Литмир - Электронная Библиотека

— Почему? Почему он расцвел?

Эрл не мог удержать свой вопрос, но он вдруг ощутил, что впервые не чувствует жалости или особой вины. Подсознательно Эрл ждал чего-то подобного. “Так было нужно,” — как будто услышал он чей-то неведомый голос. Теперь, тупо глядя на пепел, он чувствовал лишь пустоту.

— Почему?! Почему все случилось вот так?! — вдруг раздался крик Йонна. — Вы сделали что-то не то? Вы не справились?! Вы же убили его!

Было странно услышать такое от юноши, мнящим себя беспощадным мстителем. На их коротких советах он больше всех требовал крови, однако, реально столкнувшись со смертью, пришел в ужас. Глядя на место, где только что был человек, Йонн, утратив контроль над собой, вновь и вновь повторял:

— Почему?

— Потому что такому уже нечем жить, — прозвучал тихий голос Горада. В нем не было гнева, а лишь нестерпимая боль. — Я уже говорил, что не каждый вампир может вновь излечиться. Чем больше на нем человеческих жертв, тем труднее ему возродиться. Лишь те, кто лишен был поддержки Небес, но не брал чужой Силы, способны, вернувшись к истоку, сберечь свою Мощь.

Неизвестно, расслышал ли Йонн, что сказал Горад, только он замолчал. А уже через час сказал Эрлу с Горадом:

— Это, наверное, правильно. У меня тоже были плохие минуты, но я никогда не пытался использовать Силу таких же несчастных, как я…

Он как будто забыл, что лишь случай не дал перейти ему грань, за которой начиналось падение духа. Столкнись Йонн до бунта с ловцом, уступающим в Силе, и он бы не стал размышлять ни о чем.

— Те, чья Мощь прикоснулась к чужой, но не выросла, так как подпитка была слишком редкой и слабой, — чуть позже продолжил Горад, чтобы разом покончить с мучительной темой, — способны остаться в живых, потеряв свою Силу. А те, в ком уже не осталось ничего своего, кто привык пожирать, чтобы выжить и властвовать…

— Те обращаются в пепел, — продолжил Эрл. — Ты не стал объяснять раньше времени, что все, привыкшие жить чужой Силой, мертвы изнутри? Ты боялся, что я не решусь выжечь диск? Но ведь мы с тобой не убиваем. Мы просто даем Мастерам, как и всем остальным, шанс начать жить сначала. И если они не способны принять его, это не наша вина.

— Да, не наша, — ответил Горад, но Эрл видел, что он поражен и растерян.

— Горад как ребенок, который, умом понимая, что так нужно, сердцем не может принять объяснение взрослых, хотя давно знает его наизусть, — удивленно подумал Эрл. — В тридцать-то лет!

Ни один Мастер выжить не смог. Серый пепел, в который они обращались, не радовал душу. Эрл знал, что Горад ощущает себя палачом. Понимая, что выхода нет, он не мог не терзаться. Эрл думал, что Горад ему друг, однако за эту “ночь казней” меж ними как будто возникла стена.

Возвратившись к себе, Эрл почувствовал только усталость и горечь. Горад не пошел с ним. Сославшись на слабость и сильную боль в голове, он ушел.

— Не хочу говорить ни о чем, — словно бы извиняясь, сказал он, но Эрл ощутил, что причина в другом.

— Начни я сейчас нервно вздыхать и твердить, как мне страшно и больно, как я не хотел убивать, как теперь проклинаю себя, и Горад был бы счастлив… Теперь он всерьез полагает, что я не могу ни жалеть, ни страдать! — пронеслось в голове.

Эрл слегка усмехнулся. В своем Гальдорхейме он думал бы так, как Горад, но теперь в нем и впрямь что-то умерло. Чувства как будто застыли, но Эрл не жалел. Он действительно был благодарен Судьбе за невидимый щит, притупивший эмоции, давший возможность опять начать жить, не жалея о том, что пришлось совершить.

День был в самом разгаре, когда Эрл проснулся от стука в дверь.

— Кто бы это мог быть? — изумленно подумал он. — Может, Горад? Нет, он вряд ли так быстро придет в себя после вчерашнего. Значит, Мелен?

Встав с кровати, Эрл отпер засов и увидел у входа Альва с какой-то серьезной девочкой лет десяти. Не будь девочка в ярком и непомерно большом платье, взятом у взрослых, любой бы принял гостью за мальчика.

— Это одна из двенадцати, — сразу же понял Эрл.

Даже не чувствуя Силы вошедшей, он мог бы легко распознать малышей катакомб среди многих ровесников. Эти двенадцать детей отличались от всех, с кем ему доводилось встречаться. Худоба, подходящая больше для высохшей мумии, чем для живого ребенка, до странности острые локти, короткий пушок, покрывающий бритую голову, быстрый, немного испуганный взгляд круглых глаз…

— Ливтрасир, это Мерта, — с порога уже начал Альв, называя Эрла тем именем, что очень скоро должно было стать знаменитым у них в Агеноре. — Я давно ее знаю. Мы жили в соседних домах, и мы часто с ней вместе играли, до катакомб!

Улыбнувшись, Эрл посмотрел на подружку ребенка. Он думал, что девочка, так же, как Альв, совершенно свободно общается с взрослыми. Но прежний опыт, как видно, учил ее быть осторожной с людьми, наделенными Силой. Испуганно вздрогнув, она опустила глаза.

— Понимаешь, вчера, встретив Мерту, я был очень рад. Мы с ней долго болтали, потом Мерта мне показала других ребят из катакомб. Ну, они были рады мне…

“Альву будет непросто найти свое место меж ними! — внезапно подумал Эрл. — Он ведь намного слабее любого из катакомб, а привык быть в числе первых.”

— Знаешь, у этих ребят что-то с памятью! — вдруг громко выпалил Альв. — Они помнят прошлое, но свою жизнь в катакомбах почти позабыли. Обрывки каких-то картин, эпизодов — и все!

— Да, я знаю. Горад говорил, что со временем это пройдет, — сказал Эрл, не совсем понимая, что так взволновало ребенка.

— А Мерта все помнит! И знаешь, что она мне сказала? — взволнованно выпалил Альв. — Что за ними придут! В катакомбы! Как только закончится сон! Провести кодировку! Из Скерлинга!

Было непросто понять, о чем речь, но Эрл вдруг почувствовал: это серьезно.

— Помедленней, Альв, — попросил он. — А то я не понял почти ничего.

— Может, Мерта расскажет сама? — предложил мальчик.

Девочка явно робела, однако она рассказала, что слышала, как Мастера говорили, что к детям, прошедшим через кодировку, (смысл слова был ей незнаком, Мерте было непросто припомнить его) приедут из Скерлинга. И всех ребят увезут.

— Мастера ничего не скрывали, считая, что дети забудут все после обряда! — подумал Эрл и ощутил непонятную дрожь в груди, там, где висел синий камень.

— Скажи мне, Мерта, как долго вам полагалось проспать? — спросил Эрл.

Та пожала плечами:

— Не знаю.

— Спасибо, что вы рассказали мне это, — сказал Эрл ребятам.

— И что мы теперь будем делать? — спросил его Альв.

— Вы? Пока ничего.

Альв надулся. Усевшись на стуле, он явно решил никуда не ходить.

— Ладно, Альв, — сказал Эрл, видя, что бесполезно сейчас затевать спор. — Ты хочешь помочь? Ты умеешь, как Йонн, смотреть в шар?

Тот кивнул:

— Да, немного.

— И я, — словно эхо, откликнулась Мерта. — Нас всех обучали работать с ним.

— Так раздобудьте его где-нибудь и несите в библиотеку Запретного.

Мерта с Альвом тут же бросились прочь, искать шар.

— Нужно выяснить, есть ли сейчас кто-нибудь в катакомбах, — подумал Эрл. — Шар безопаснее фетча. Присутствие шара в Кругу удивит Истребителей, если они в катакомбах, не так, как явление им духа Рыси. Пока же придется будить Йонна!

В эту минуту о Гораде Эрл не подумал. Он знал, что тот слишком измотан и вряд ли способен сейчас что-нибудь предпринять.

Йонн не спал. Рассказ Эрла его испугал, но он быстро смог взять себя в руки.

— Что мы сможем сейчас предпринять? — спросил он.

— Попытаться узнать, где сейчас те, кто едет сюда. Если их пока нет в катакомбах, то нужно устроить засаду.

— Где? В городе?

— Нет, лучше бы в катакомбах. Присутствие Силы в них вряд ли спугнет, а базальт не даст сразу же выслать Сигнал.

Катакомбы пока были пусты. Альв с Мертой, использовав шар, подтвердили, что там никого нет. Йонн вместе с детьми осмотрел подземелье на несколько раз. Он искал потайной вход, считая, что он должен быть. Неразумно везти малышей через весь Агенор в Скерлинг! Если придут за детьми, значит, где-то находится выход, ведущий за город.

32
{"b":"73309","o":1}