— Всё время, что у тебя осталось? — повторила фразу, словно в этом кроется отгадка. Но сколько бы я ни пыталась вглядываться в Гука, никак не получалось понять, почему его слова звучат так странно и что они значат. — Почему ты думаешь, что у тебя может быть мало времени? — Гук вздохнул, поднял глаза, однако смотрел, будто сквозь меня. Словно боролся с чем-то невидимым для меня. Его глаза наполнились болью и усталостью, а губы плотно сжались. В эту секунду я почувствовала, что должна просто согласиться. — Звучит заманчиво, — улыбнулась, пытаясь разрядить на тянувшуюся обстановку. — Я согласна.

— Обещаешь? — Парень быстро отвернулся и пристально всматривался в чернеющую даль.

— Да, — выдохнула, прижимаясь к нему, — я обещаю тебе. — Чонгук улыбнулся и провёл рукой по моей спине.

— Ты, наверное, уже замёрзла, пойдём домой. Посмотрим какой-нибудь фильм. Как тебе идея?

— С тобой я согласна на всё.

Я спрыгнула с коленей и крепко сжала его ладонь. Какое-то тревожное чувство поселилось внутри и никак не хотело покидать меня. Казалось очень важно прикасаться к Гуку, держать его за руку, не только получать, но и самой дарить поцелуи. Не знаю, почему…странное беспокойство. Будто парень может в любую минуту исчезнуть. И эти его слова… а может я просто накручиваю себя? Почему нельзя раствориться в счастье и наслаждаться им? Я отогнала все мрачные мысли и сосредоточилась на хорошем. Я нравлюсь Чонгуку так же сильно, как и он мне. Мы официально встречаемся и у нас больше, чем ничтожно малые три недели. Это главное. А всё остальное совсем неважно.

В доме было тихо. Тэхён куда-то ушёл с друзьями, Хэджин находился наверху, а Чжихён возилась на кухне. Я вспомнила свою семью, как мы проводили вечера и ту особую атмосферу, что всегда царила у нас дома. Здесь было нечто похожее, и я не сдержала улыбку, наблюдая за действиями Гука. После просмотра фильма мы переместились на кухню и парень, приобнимая меня за талию, мешал маме резать фрукты, за что шутливо получил по руке. А потом обидчиво выпятил нижнюю губу и состроил щенячий взгляд.

— Даже не пытайся, — Чжихён в шутку пригрозила пальцем, — такой взгляд работает только у Тэ, — она рассмеялась и щёлкнула сына по кончику носа. Мой громкий смех, наверное, было слышно на всю округу.

— Мама, — Гук сморщился, качая головой, — я уже не маленький. — Лёгкая грусть наполнила мой взгляд. За их отношениями было приятно наблюдать, однако я вспоминала своих родителей и чувствовала, как сжимается моё сердце при мысли, что не смогу познакомить Гука с ними. — Эй, — он развернулся ко мне лицом и аккуратно погладил по щеке, — всё хорошо? — забавно слышать от него этот вопрос. Это не я бледнее вампира и не я стремительно теряю в весе и сильно устаю.

— Да, просто немного задумалась. — Парень нахмурился, кинул быстрый взгляд на Чжихёна и вздохнул, обнимая меня. — А ещё, если честно, то ужасно хочу спать, — чистая правда. Разница во времени давала о себе знать.

— Тогда поднимайся наверх и иди спать, — он оставил нежный поцелуй на макушке. — Тебе нужно отдохнуть и набраться сил, — серьёзно?

— И это говоришь ты? — усмехнулась, приподнимая голову и заглядывая в карие глаза. — Ты же постоянно устаёшь и валишься с ног от усталости, — Чонгук как-то странно дёрнулся и кинул встревоженный взгляд на свою маму. Не знаю, может мне показалось, но она, кажется, крепче сжала нож и прикрыла глаза. — Так что не засиживайся, — постаралась проигнорировать увиденное и продолжила говорить, — и давай тоже ложись спать.

— Сразу после тебя, не волнуйся, — он быстро чмокнул меня и, улыбнувшись, пожелал спокойной ночи.

Чжихён как-то вымученно посмотрела на нас, и я покинула кухню, не понимая, такой реакции. Такое впечатление, будто все что-то скрывают, делая вид, что ничего не знают, а на деле получается, что ты один как дурак не был в курсе происходящего или какой-нибудь тайны. И может по этой причине я так и не поднялась наверх, оставаясь на ступеньках и вслушиваясь в приглушённые голоса, что доносились с кухни.

— Гук, ты…

— Мам, не начинай, — спокойно и твёрдо произнёс Чонгук.

— Но эти нагрузки убьют тебя! — Чжихён повысила голос. — Ты продолжаешь тренировки, хотя тебе велели воздержаться от них. Мало того, ты нагрузил себя работой, ещё и эти репетиции! Этот концерт… ты убьёшь себя!

— Ты прекрасно знаешь, что меня убьёт, — о чём он? — И хватит, я не хочу об этом говорить. Мне хватает Тэхёна, который каждую секунду смотрит на меня так, словно я вот-вот исчезну! — тихий вздох и, кажется всхлип Чжихёна? — Мам, — голос Гука смягчился, — только не плачь, — снова вздох, но уже принадлежавший Чонгуку, — я буду бороться, слышишь? Обещаю, я не сдамся. Всё будет хорошо.

Голоса стихли, а я замерла не в силах пошевелиться. Как понять всё это? О чём они говорили? Что скрывают и почему моё сердце так бешено колотится от нехорошего предчувствия? Но когда в коридоре показался Гук, сердце пропустило несколько ударов и замерло. А от его встревоженного взгляда и страха, отчетливо читающегося на лице, мне захотелось отмотать время назад, и не подслушивать этот разговор. Что-то подсказывало, что я совершила ошибку, и моё любопытство только погубит меня.

========== Глава 5 ==========

POV JUNGKOOK

Я понимал, что рано или поздно правда всплывёт наружу и мне придётся объясняться с Джиён. Но я не думал, что этот момент настанет так скоро. Джиён стояла на ступеньках, уставившись на меня. Её глаза излучали непонимание, вопрос и удивление. Я же совершенно не был готов открывать ей всю правду. Как сказать девушке, с которой только начал встречаться, что тебе, возможно, осталось жить около месяца?

— Гуки, что с тобой? — нежный голос резал как острый нож. — О чём вы говорили? — значит, она всё-таки слышала наш разговор.

— Я… — как заставить себя признать горькую правду? Я причиню боль Джиён, если скажу, что умираю. Она была так счастлива, когда мы наконец начали встречаться. Хочу ли я отнять у неё это счастье? Нет. Но вместо меня это сделает моя болезнь. Рано или поздно девушка узнает правду. Вот только пусть лучше это будет поздно. — Моя мама любит всё немного преувеличивать. — Проглотил ком, застрявший в горле. — У меня есть небольшие, — если бы, — проблемы со здоровьем. Я принимаю лекарства, так что не волнуйся, — да, не волнуйся, я всего лишь могу умереть.

— Почему ты раньше не сказал? — Джиён встревожено посмотрела на меня и, сделав шаг, прижалась к моей груди. — Это серьёзно?

— Нет, — спрятать пылающее от стыда лицо в копне тёмных волос, вдыхая их сладкий аромат, — не хотел тебя тревожить. Это всё ерунда…

— Больше не скрывай от меня ничего, хорошо? — она подняла голову вверх и карие глаза прожигали меня насквозь. Я едва заметно кивнул, не в силах произнести что-либо. — А что именно с тобой? — ну вот, только не этот вопрос.

— Что-то вроде диабета….я не сильно разбираюсь во всех этих терминах, — враньё, — мне выписали лекарство, и я его принимаю. Скоро уже закончу курс. — Главное, чтобы девушка не услышала, как сильно бьётся моё сердце и как напрягается всё тело. — Ладно, ты ведь, кажется спать шла, — слегка улыбнулся, стараясь унять дрожь. — Иди наверх, я скоро тоже лягу.

К моему счастью Джиён не стала больше расспрашивать меня и послушно ушла спать. Казалось, можно было спокойно выдохнуть, ведь ложь не раскрылась и всё сработало. Вот только внутри легче не стало. Ко всему прочему на меня легло чувство вины за собственную трусость. Почему не смог признаться? Зачем обманываю и зря обнадёживаю? Потому что решил бороться? А если я всё-таки умру? Что тогда? Так или иначе, я причиню боль Джиён, хочу этого или нет.

Полночи я провёл сидя в гостиной, пытаясь понять, о чём я думал, когда предложил Джиён быть моей девушкой. Привёз сюда и не воспользовался шансом раскрыть болезненную правду. Пожалуй, самым странным было то, что всё это казалось таким естественным и нормальным. Но это было не так. Горсть таблеток в моей сумке лучше всего напоминала об этом. Чёрт, как же сильно я облажался. Хотел стереть все ужасные воспоминания из жизни Джиён, а что получилось? Вместо этого толкнул её на новую боль. Но, боже, я ничего не мог с собой поделать. Эта девушка заполнила весь мой разум, моё тело и сердце. Она свела меня с ума. Мне нравилось в ней всё: её улыбка, смех, глаза, фигура. Она отличалась от других. Закрывалась от людей, строя огромную стену, но разрушила её для меня и впустила меня в свою жизнь. Раскрылась передо мной, показав все свои шрамы — не только физические, но и прежде всего эмоциональные. А что сделал я? Скрыл правду?