Второй раз просто не хватило сил спрыгнуть в бездну, она оказалась страшнее моего желания покончить с собой (не буду говорить, где я встретился с Бездной).

А третий раз — ты меня отвлек.

Помнишь, я разбил какую-то пробирку? В ней как раз и был яд. А ты вошел, и я так испугался, что пробирка выпала из моих рук и разбилась…

Хм…

Скажешь, что Великий Скирия не дал мне умереть? Ну, может, и так. Но если я умер, значит, это был именно тот момент, когда я должен был умереть! И раз это случилось, то так тому и быть!

Поэтому не ругай меня слишком сильно в своих мыслях…

Мы ведь такие, какими делают нас демоны наших душ.

Но теперь эти демоны вряд ли вырвутся на свободу…

И спасибо, что прочитал это сумбурное письмо до конца…

Постскриптум…

Да. Портреты я закончил. Все три. Писал по ночам, даже не знаю, как это у меня порой получалось. Иногда просто приходил в себя с палитрой и кисточками в руках! Вот поэтому и говорю, что никто не знает, что могли выкинуть мои демоны. Но хоть за портреты им спасибо…

Еще раз спасибо тебе за все. За терпение и за все то добро, которое ты для меня сделал. Я был не достоин этого, но я был этому счастлив…

Да. И еще. Второе письмо адресовано Сатру Леко, вдруг ты его встретишь. Скажу честно, у нас была с ним переписка. Я получал по старым каналам нашей связи письма от него и оставлял свои. Когда-то зашел туда совершенно случайно, а там письмо для меня. Но наши письма были редки и просто касались жизни. Я даже о тебе ни разу не писал ему! А прочитав, всегда сжигал, чтобы все уходило в прошлое. Но канал раскрывать не буду, пойми меня правильно. И я уверен, что вам обязательно нужно встретиться. Как я говорил, он очень изменился. Поверь мне…

Вот теперь точно все…

Твой друг на все времена,

Лок Иероним Файнс».

Нэй вздохнул, отложил письмо и, уже не сдерживая слез, расплакался. Уткнулся в какую-то подушку и разрыдался в голос.

Он никогда не давал себе слово больше не проливать слез. Да и Учитель говорил, если тянет поплакать, то плачь — в голос! Или просто рыдай! При чем здесь мужчина или нет? Чем больше скрываешь эмоций, тем слабее становишься, а не наоборот. Не стоит стыдиться своей эмоциональности.

Почувствовал, как кто-то нежно приподнял его тело, обнял, прижал к себе. И Нэй почувствовал два бьющихся сердца.

Ойра.

Он еще повсхлипывал немного у нее на груди. Потом оторвал свою голову от этой нежности и, немного вздрагивая, еще не успокоившись, проговорил:

— Ты-то как умудрилась его отпустить?

— Я его не отпускала. Он просто сделал свой выбор.

— Знал бы, стукнул бы по голове дубинкой, чтобы всякие глупости ему в голову не лезли, и оставил бы тут, в Орсе, — вздохнул.

Ойра улыбнулась немного грустной улыбкой, провела рукой по его волосам:

— Он спас тебе жизнь?

— Спас. Но у меня есть свойство: я люблю воскресать, — вздохнул. — Но все равно спасибо ему… — носом хлюпнул. Вытер слезы. Посмотрел на стоявших тут эльфу и орча. У красного Сэма на лбу была гигантская шишка, значит, это он пытался заглянуть в комнату. Нэй улыбнулся: — Извини за шишку.

— Э… да ничего. Заживет как-нибудь, — Сэм осклабился — улыбнулся, то есть.

Наступила немного неловкая пауза. Каждый думал о своем, и от этого никто не решался заговорить. И о чем говорить?

Молчание затянулось.

***

========== Не-эпилог ==========

***

27 августа (иль) 1433 года от Пришествия Скирии…

Третий Форт Северного рубежа…

Финал Турнира…

Круглая арена или, скорее, амфитеатр. С высокими стенами и посыпанная песком. Все зрительские места заняты и при этом стоит удивительная и полная тишина.

А на арене только двое.

Эльф — прекрасный и величественный. Лицо его бесстрастно, в глазах плещет океан бессмертия, а тело напряжено. Но не от страха, а от удивления.

Напротив эльфа — человек. На голову меньше первого. В боксерской стойке, но тоже стоит, замерев на месте. Лицо его так же бесстрастно, в глазах плещется океан силы, а тело даже расслаблено, как будто и не противник перед ним…

Неожиданно где-то наверху, над головами замерших бойцов звучит гонг.

И тут эльф совершенно неожиданно разворачивается и направляется к выходу.

Человек выпрямляется и вдруг кричит вдогонку эльфу:

— Так и уйдешь? — и разводит руками.

Эльф резко останавливается, как на стенку налетел, поворачивается. И проговаривает с небольшим акцентом:

— Так борьбы не было!

— А кто тебе сказал, что именно я должен нападать? — человек усмехается. — Это наш общий бой.

Зрительный зал вдруг взрывается оглушительным ревом, поддерживающим человека:

— Правильно! Ты тоже должен биться, а не ждать! Давай, учи его! Минута прошла!

Эльф оглядывает трибуны, и в этот момент видно, как его желваки подрагивают в размышлении. И, наконец, он принимает решение:

— Я убью тебя! — и пальцем так в воздух ткнул в сторону человека.

Наступает полная тишина, и люди принимаются переглядываться между собой, такого еще не было.

Теперь слово за человеком. Но думает он недолго:

— Хорошо! Но не обижайся, если я в свою очередь убью тебя, — улыбается и, воткнув пальцы левой босой ноги в песок, ладонью манит эльфа к себе.

Где-то заплакал младенец.

Эльф сделал несколько шагов в сторону человека, дернулся всем телом, как будто от дрожи избавлялся, покрутил головой и очень быстро, для человеческого глаза недоступно, метнулся к противнику.

Но парень был к этому готов. Не сказать, что полностью, но движение эльфа от него не ускользнули, и он все же сумел применить блок от молниеносных ударов и даже сам ответил несколько раз.

В глазах эльфа, в которых еще секунду назад плескалась злость, чисто эльфийская, высокомерная, неожиданно вспыхнул интерес к этому странному мальчишке, хм… человеку-сошо.

Еще атака, которую на трибунах снова никто не заметил, даже эльфы, сидящие на своих местах, некоторые из них даже привстали, чтобы попытаться понять, что происходит на арене.

А там для стороннего наблюдателя ничего не происходило. Всем казалось, что противники так и стоят друг напротив друга. Но это обман эр’каты, обман «буригана». Глаз не может увидеть то, чего не может увидеть.

Там был ветер, ураган, сила.

Несколько атак Нэем были отбиты, но пусть он и тренировался, и был посвящен в некоторые тайны эр’каты, но уже чувствовал, что начинает выдыхаться. Не хватало ему опыта, знаний, той же силы. Он уже был в буригане целую вечность, что раньше было невозможно, от этого он чувствовал, что еще немного и все, он ляжет.

Правда, Нэй чувствовал и то, что эльф, великий и непобедимый Леомираис асто вис Руссо, уже не очень-то и жаждет убить наглеца. Ведь было у него несколько моментов, чтобы уложить и даже убить человека! Но он явно смазал удары специально в последний момент, уменьшив смертельность энергии выпада.

Удивительно, но Нэй был прав. Желание убить человека этого, как казалось в начале, мелкого нахала разбились в первой же атаке, когда парень очень умело и ловко ушел от смертельных ударов. Леомираис почувствовал в этом мальчишке огромную силу, спящую силу, которую если разбудить… О!

Откуда он ее взял? Как научился управлять? Кто его учитель?

Хотя нет, он еще не управляет этой энергией, он только нащупал это море, дотронулся до нее ступней, рукой, еще не нырнул с головой, не понял, не ощутил на все сто, поэтому и некоторая зажатость, усталость и уже капельки пота на лбу. Но демоны вех миров он все еще держится!

Хм… А если вот так?

Эльф разорвал дистанцию, и…

Этого даже эльфы на своей трибуне снова не увидели. Просто не могли даже они.

Леомираис сделал еле заметное движение, чуть присел и подпрыгнул. Но не опустился на землю, а вознесся вверх, ярдов на пять, и остался стоять в воздухе. Усмехнулся сверху, и так рукой — иди, мол, сюда.

Нэй прикрыл глаза.

Вот же…

Но зря разве он учился? Зря, что ли, Учитель потратил на него столько времени и сил? И зря, что ли, он потратил кучу времени, чтобы увидеть Его силу?