— Ты же сам говорил, что они давно разошлись.., — Юра почувствовал, как все его расслабленное, легкое настроение куда-то утекает, уступая место напряжению.

— Ну да, так и есть. Только у меня такое ощущение, словно между ними какая-то недосказанность осталась. Ходит за ней хвостом буквально. Вон, гляди, как смотрит..., — бармен кивнул куда-то в сторону.

Нет, врач не хотел на это смотреть. Не хотел. Об этом ему сообщал не только мозг, но и тело, которое тут же отозвалось фидбэком: мышцы словно начали наливаться свинцом, отяжелели. Все-таки повернул голову – нужно убедиться самому. Да, Санёк прав – глаз не сводит. Маргарита-то – неужели не видит? А Ксения? Нашел глазами управляющую: та разговаривала с каким-то молодым мужчиной и была совершенно не в курсе, что в этот самый момент на нее уставились как минимум три пары глаз.

— Я надеюсь, что когда я тебе про желающих говорил, ты воспринял мои слова всерьез, — прошептал Санёк. Вот этот, например, – Олег Павлович, он тут частый гость. У него свой бизнес где-то неподалеку, конный клуб вроде какой-то. Но у нас ему словно мёдом намазано, и я точно знаю, каким именно! Постоянно к ней клинья подбивает: Ой, Ксения Борисовна, то, Ой, Ксения Борисовна, сё. «Ха-ха-ха», — Саша явно пытался спародировать мужчину, — А ты тут уселся и сидишь!

— Как я погляжу, она совсем не против, — ответил Юра сухо.

— Заяви, блин, свои намерения! Откуда ей о них знать, если ты ходишь мимо с непробиваемой физиономией! Да о чем это я? Тебе лишний раз даже голову трудно повернуть!

— Санёк, я передумал насчет свахи. Тебе надо в психологии отношений себя пробовать, — процедил врач сквозь зубы, — Выйдет толк.

— Короче, я тебе выложу сейчас все, что знаю от Юльки и что сам видел, а что с этим делать, сам решай. У Ксении Борисовны нашей этих мужиков было – нормально так. Или она их меняет как перчатки или просто не судьба – не знаю, это как посмотреть… Из того, что мне известно за последние годы: владелец отеля – нет, не Федотов! – управляющий и коллега по работе, который только что женился на наших глазах. Юлька говорит, сплошное разочарование, а не личная жизнь у нее. Спрашивается – а почему? По словам Комиссаровой, потому что мудаки. Хотя – кто знает… Но в любом случае желающих занять их место – до фига. Только она отшивает всех. Вот как сейчас…

Юрий Сергеевич снова обернулся – чтобы застать ровно тот момент, когда Ксения Борисовна с вежливой улыбочкой убирала со своей талии чужую лапу и делала шаг назад. Внезапно перевела глаза и посмотрела прямо на него. Взгляды пересеклись, врача мгновенно прошиб ток. То есть, она всё же уже некоторое время как его заметила и… И… Почему именно на него? Тут что, не на кого больше смотреть? В следующую секунду Ксении уже и след простыл: смешалась с толпой.

— Ясно тебе??? — Санёк буквально вскинулся.

«Нет»

Юра пристально вглядывался в бармена:

— Сань, ты так за нее топишь, словно тебе кто-то процент обещал за конкретную сведенную пару. Признавайся!

Бармен надулся:

— Да я просто не слепой, Юрец… В отличие от тебя. Но свои-то глаза другому человеку не вставишь. Уж не знаю, как до тебя еще донести. Рискну предположить, что сама она ничего предпринимать не будет. Чай на вынос – думаю, это ее максимум на данном этапе.

— Ладно, не обижайся. Я вроде тоже на зрение не жалуюсь, Санёк. Но здесь не вижу ровным счетом ничего. Я пошел, — врач посмотрел на часы, — Уже довольно поздно, да и устал что-то. А ты не кисни тут.

С этими словами Юра соскочил со стула и начал пробираться к выходу. Разглагольствования бармена раз за разом выводили его из состояния равновесия. Надо ему уже как-то сказать, чтоб завязывал с этим: нет тут никакого интереса с ее стороны и не было.

В последний момент, уже фактически в дверях, Юре в голову пришла мысль о том, что стоит оценить состояние Льва Глебовича: что-то уж больно много он принял на грудь. Врач оглянулся по сторонам в поисках владельца: того нигде не было. Зато взгляд снова выцепил в толпе управляющую: красный брючный костюм выделял её среди гостей, привлекая к себе внимание из любой точки зала. Девушка стояла к нему спиной и говорила с Зуёнком. Невеста же словно испарилась. Может, как раз с отцом время проводит…

«Молодцы, нашли все же друг на друга время! Каково ей, интересно, видеть, как бывший женился? Сожалеет? А этот смотрит таким щенячьим взглядом…»

Он испытывал раздражение на себя самого за эмоции, которые поднимались внутри. Приступы собственничества. Ревность, словно Ксения ему успела что-то пообещать. В очередной раз врача посетило острое желание вновь закрыться на семь замков, забаррикадироваться и повесить на входе табличку «Не беспокоить!». Он бы рад… Только какой смысл баррикадироваться и вешать, если она уже внутри? Бесполезно отрицать – Ксения там. Тело еще помнило разряд тока, мурашки в голове, перед глазами стоял ее взгляд. Если притягивать за уши, такой, словно она не хотела, чтобы именно он ее видел именно в таких обстоятельствах.

«А потом стоит как ни в чем ни бывало и с бывшим болтает. Не придумывай…»

Юра развернулся и быстрым шагом направился к лифтам. Нет, оставаться здесь он больше не будет. Возможно, Лев у себя. Заглянет на минуточку.

Врач поднялся на третий этаж, вышел из лифта, изучая орнамент паркета под ногами. В коридорах абсолютная тишина, если не считать шуршания ткани. Он поднял глаза и замер на углу: Маргарита, явно нервничая, пыталась справиться с дверью собственного номера. Плечи ее были напряжены, под глазами залегли тени… — «Или это тушь поплыла?», — В руке девушка держала нечто, издали напоминающее портмоне. Взгляд зацепился за предмет: выполнен из коричневой кожи, вроде крокодильей. Наконец, магнитный замок сработал, и она юркнула в номер.

«Странная картина… Может, видела их? Так, Лев Глебович!»

Юра очнулся и, вырулив из-за угла, направился в номер владельца. Дверь приоткрыта, но внутри очень тихо… И снова странно. Постучавшись вежливости для, он зашел в комнату.

Полный бедлам! Разбросанные вокруг бутылки, следы тусовки и Федотов, раскинувшийся на кровати в позе звезды пузом вниз. Врач тихо подошел, присел на корточки и прислушался: дыхание пьяное, но ровное, цвет лица относительно здоровый, на лице играет счастливая улыбка. Спит.

Убедившись, что владелец отеля в порядке, Юра направился к себе: лобби он пересекал, не оглядываясь по сторонам, – четко на выход.

Ничем ни примечательное утро очередного дня грозило перейти в такой же ничем не примечательный день. Скука адская. Вообще-то, по плану в это время процедуры у Федотова, но тот задерживался. Врач по сотому разу просматривал главную страницу медицинского сайта, пытаясь отвлечься и разогнать непрошенные мысли. Стелла тоже скучала за своим столом, но вести разговоры настроения не было, кажется, ни у кого из них.

Поэтому когда Лев ворвался, наконец, в медкабинет, Юра вздохнул с облегчением. Ну наконец! Хоть какая-то работенка. Правда, кажется, владелец был не в духе. Через пару секунд врач убедился в своей догадке.

— Юрец, давление мне померь и от сердца дай что-нибудь! Колит что-то, — Федотов плюхнулся на стул, в голосе звучала плохо скрываемая злость.

— Что-то случилось, Лев Глебович? — осторожно начал врач, потянувшись за тонометром и шкурой своей при этом ощущая: да, что-то определенно случилось.

— Нет у меня больше управляющей! Всё! Финита ля комедия. Только где я новую сейчас возьму? Вот в чем вопрос! — владельцу явно было нужно поделиться с кем-то своим расстройством. Да, он был зол и расстроен.

Стелла приподняла голову от своей книги, навострив уши.

— Нет управляющей? В каком смысле? — Юра пока не понимал ничего, но зачин ему не нравился… Совсем не нравился. По спине пробежал холодок. Он же видел ее утром на планерке…

— Вот так – нет! Все! Уволил! Пусть катится ко всем чертям отсюда!

«Уволил?»

Как обухом по голове. В ушах внезапно зашумело. Что Проблема Борисовна успела натворить за утро, что лишилась работы? Что произошло? Планерка прошла, как обычно: значит, в 9 утра еще точно было все в порядке. Ксения обозначала задачи на день, пребывая в благодушном расположении духа: никому не прилетело, менеджеры разошлись довольные. Его она на минуту задержала, чтобы поблагодарить за витамины. Ничего особенного ни в самой фразе, ни в глазах. Легкая улыбка – да и всё. Врач тогда в очередной раз подумал, как же ошибается в своих предположениях бармен. Снова он не о том... Что значит – «уволил»? Да за что её вообще можно увольнять? Кто еще будет здесь так в лепешку расшибаться, как она расшибается? Федотов что, слепой? Кому еще он тут так сдастся? Да даже если Ксения действительно где-то напортачила, что вполне вероятно с ее загрузкой, увольнять то зачем? Можно лишить премии, сделать строгий выговор, но отнимать работу? Она же ей живет!