Так бы мы, наверное, и убили друг друга на этой богиней забытой горе, а нашли бы нас лишь следующим летом или, и того хуже, вообще никогда бы не нашли, если бы нас не прервал совершенно восторженный заливистый смех. Так смеются лишь маленькие дети, впервые видящие что-то забавное, которые не скупятся поделиться своей радостью с окружающим миром. Мы одновременно замерли. Ким лежал на мне, прижимая всем телом к земле, на кулак у него были намотаны мои волосы, но смотрел он совершенно в другую сторону. Проследив за его взглядом, я тоже замерла.

Орэн уже не стоял в проеме двери, а сидел, сотрясаясь всем телом от заливистых раскатов смеха. На глаза у него наворачивались слезы, которые он как-то нелепо утирал рукавом своей серой мантии. Мы продолжали лежать, боясь даже пошевелиться. Какие же мы идиоты! Устроить такое на глазах у уважаемого человека, да к тому же мага! Ким виновато посмотрел на меня и одними губами прошептал: «Прости», – я кивнула и взглядом указала на свои волосы. Брат мгновенно их отпустил.

Еще с минуту похихикав и немного отдышавшись, раскрасневшийся старичок поднялся на ноги и с трудом заговорил.

– Я согласен, – кивнул он Киму, – но только если и сестра твоя будет учиться. Так веселее, – хихикнул подлый старикан, поворачиваясь к двери. – Жду вас завтра в это же время. Скажете кому, что я тут поселился, – и можете смело переставать мечтать о прекрасном будущем, где вы живы и все части вашего тела на месте.

Дверь захлопнулась, а мы, казалось, буквально вросли друг в друга.

– Ну это ж надо, до чего противный старикан! – разорялась я по дороге к дому. К слову сказать, обратный путь занял у нас куда меньше времени, чем все это скалолазание. – Я согласен, но только если и сестра твоя будет учиться. Так веселее, – передразнивая старика, не унималась я. – Да кто ему вообще сказал, что я хочу?! Ноги моей не будет в хижине этого полоумного!

Ким растерянно посмотрел в мою сторону и резко остановился.

– Ты чего встал? И так влетит от мамы, целый день дома не показывались! А ты еще и передохнуть решил! – уперев руки в боки, как часто делала мама, я постаралась произвести столь же грозное впечатление на братца.

– Ты ведь этого не сделаешь, Мара, – как-то потерянно пролепетал Ким.

– Чего я не сделаю? – не поняла я.

– Ты ведь не отнимешь у меня такой шанс, правда? – Темные брови брата жалобно приподнялись вверх.

– Я… я не хочу туда больше ходить, – уже не так решительно продолжила я.

Ким глубоко вздохнул, посмотрел на снежные вершины окружающих нашу деревню гор, но ничего не сказал. Это молчание было стократ хуже намечавшейся перепалки. Я видела, как потускнел его взгляд, как разочарование и обреченность зарождаются в его сердце. Как картина его будущего медленно, но верно вырисовывается у него в голове. Вот он подросток, через пару лет – молодой парень, потом – женатый мужчина с крошечным наделом на окраине деревни, через десяток лет у него уже пара ребятишек, а денег, чтобы прокормить детей, не хватает. А потом он – выжатый до капли немощный старик, живущий в лачуге на берегу северного озера Ома королевства Ирэми… Внезапно я поняла, что подобное будущее ждет и меня! Жалкое зрелище…

Что ж, ладно, но я себе не прощу, если хоть немножко не выгадаю с этого. Злорадно ухмыльнувшись своей находчивости, я вновь начала разговор:

– Хорошо, согласна. – Я даже не успела договорить, как братец схватил меня за руки и начал прыгать вокруг, пытаясь увлечь за собой.

– Но! – боясь упустить момент, рявкнула я.

– Но, – насторожился Ким. И не зря!

– Да, есть одно но! Точнее, я бы даже сказала, что не одно, – хитро сощурившись, продолжала я. – Ты берешь на себя половину моих дел по дому, да так, чтобы никто, естественно, об этом не догадался. – Я выразительно ткнула пальцем ему в грудь, радуясь будущим выгодам от нашего сотрудничества.

– Но, Мара, – взвыл брат, – Это же бабьи дела!

– И что? – изумилась я. – Тебе же охота к этому старикану таскаться в гору каждый день, а не мне!

– Надо мной все смеяться будут!

– Не будут, если не увидят, – не выдержав, я все-таки расплылась в своей самой зловредной ухмылочке.

– Я тебя… я тебя… – так и не сумев придумать достойную месть и злобно пыхтя, Ким прошагал мимо, буркнул, что согласен, и поспешил в сторону деревни.

Я же, окрыленная столь выгодным сотрудничеством, поскакала следом.

***

Было около шести вечера, когда двое ребятишек показались на окраине деревни. Солнце уже позолотило ровную гладь озера, раскаленная за день земля отдавала тепло вечернему воздуху, наполняя его ароматами трав и теплого дерева.

Мара и Ким как ни в чем не бывало вприпрыжку шли домой. Усталость как рукой сняло, стоило понять, что настало время ужина. Аромат свежего хлеба, жареной рыбы и картошки буквально впитался в разогретый солнцем воздух.

Уже почти у самого дома двойняшек окликнул их закадычный приятель Дирк.

– Мара, Ким! – надрывно кричал парнишка, пытаясь их догнать. – По… по… подождите меня! – задыхаясь, верещал он.

– Наверное, от самого своего дома за нами бежит, – предположил Ким. Мара согласно кивнула.

Дирк жил на самой окраине деревни, там, где обычно селились младшие отпрыски семьи, не имевшие права на наследство, или просто бедные крестьяне. К отцу Дирка можно было отнести как первое, так и второе. Младший, да еще и бедняк даже по меркам деревни. Наверное поэтому Дирк был единственным ребенком в семье.

Через несколько минут рыжеволосый веснушчатый мальчуган все-таки нагнал двойняшек. Некоторое время он пытался отдышаться от длительной пробежки, жадно хватая ртом воздух. Первой не вытерпела Мара.

– Хватит, Дирк! Нам домой пора, выкладывай, чего хотел, или мы пошли. – Девочка сердито вздернула бровь.

– Да, я поэтому вас и догонял! – всплеснул руками Дирк, – Нима тут сегодня такое устроила! Вас искала! Грозилась, что только появитесь, она вас выпорет так, что неделю сесть не сможете. К отцу моему приходила… а я на озере был, пришел домой, а он меня так за ухо дернул, думал, оторвет. – Парень обиженно ухватился за покрасневшее ухо. – А я-то почем знаю, куда вас леший унес?!

– Ты что, сказал, что один там был? Без нас?! – вскрикнул Ким.

– А ты бы не сказал, если бы тебя так за ухо отодрали? – обидевшись, насупился Дирк.

– Я бы ни за что тебя не выдал.

– Мальчишки, – буркнула Мара и добавила уже громче:

– Ладно, Дирк, спасибо, что предупредил. Идем, Ким.

– Ты чего! Да мать нас по стенке размажет! – повторил Ким выражение, которое обычно слышал от Карима или от отца. Сам он смутно догадывался, как такое вообще может быть.

– Не размажет, если мы ей расскажем, где на самом деле были и чем будем заниматься завтра, – хитро сощурилась девочка.

Ким удивленно уставился на сестру, но та лишь снова поблагодарила Дирка и повернулась к дому. Паренек хотел было спросить у друзей, где же они по-настоящему были, но парочка уже удалилась на приличное расстояние.

«Вот так всегда! Двойняшки, чтоб их! Хоть бы мне рассказали! А то я за них понапрасну страдай!»

Окончательно разобидевшись, Дирк обреченно поплелся к дому.

***

– Ты что, с ума сошла, мать ни за что не разрешит! – негодовал мой неразумный брат, а я с неимоверным трудом пыталась сохранить серьезное выражение лица.

Но до нашей калитки оставалось уже шагов десять, и пришло время посвятить Кима в планы нашего прикрытия. Я резко остановилась.

– Скажи, ты правда надеялся ходить на свою дурацкую учебу в течение неопределенного срока ежедневно? И чтобы при этом никто не задавал тебе вопросов?

На мое справедливое замечание Ким недовольно хмыкнул, но так ничего и не сказал. Довольная произведенным эффектом, я улыбнулась.

– Тогда, может, у тебя есть план? Нет? Значит, доверься той, кто всегда вытаскивает тебя из самых страшных неприятностей.