Но девушка не торопилась, высиживала. Спустя полминуты она всё же решилась на свой вопрос.

— Юрий Сергеевич…

— Юра, — на автомате поправил врач, заполняя карту пациентки, — Но если Вам так удобнее, хорошо, побуду Юрием Сергеевичем какое-то время.

«Кстати, если она приемная дочь, каковы её отчество и фамилия?»

— Да. Извините. Мы с Вами нигде не могли пересекаться раньше? Ваше лицо почему-то кажется мне знакомым…

«Ну давай… Выдай себя! Хоть что-то…»

«Ооооо… Смелая и решительная?»

Он перевел на неё взгляд, нахмурив брови, внимательно вглядываясь в лицо.

— Нет, Ксения, не думаю. Я живу на работе. Я бы запомнил, память на лица у меня неплохая.

Это провал. Полный. Ему память отшибло! Действительно! Это ж как надо было напиться!?

— Значит, это был Ваш брат-близнец.., — процедила девушка сквозь зубы.

— Что, простите? Нет, брата-близнеца у меня нет.., — улыбнулся Юра. — «Вот! Это твоя улыбка!!! Ты так же тогда улыбался!!!», — В мире много похожих людей, Ксения.

«Это был ты! Ты даже пахнешь так же!»

— Лучше назовите мне Вашу фамилию и отчество, мне надо карту заполнить.., — врач перевел на Ксюшу свой ясный, невинный взгляд.

«Что? Тему переводишь?»

— Завгородняя. Ксения Борисовна.

Комментарий к Глава 2 // Папе мы не скажем В тексте:

JPLND

– The End (просто представьте их под эту песню ❤️ И запомните 🙌🏼 Пусть это будет эдакий саундтрек к «Наваждению»)

https://music.youtube.com/watch?v=GzKNMFJjtE8&list=RDAMVMGzKNMFJjtE8

Вы мне дали такую отдачу под первой главой, что сомнений не осталось!)) Спасибо вам, дорогие мои!

Да, я специально это делаю. Специально вплетаю маленькие кусочки, предложения из других работ в текст. Так я создаю связи между работами, создаю единый мир, передаю здесь настроение, ярко выраженное в другом тексте :)

====== Глава 3 // Ни в чем не уверена ======

19:30 От кого: Неизвестный номер: Ксения, на УЗИ Вас ждут завтра в 11 утра по адресу: улица Солянка, дом 12, строение 1. Строго натощак.

Сохранить контакт как: «Склеротик».

19:35 Кому: Склеротик: У меня завтра дела в это время.

19:37 От кого: Склеротик: Если есть возможность, перенесите. Если нет, я Вас перезапишу. Сообщите.

«Подождешь»

20:20 Кому: Юлька: Юлька, ты где? Приходи ко мне, как освободишься!

20:25 От кого: Юлька: Слышь, подруга, я, вообще-то, впахиваю в поте лица! Через часок. Чего стряслось?

20:27 Кому: Юлька: Нужно поговорить! Приходи, как сможешь. Я сегодня тут.

20:33 От кого: Юлька: А чего не с ненаглядным своим?

20:35 Кому: Юлька: У него сегодня дела там какие-то.

В этом отеле Ксюше в результате удалось-таки со многими наладить контакт, но по-настоящему подружилась она только с рыжеволосой горничной Юлей Комиссаровой. Та каким-то непостижимым образом умудрилась разглядеть в девушке не не знающую забот дочь владельца отеля, не мешок с деньгами, а человека со своей болью и своими проблемами. И набралась храбрости сделать шаг навстречу, очень рискуя огрести. Где Ксюша и где Юля? Они стали близки.

Ксюша помнит, как тогда, месяцев пять назад это было, за полночь вернулась в отель, не доехав со своим парнем до очередного клуба. По дороге они поругались фактически на пустом месте, девушка выскочила из машины на светофоре и прежде, чем Ваня успел сориентироваться, смешалась с толпой в пешеходном переходе. Оказалось – это метро. Станция «Сухаревская». Она в метро последний раз и не помнит, когда была… В глубоком детстве, с мамой.

Простые, обычные люди… То, что ей было в тот момент необходимо, чтобы почувствовать себя ближе к земле, почувствовать живым человеком. В клубы с Ванькой и его друзьями она ездила, чтобы забить в душе это все чаще накатывающее ощущение пустоты, пытаясь заполнить её движем вокруг себя. Это не работало. Так оно не работало. Все вокруг казались ей какими-то искусственными, прячущими лица за масками, и никто, никто не торопился их снимать, являя миру свое настоящее «я». Она им подражала, натягивая фирменную улыбку, громко смеясь и источая легкость. Казалось, «другой» ее в этой тусовке богатых мажоров и не примут. Приятная глазу сторона медали. Чистенькая, блестящая, лоснящаяся.

Показать миру живущих на душе кошек и полюбоваться на чужих можно в метро. Здесь тебе предъявят свои истинные эмоции во всем их великолепии. Усталость, печаль, озадаченность, искреннюю радость, любовь, злость, раздражение и много чего еще настоящего, того, что живет за искусственными улыбками. А смысл прятаться, если все равно никому до тебя дела нет? Каждый в этой толпе – наедине с собой. Она впитывала чужие чувства и показывала свои.

До отеля девушка добиралась уже с конечной станции, проведя в человеческом муравейнике почти два часа, наматывая круги по кольцевой: вышла на улицу в каком-то спальном районе, вроде, в «Медведково», и вызвала такси. По дороге размышляла, снизойти ли до того, чтобы все же принять одиннадцатый звонок от Ваньки, или обойдется. «Обойдется», — решила Ксюша и отключила телефон. В смысл его сообщений даже вникать не хотелось. Она в очередной раз чувствовала себя не понятой им. Судя по написанному, он даже труда себе не давал попытаться понять. Как давно всё это у них началось? Прошла «живущая три года» любовь? Или это тот самый пресловутый кризис накрыл, и есть еще шанс, что всё изменится? У неё не было ответов.

Доехав, наконец, до «дома», Ксения села в кресло на веранде, сгорбилась в три погибели, обхватила себя руками, уронила голову и замерла. Вокруг, как ни странно, ни души, благословенная тишина. После того, как она побывала в мире простых людей, полюбовалась на бездомных, да и просто на самых обычных, замотанных пассажиров подземки, в свой шикарный люкс не хотелось. Она это богатство ничем не заслужила.

Внезапно над головой раздался чей-то встревоженный голос:

— Эй, Вы чего? У Вас всё в порядке? Вам помочь?

От неожиданности Ксюша вздрогнула. Стафф предпочитал без лишней надобности с ней не связываться – от греха подальше.

«Ну кому тут еще не спится?»

Подняв голову, она обнаружила перед собой рыжую горничную. Ту, которая громче всех смеется в коридорах.

— Всё хорошо. Спасибо.

— Точно? Может, Вам водички принести? Я пулей…

Взгляд девушки был полон тревоги и сочувствия. Совершенно чужой человек искренне за нее волновался. Это странное, но приятное ощущение оказалось для Ксении в диковинку.

— Всё и правда в порядке, Юля, — прошептала Ксюша, искоса взглянув на прикрепленный к форме горничной бейдж. Как бы не отпугнуть её грубостью, язвительностью или высокомерием.., — просто устала.

— Так давайте, может, я Вас до номера провожу? А то на Вас, если по честноку, лица нет, — Юлия упрямо выстаивала рядом, озадаченно разглядывая дочь владельца отеля.

— Нет, спасибо, я еще побуду здесь… Если хотите, можете составить кампанию, — произнесла девушка неожиданно для себя самой. Она не знала, на что рассчитывала. Наверное, ожидала услышать нечто вроде: «Ой, нет, я пойду, завтра рано вставать». Да, наверняка что-то такое сейчас и скажет, а после растворится в ночи.

Но горничная вдруг плюхнулась в соседнее кресло, и, скопировав Ксюшину позу, прошептала тоном, сообщающем собеседнице о том, что готова слушать:

— Что, парень бросил?

Ксения опешила: это было, мягко говоря, бесцеремонно. И в то же время довольно интимно. В самое яблочко горничная не попала, но состояние уловила верно. Вдруг остро захотелось позволить себе эту непозволительную в ее жизни роскошь – откровенность. Может, на завтра об этом будет весь отель трещать, ну и пусть. Вот и проверит человека заодно…

— Поругались… Он считает меня глупой.

— Вот козлина! — в сердцах воскликнула Юля, — То есть, я не то хотела сказать.., — добавила испуганно.

«Точно… Козлина и есть»

Преступная мысль, которую она от себя отгоняла, зная, что ни у кого не найдет поддержки, полагая, что это всего лишь злость в ней говорит, думая, а вдруг он прав?