— Слабая попытка манипулировать мною.

— С чего вы взяли, что я манипулирую? Это просто рассуждения опытной женщины.

Ну да, конечно.

— Боюсь, Исида, с каждым вашим словом бессмысленность этой встречи проявляется всё сильнее.

— А если я скажу, что этому миру угрожает опасность?

— То это будет слишком громко сказано, — ответил я, чувствуя, что её слова меня тронули.

Слишком эта тема мне близка.

— Ну хорошо, Эдгард, — женщина отпила вина и подалась вперед. — За последние несколько лет вы что сделали? Изобрели блокираторы. Полезная технология военного характера, которая изменила баланс сил и сделала угрозу ходоков не столь внушительной. По крайней мере, для вашей страны. Ещё изобрели защиту от пуль. Её военная направленность ещё очевиднее. Эта технология тоже изменила баланс сил. Что ещё? Создаёте броню, которую продаёте за серьезные деньги, и которая сильно нарушает баланс сил. Тоже военное направление. Наверняка хватает и других устройств, но все они по мелочи и тоже по большей части военного характера, не так ли? Получается, что в мире появился сильный одаренный, который занимается военными разработками. Вы и есть та самая опасность, нависшая над миром.

А вот это она мощно завернула. Озвучив мои собственные мысли. Мой родной мир уничтожили алхимики. Я алхимик. Который занимается в первую очередь и правда военными разработками. От этого зависело моё выживание, но это не является оправданием. Ведь многие темные алхимики тоже боролись за жизнь. Они хотели обрести силу ради этого. Ну, и ещё ради власти.

Словно почувствовав слабину, женщина продолжила:

— Почему вы не изобретаете что-то мирное? Уверена, ваши способности это позволяют. В мире хватает проблем. Голод, болезни, низкое качество жизни. Вы знаете, что двадцать процентов населения планеты испытывают недостаток в пище? Больше сорока процентов — в чистой воде.

— К чему всё это?

Данные меня впечатлили. Если они правдивы, конечно.

— К тому, что вы не реализуете свой потенциал, как надо. Возможно, вы не такой плохой человек, каким кажетесь, и правда займетесь решением каких-то важных проблем, а не только своим обогащением на войне. Но что вы сможете сделать? Максимум, помочь этой стране. Что ничтожно мало в рамках всего мира.

— А вы можете предложить возможность помочь всему миру?

— Могу, — кивнула она.

— Как же вы себе это представляете? Пока я не услышал конкретных предложений.

— Для начала я предлагаю приехать ко мне. Погостите несколько месяцев. Я дам вам возможность увидеть мир во всей его неприглядной красоте. Понимаю, что скакать с супругой по миру, выбирая лучшие места, где вкусно кормят, куда интереснее, чем видеть умирающих детей в отсталых странах. Но, может, так вы поймете важность того, что я говорю. Замечу, что я не предлагаю вам предать князя. Как-никак, вы теперь родственники, — женщина улыбнулась. — А семья — это лучшее, что придумало человечество.

— Мне нужно обдумать ваши слова.

Сказать, что её речи тронули меня, — это сильно преуменьшить действительность. Разумом я понимал, что сказанное может сильно разниться с делами. Не стоит забывать и о том, что рядом с нами в коробке лежала голова. Пусть того, кого я и сам был не прочь прикончить, но это не отменяет того, что Исида властная, жестокая и решительная дама.

С неизвестно какими целями.

В памяти всплыл клуб дебатов в институте. Я там не раз и не два наблюдал, как опытные ораторы с ходу толкали пламенные речи в рамках заданной темы, находящие отклик в сердцах слушателей.

Её доводы для меня существенны. Если подумать, я и правда не смогу влиять на весь мир. Князь не предоставит мне такой возможности. Выйти на кого-то, кто предоставит — в теории это интересно. Будь я наивнее, всерьез задумался бы над предложением.

— Разумеется, Эдгард. Я с вами свяжусь. Надеюсь, те мальчики, которых вы пригласили на встречу, не будут устраивать сцен?

— Как договоритесь с ними, — ответил я, думая о своём, — не забудьте коробку. Персоналу она радости не доставит.

— Разумеется. Удачи, Эдгард.

Женщина встала, оставила несколько крупных купюр, подхватила коробку и отправилась на выход. Люди Родиона её хватать не будут. Попробуют проследить. Своими методами и по той метке, которую я на неё навесил.

Из ресторана я отправился в институт. Требовался кто-то умный, чтобы обсудить разговор с Исидой. Точнее, не сам разговор, а его суть.

Ольга Владимировна нашлась у себя в кабинете. Странно было бы, не обнаружься она там, я ведь позвонил и уточнил.

— О чём ты хотел поговорить? — спросила она, когда я вошёл, и мы поздоровались. — Наслышана про твои приключения. Это как-то связано?

Я глянул в окно. Вечер на дворе, уже темнеет. Весь день ушёл непонятно на что. Пересказал краткое содержание разговора. Ольга Владимировна в конце хмыкнула.

— То, что тебя вербуют, неудивительно. Но то, что на тебя так повлиял этот разговор — вот это странно. Напомню, что ты косвенно участвовал в десятках проектов мирного характера, помог сдвинуть исследования во многих областях. Наверное, для поднятия твоей самооценки надо было подготавливать доклады о том, как это позитивно сказывается на жизни обычных людей.

— Я в курсе. Проблема не в том, что я не сделал ничего полезного, проблема в масштабе.

— Благодаря части твоих разработок, три года назад мы удержали страну, не дали её развалить на части. Этот масштаб тебя не устраивает? — с иронией посмотрела она на меня. — К тому же… Если эта Исида из организации, то её слова лицемерны. Именно они пытались развалить нашу страну, похитили мою дочь и Софию. Как-то такие методы не вяжутся с заботой о мире.

— Вяжутся, — возразил я устало, — просто они относятся к типу людей, убежденных, что именно они могут спасти мир, и никто другой.

— Видимо, через тотальный контроль, — хмыкнула Ольга.

— Да, так проще. В условиях хаоса произойти может что угодно, и идея взять под контроль все процессы, чтобы избежать этого, сладка и притягательна.

— Кажется, ты хорошо понимаешь психологию этих людей. Уже думал над тем, чтобы захватить власть над миром?

Ольга Владимировна улыбалась, но глаза её оставались серьезными.

— Думал. Мне это кажется тупиковым путём.

— Если бы я тебя плохо знала, то забеспокоилась бы. Тебе не кажется, что ты сейчас загоняешься? — участливо поинтересовалась женщина.

— Если только немного, — улыбнулся я.

— Нет, здесь что-то другое. Что с тобой случилось, что тебя выбило из колеи?

— Если не считать того, что меня чуть не сожгли заживо?

— А это сильно повлияло на тебя?

— Немного. Было ещё кое-что.

Второй рассказ был посвящен тому странному мужчине.

— Я возьму это дело под контроль, — пообещала она. — Получается, этот человек смог разрушать то, что ты делаешь?

— Да.

За всю историю наших отношений мы не раз обсуждали мои способности. Скрываться давно уже не было смысла. Ольга даже знала, что я формирую печати.

— И походило это на холод… — задумалась она.

Было отчего задуматься. До этого момента в мире существовало… Нет, стоп. До этого момента я был убежден, что в мире существует всего четыре разновидности людей. Обычные, бесы, ходоки и одаренные.

Бесов различали по уровню физической силы, скорости, крепости тела и регенерации. Слабые бесы не особо отличаются от обычного человека. Сильнейшие из них — неубиваемые машины смерти. Некоторых даже пули не берут, настолько у них крепкая кожа. Если только по глазам стрелять.

Также у бесов прослеживались в редких случаях, обычно относящихся к родам с многовековой историей, различные мутации. Так Анастас Медведев во время боя мог наращивать мышечную массу, становясь массивнее и сильнее. Способность, завязанная на сильные эмоции, в первую очередь такие, как ярость и гнев, и на регенерацию, которая и обеспечивала изменения.

Затвердевающая в бою кожа, отрастающая шерсть, удлиняющиеся когти и клыки — вот, собственно, и всё, что приходит на ум. Если у кого-то что-то имелось более специфическое, то я об этом уже не знал.