька под зад. Неудивительно, что в академии меньше трёх тысяч магов.

— Так-так, — улыбнулся я. — Всё-таки захотел мне сказать что-то более важное, чем Виктор.

— Ну а что «так-так». Это и так ясно, что не все могут учиться. Кто-то не закончит. Кто-то ещё что-то. А у нас так и вовсе группа из шестнадцати магов в самом начале.

— Семнадцати. Меня ещё не внесли в список, — решил и я поделиться своими «тайнами».

— Это как?! — почему-то мои слова удивили Саню.

— Ну вот так. Мои родители не записали, потому что очень заняты. Потом пришлось папе создавать письмо, где было сказано, что я зачислен в академию бояр «А» и готов через месяц пройти первые экзамены.

— Ну семнадцать. Какая разница. Главное — это уже в самом начале у нас так. У кого-то все двадцать студентов. У нас же — семнадцать. А что будет после экзаменов? Чую, у нас вообще останется только половина от нормы к концу обучения.

— Что-то ты быстро перешёл от первых экзаменов, что через месяц, до получения диплома об окончании магической академии.

— Ну как уже умею. Говорю правду. И правда такова, что у нас только семнадцать магов в группе. А раз так, то совсем не удивительно, что в академии где-то две с половиной тысячи магов вместо трёх.

— Ну… по твоим словам должно было бы быть полторы тысячи, если только половина доходит до конца, — улыбнулся я.

— Ты говорил, что твои родители заняты, и твой батя какое-то письмо составил, — перевёл тему Санёк.

— Да, говорил. Может, ты слышал про стоматологическую клинику «Романовы».

— Пфф… Только глухой в нашем городе не слышал про клинику Романовых. Да это же самая лучшая клиника в Москве. Туда вся моя семья ходит, чтобы лечить зубы. Ведь там делают это быстро и бесчувственно… то есть это… я не чувствую, как мне лечат зубы. Раз — и готово.

— Да, да, именно так, — заулыбался я. Было приятно, что Саня такого высокого мнения о работе моих родителей. — Ну так я сын Романова Константина Александровича и Романовой Анны Сергеевны.

— Так ты знаменитость?! — чуть ли не пустил слезу Санёк.

— Вот только не надо приравнивать меня к Виктору, хорошо? Я обычный парень, как и ты. А то что мои родители — это зубные врачи высокого уровня, то ничего знаменитого в этом нет. Они просто хорошо выполняют свою работу, чтобы маги не мучились и не тратили время. Как ты и сказал: раз — и всё. Никакой боли, никакой задержки по времени.

— Прости. Я всегда, когда кто-то где-то знаменит чем-то, отношусь к таким с уважением. То есть я и к другим отношусь, но к ним отношусь с бо́льшим уважением, что ли. Ну ты, короче, понял.

— Понял, Саня, понял, — не спадала улыбка с моего лица.

— И прости за то, что ударил тебя тогда в клумбе.

— Да ничего. Я бы тебя тоже ударил.

— В смысле?

— Ну… гк-хм, — прокашлялся я. — Проехали, Саня. Лучше идём в аудиторию, а то и так звонок пять минут назад прозвенел.

Что касается моих родителей, то да, ими реально можно было гордиться. По генам ничего особого не передалось, зато сами создали себя. Молодцы. Правда, мне уделяли очень мало времени, но зато в материальном плане я ни в чём себе не отказывал. И это было здорово. Спасибо им!..

Тем временем мы добрались до нужной нам аудитории. Вместе вошли. Вместе получили издевательских люлей от препода по магической химии.

— Имя, фамилию и отчество, пожалуйста, — сказала препод. Женщина была настроена вполне дружелюбно, но по голосу стало ясно, что она обожала держать всех и вся в ежовых рукавицах.

— Городецкий Александр Александрович, — сразу же выдал Санёк.

Женщина посмотрела на меня.

— Романов Андрей Константинович.

— То есть РАК, если сокращённо, да? — издевательски уточнила женщина.

— Да, — уверенно ответил я.

Думал, что сейчас прямо спросит: не являюсь ли я раком по жизни. Но препод промолчала. Лишь себе под нос хихикнула. Что за хрень — я не знаю. Однако женщине хоть и не стоило так себя вести, всё же я действительно и сокращённо был РАКом, и по жизни был таковым. Как бы не рак мозга, но по жизни рак. Саня был примерно таким же, поэтому нас судьба и свела в первые же минуты… как мне кажется. А ведь я ещё даже не перешагнул порог самого здания, но уже повстречал нового друга, который так же обожал девушек, но не был в отношениях ни с одной. Возможно, это судьба. И именно поэтому я решил с этой минуты, что Саня точно мне друг. Не полудруг, а именно что друг. Всё, точка.

— Молодые люди, мне нужна ваша помощь, — изменилась химичка. — Хочу, чтобы ваше опоздание не прошло бесследно. Поэтому вы станете теми, кто примет участие в моём маленьком эксперименте.

— Это ещё что она задумала? — шепнул мне на ухо Санёк. — Андрюха, я не подписывался на такое, если что.

— Я тоже.

Женщина посмотрела на меня и хотела уже что-то сказать, но прежде я напомнил ей про бумаги:

— А я тот семнадцатый, которого нет в списке. Может, у Вас ещё не отмечено, но…

— Меня деканат предупредил, — сразу же отреагировала препод. — Положи письмо на стол, а сам встань вместе с другом возле той зелёной жидкости, что в мензурке.

— А мне нужно в деканат её…

— Я сама отнесу. Не волнуйся, Романов. Ты же сын Константина Романова, зубного врача из клиники «Романовы»?

— Да.

— Вот и славно.

В момент, когда женщина это говорила, я заметил, как несколько девушек начали перешёптываться. Одна даже подмигнула мне. Это было здорово.

Больше того, я был рад, что в моей группе вообще были девушки, причём красивые. А то, что одна из них ещё и подмигнула, вообще кайф. Может, нужно будет слегка попользоваться репутацией родителей.

— Приём! — повысила голос химичка.

— А? — вышел я из своей внутренней «медитации».

— Ты чего застыл? Иди помоги другу, а то он сейчас всё на себя одного использует.

Я резко повернулся и увидел не совсем крутую картину: Саня обмазывался той самой липкой тягучей зелёной слизью, что была в мензурке.

— Намажь ею свои ручки, — попросила, я бы даже сказал, приказала препод по магической химии.

— Чего! Ручки?! Какие нахрен ручки, Вы совсем, что ли?!

— Романов, живо! — стукнула женщина каблуком по полу.

Я снова посмотрел на Санька, который намазал не только руки, но и лицо. А когда я обратил внимание на свою группу, то понял, почему он это сделал. Дело в том, что девушки «болели» за Саню, а тот дурак и рад был стараться, не понимая, что девушки просто над ним издеваются. Ему нравилось, что студенточки своими криками с небольшими стонами «поддерживают» Санька.

— Романов, ты опоздал на пару. Я попросила тебя помочь мне. Почему ты до сих пор не намазал руки?! — начала не на шутку «нападать» женщина. И если бы не её белая блузка, под которой виднелся красный лифчик с большими наследственными молочными достоинствами, то я бы не стал подчиняться этой дамочке. А так пришлось сделать то, что она просила.

Хотя, может, я это сделал ещё потому, что не хотел проблем в первый же учебный день. Да и женщина должна была отнести в деканат родительское письмо. А батя его писал долго, время тратил, которого у него нет. Так что я поступил правильно. И это, я считаю, совсем не похоже на оправдание. Нет, это разумный эгоизм. Или что-то в этом роде.

Намазав руки этой липкой хернёй, которая, к моему недопониманию, пахла малиной, меня попросили направить их на солнце. То есть я и Саня подошли к окну и минуты две ждали некоего чуда, которое должно было произойти.