Вот что Джим Муни вспоминал о совместной работе со Стэном Ли во время его службы:

Мы работали вместе, пока Стэн находился в Университете Дьюка, Северная Каролина. Однажды мне пришлось поехать туда, чтобы вместе поработать над «Территунс» (англ. Terrytoons [комикс]). Сроки были сжатые, поэтому Стэн не придумал ничего лучше, как отправить меня в патологоанатомическую лабораторию, где моими компаньонами стали банки с заспиртованными глазами и частями тела. Такой вот своеобразный стимул. Знаете, а я ведь действительно ускорился, лишь бы скорее оттуда выбраться. (31)

29 сентября 1945 года, с почетом уйдя в отставку, Ли вернулся к работе в Timely, которая значительно разрослась – и переехала в офис на четырнадцатый этаж Эмпайр-стейт-билдинг. Теперь редакция включала в себя два офиса художников: один – для супергероев и других приключенческих изданий («иллюстраторы»), а другой – для юмористических журналов и подростковых комиксов («аниматоры»). (32) Помимо художников и контуровщиков, Ли также собрал штат редакторов. В их число вошли Эл Джаффи и Леон Лазарус.

В то же время Стэн Ли писал множество историй, в основном юмористических. Вдохновленный успехом фильма о причудливой молодой женщине «Мой друг Ирма», Ли создал комиксы «Милли Модель» (англ. Millie the Model), «Машинистка Тесси» (англ. Tessie the Typist) и в конечном итоге лицензионную адаптацию «Ирмы». (В последние дни «Ирмы» Ли и художник Дэн ДеКарло являлись постоянными создателями газетного стрипа.) Нацеливая многие из своих комиксов на женскую аудиторию, Timely экспериментировала с супергероинями, включая Венеру (англ. Venus) и Блондинку Фантома (англ. Blonde Phantom), однако эра супергероев уже подходила к своему завершению, и ни то ни другое не возымело успеха.

В 1946 году Стэн Ли познакомился с художником Кеном Болдом, который позже продолжит карьеру в комиксах и рекламе.

Вот что вспоминал Болд:

Мы со Стэном поладили, как только познакомились. Стали друзьями… В те времена его называли «чудо-мальчиком». Он был красивым, высоким, стройным. Стэна впечатляло, что я был морпехом. После нашего знакомства мы почти сразу отправились на двойное свидание с девушками. Он обеспечил меня желанной работой, и с тех пор мы стали друзьями… Стэн всегда был трудоголиком. Мы здорово проводили время. (33)

Болд вспомнил забавный случай:

Раз в неделю мы собирались на обед в Longchamps [ресторан на Манхэттене]. Однажды, когда мы уже возвращались с обеда, над нами пролетела птица… и баааамс! Прямо на плечо Стэна! Стэн потряс кулаком в воздухе и крикнул птице: «Не учись путям язычников!» Я не мог перестать смеяться. В этом и был весь Стэн: он во всем находил юмор. (34)

Пока семейство Либер оставалось на 170-й Уэст-стрит в квартале Вашингтон-Хайтс, двадцатидвухлетний Стэн перебрался в комнату в гостинице «Аламак» на пересечении Бродвея и 71-й улицы. Казалось, он вел беззаботную холостяцкую жизнь, хотя одно из свиданий пошло не так, как он мог ожидать. Однажды, к удивлению Стэна, невероятно красивая женщина пригласила его в номер сразу после их знакомства.

Мы отлично поладили и стали хорошими друзьями. А поладили мы потому, что она не просила у меня оплаты. Оказалось, что она очень дорогая дама, которая, выражаясь как можно более галантно, работала сама на себя. (35)

По словам Стэна, «многие месяцы» они оставались вместе. Будем надеяться, что уроки профилактики венерических заболеваний, которым его обучили в армии, остались незабытыми.

Регулярно встречаясь с женщинами, Ли тем не менее чувствовал себя готовым к семье. В декабре 1946 года он отправился на праздничную вечеринку, устроенную его двоюродным братом Мортоном Фельдманом в «Магазине шляп Фельдмана». Кузен Морти пригласил его прийти на вечеринку, чтобы познакомить с «великолепной рыжей моделью» по имени Бетти. (36)

Однако дверь открыла модель Джоан Клейтон Букок. Сраженный Ли тут же понял, что перед ним стояла женщина, которую он искал всю свою жизнь. Они начали встречаться, и вскоре Джоан с радостью согласилась выйти за него замуж. Вот только возникла проблема: Джоан уже была замужем за американским военнослужащим Стэнфордом Дорфом Вайсом, который служил в Англии. (37)

Но, как писал журнал People в 1979 году:

«Когда мы решили пожениться, я знала его [своего первого мужа] всего 24 часа, – рассказывала [Джоан]. – Во многих отношениях брак был хорошим, но, прожив с мужем всего один год, мне стало в некотором роде скучно». (38)

Ли, напротив, показался ей интересным. «На нем была чудесная широкополая шляпа и шарф. Он пригласил меня в Prexy’s на гамбургер и всю дорогу осыпал цитатами Омара Хайяма, – рассказывала Джоан. – Он напомнил мне прекрасного Лесли Говарда [британский актер]». (39)

Джоан отправилась в Рино, где ей предстояло провести шесть недель, чтобы дождаться признания предыдущего брака недействительным. В это время Ли получил от нее письмо, которое начиналось со слов: «Дорогой Джек»… Тогда Стэн принял решение, что лучше ему отправиться к Джоан и убедиться, что ничего не случилось. Так он и сделал.

К счастью, кем бы ни был тот Джек, отношения Джоан с ним не были серьезными. Как только брак Джоан был расторгнут, Ли настоял на том, чтобы тот же судья немедленно их поженил. Судья согласился, и 5 декабря 1947 года Стэн и Джоан стали супругами. (40)

В 24-м выпуске комикса «Мой собственный роман» (англ. My Own Romance), опубликованном Гудменом в 1952 году, вышла история под названием «Двое мужчин любят Джоан». Художником выступил Эл Хартли. Историк комиксов Майкл Вассалло полагает, что сценарий написал либо Стэн, либо его жена Джоан. История сатиристически описывала их свидания и брак и, безусловно, представляла собой странное сочетание жизни и искусства. (41)

Вскоре после свадьбы в Рино Стэн и Джоан, по словам Ларри, поженились в гостиной Либеров (возможно, в присутствии раввина). (42) Пара переехала в квартиру на верхнем этаже с застекленной крышей. Привлекательный своей оригинальностью дом находился на 94-й Ист-стрит в Манхэттене.

А 16 декабря 1947 года, менее чем через две недели, в результате болезни (рак желудка) скончалась мать Стэна и Ларри, Селия.

Ли вспоминал тот период:

Когда мать умерла, мы сочли необходимым переехать в дом. Причиной тому был Ларри, пятнадцатилетний брат, который жил с матерью и был вынужден переехать к нам. (43)

Ларри не считал, что переезд Стэна и Джоан на Бродвей 1048 в Вудмир имел к нему непосредственное отношение. В то время молодые пары часто уезжали в пригород, поэтому Стэн и Джоан последовали тенденции. (44) Чтобы не видеть прогрессирующего развития болезни матери, Ларри, которому на тот момент на самом деле было шестнадцать лет, а не пятнадцать, проживал с Робом Соломоном и его женой, сестрой Мартина Гудмена Сильвией. Вот что он вспоминал:

Я не любил школу и всячески хотел уйти. Летом я брал [уроки], поэтому окончил среднюю школу [Джорджа Вашингтона] в шестнадцать с половиной лет [в июне 1948 года]. Мы жили с тетей Митци и дядей Артуром Джеффрисом в Бронксе… Окончив школу, я уехал к Стэну и Джоан… где прожил… еще полтора года. (45)

Точно неизвестно, почему после смерти Селии Ларри не жил со своим отцом. Сам он предполагал: «Отец не звал меня к себе, потому что, как мне кажется, понимал, что нам трудно будет поладить… Он не просил, и, более того, никто из членов семьи не предлагал мне с ним жить». (46)