— Максим. Пошли, мне страшно. — Он кивнул и стал автоматически переставлять ноги.

— Может, вернемся? Ты сам не свой. — Сказала Лиля, с опаской смотря на пьяного мужика.

— Нет, все нормально. — Ответил он, погружаясь в пучину воспоминаний.

В его голове всплыла следующая картинка. Вот они идут со статным, закутанным в плащ мужчиной с темно-русыми волосами, зелеными очами. Под ногами хрустят сухие ветки, и вдруг внезапно начинается мертвый лес. Вокруг иссохшие сосны, такое ощущение, что земля выжжена. В ушах свистит холодный осенний ветер, добавляя жути. В душе все съеживается, ведь легенды об этом месте ходят одна страшнее другой. Одна легенда гласит, что одна русалочка полюбила человека, и они весело гуляли по лесу. Она всегда куталась в растения или в свои длинные локоны, но в один прекрасный день она увидела его в объятиях деревенской красавицы и прокляла лес вместе с возлюбленными. Лес стал на глазах таять и превращаться в что-то сморщенное, не живое. Все, кто ступали на эту землю, заболевали и медленно умирали, а парочки разлучались. Одно из деревьев, приметив счастливую парочку, оплетало корнями одного из влюбленных и иссушало до мумии. Вторая легенда гласит о том, что одна ведьма убила ребенка на глазах матери, причем она убивала медленно. Руками матери. Просто водила мать в транс, глуша все инстинкты, а потом отпускала, но как-то раз она просчиталась и, убив младенца ведьмы, дорого поплатилась. А дар дремал и, в состоянии аффекта, прорвался виде проклятия. Ведьма оказалась заточена в землю, а мать умерла, отдав все силы. Но последняя легенда — о сумасшедшем некромаге. Который создал себе убежище в лесу и стал заманивать жертв, и кто-то ему сказал или сам решил, что, если он замучает около десяти тысяч человек, то станет богом смерти. Вот деревья ловили незадачливых жителей. А потом просто заманивай людей, наводя морок в виде очень красивой девиц или что-нибудь в этом духе.

В этот лес вели Максима, и поджилки тряслись. Учитель развел костер и заставил Максима пройти по раскалённым углям, а потом оставил его здесь на сутки, чтобы он преодолевал страхи. Он все время с опаской осматривался, ища врага. Лес казался холодным и недружелюбным. Создавалась стойкое ощущение, что за ним наблюдают. Он сидел съежившись под деревом и просто смотрел, когда раздался чей-то смех с хрипотцой, он обернулся и стал вертеть головой. Страх заполнял каждую клеточку Максима, наполняя и морозя. Он поднялся на ноги, почти не ощущая боли — слишком много учитель прилагал сил к тому, чтобы вытравить весь страх перед болью. Нет, он ее чувствовал, но просто не обращал внимание.

Между скрюченной березой и иссохшей сосной показалась мерцающая тропинка. Максим пошел по ней, он не хотел думать о том, куда она его выведет.

Его снова дернули, уже более ощутимо. Максим встрепенулся и посмотрел невидящими глазами на Лилю.

— Давай вернемся к Абрахаму. — Сказала она. — Ведь тебя что-то выдергивает из реальности. — Максим тряхнул головой, прогоняя не прошеные воспоминания, и бодрым, слишком бодрым шагом направился к дому.

На холме стоял деревянный дом. Где-то во дворе залаяла собака. Максим и Лиля стояли у калитки, не решаясь вторгнутся, можно сказать, на чужую территорию. Но потом Максим делает глубокий вдох и решительно открывает калитку, проходя во двор.

Он подходит к двери на периферии, замечает сарай и огород, где слуги собирают урожай, а точнее — рабы; это, как правило, очень слабые маги или созданные существа руками мага, но или должники, но об этой системе позже. Он поднимает молоточек, и тук бронзового молотка разносится эхом внутри дома.

Максим нервно покусывает нижнюю губу и переминается с ноги на ногу, ожидая ответа. Лилия кладет свою маленькую ручку на его плечо в успокаивающем жесте. Наконец легкие шаги раздаются за дверью.

— Кто там? — спрашивает старческий голос. Потом слышатся новые голоса.

— Джон, ты кого-то ждешь? — в сердце Максима защемила, уж слишком до боли знакомый голос. Он сжимает руки в кулак, впиваясь не совсем чистыми ногтями в кожу.

— Нет, дорогая. — Он молчит, не зная, что ответить.

— Мне к баронессе. — Снова нервное ожидание, а вдруг откажут? Но все же любопытство женщины берет верх.

— Милая, открой, — требует родной голос.

— Кто вас направил к госпоже? — он быстро пытается сообразить, что ответить.

— Ну, открывай уже. — Потом слышится снова мужской голос.

— Дорогая, это может быть опасно. — Но она капризно топает ножкой и сама открывает двери.

— Максим? — на ее лице читается удивление, затем страх и растерянность.

— Что за еще «Максим»? — слышится ревнивый голос. Он отталкивает женщину и выглядывает. Это был широкоплечий мужчина с копной русых волос. Максима на миг передергивает, и он отпускает голову. Но наваждение спадает. Вот он смело встречает его взгляд.

— Проходите-проходите. — Говорит она, пропуская в дом. Она еще в шоке и не знает, что ожидать от сына, который наводил ужас на всю деревню. Она еще насторожено смотрит в его сторону. Потом интересуется.

— Как прошла дорога? — он обводит весь дом пустым взглядом. Потертые стены с трещинами, под ногами скрепит деревянный пол, выцветший зеленый ковер на стене. Потом бездумно смотрит на мать.

— Хорошо. — Отвечает он отстранено, как всегда, впрочем.

— Агния, кто там пришел? — из соседней комнаты выходит соседка, в голове вспыхивают воспоминания, так некстати.

Легкий ветерок обдувает лицо, и припекает солнце — один из теплых дней. Вот сора между учителем и этой соседкой, вроде ее зовут Галя. У нее красивые черты лица и насмешливые глаза. Он целует ее властно и требовательно. Она его отталкивает, он приходит в бешенство, его глаза темнеют. Максим съёживается, пытаясь стать незаметнее. Он лишь ждал очередного приказа.

— Ты станешь моей. — Сказал он. Потом окрик. Он смотрит на Максима. Он покорно смотрит в глаза мужчине.

— Наложи проклятье на мужа, пусть он медленно увядает на ее глазах. — Он лишь кивает, и этой же ночью они идут на кладбище. Максим смело ступает — здесь ему всегда уютно. Они берут землю, потом небольшой алтарь ставят на землю и кладут одну из вещей предполагаемой жертвы, потом зажигают несколько свеч, и Максим начинает читать заклинание нараспев. Он призывает душу мужа той женщины и вонзает в него нож и выливает его кровь на жертвенный алтарь. Вот и все. Черное дело сделано. Кровь добыли рабы, как, даже не спрашивайте, не знаю.

Вот ее муж начинает тяжело болеть и харкать кровью. Он медленно умирает, что-то сосет жизненную силу. Все ведьмы, которые есть недалеко в округе отказываются помочь, боясь мага и его ученика. Она приходит вечером в дом, по коридору горят свечи и факелы, падает на колени перед учителем и просит пощадить ее. У нее под глазами круги. А белок глаз красный. Она измождена. Он смотрит на нее с насмешкой.

— Приди ко мне ты сразу, то твоему мужу можно было еще помочь. А сейчас ты меня не привлекаешь — ты опоздала. — Он пинает ее в бок и приказывает рабам вышвырнуть за дверь.

В сознание врывается голос Лилии.

— Максим. Вернись. — Его дергают.

— Зачем, Агния, ты его впустила, этого убийцу. Я его сдам властям. — Столько ненависти читается в ее глазах. Но почему-то максима это не трогает. Но он говорит ей ледяным голосом.

— Вы, тетя Галя, этого не сделаете, или из-за вас пострадает вся деревня и дети. — Пригрозил Максим, не блефуя. Он еще хочет жить. И точка. А взгляд опасный, она отступает.

— Ты и так у меня все отнял, негодный мальчишка! — Кричит она в бессильной ярости.

— Еще не все, остались дочери и сын, если, конечно, он еще жив. — Она не верит своим ушам. — Но я пришел с миром. Так что давайте не будем ссорится. Да, Мама, я пришел не мстить, а просто проведать тебя. — Лилия вцепилась в его руку, словно утопающий в спасательный круг.