На работе с близкими подругами у меня тоже не сложилось. Хотя этому способствовал один случай. Когда я вышла после декрета в редакцию, оказалось, что на моем месте работает Света. Но в отделе есть ещё одна вакансия – заместитель начальника отдела. И меня тут же назначили на эту должность. Мне бы тогда задуматься о том, что Света стремилась на должность замначальника и, не получив желаемого, затаит обиду. Но я по наивности своей не поняла этого и, заняв новое место, стала со Светой дружить.

Она была на два года старше меня и имела за плечами неудачный брак и сына пяти лет. Сама из Санкт-Петербурга, Света рано вышла замуж. По расчету, чего и не скрывала, за мужчину старше ее на двадцать лет и переехала с ним в Москву. Там закончила университет, но никогда не работала, потому что не было необходимости, да интереса тоже не было. Светлана привыкла красиво жить и комфортно отдыхать, после рождения ребенка занималась в основном собой, а с сыном сидели няни.

Но красивая жизнь закончилась внезапно скоропостижной смертью мужа. После похорон выяснилось, что все имущество мужа – недвижимость, бизнес и денежные средства, по завещанию переходят сыновьям от первого брака и первой жене. Светлане и их сыну же не досталось даже квартиры. Первая жена даже Светины украшения из сейфа забрала, разрешила только собрать свои и детские вещи и выставила в подъезд сразу после оглашения завещания.

Ничего не доказав в суде, Света вернулась в Санкт-Петербург к родителям в небольшую двушку и вынуждена была искать работу. И как я поняла уже позже, искала не только работу, но и состоятельного мужа. А пока процесс поиска мужа затягивался, она меняла покровителей как перчатки.

Мне после декрета очень не хватало общения со сверстниками, разговоров с Ниной по телефону было маловато. И я с радостью стала дружить со Светой, приглашать ее на дни рождения и праздники. Славе она не понравилась сразу, но не категорически, а просто по факту. Мол неприятная она, мужика богатого ищет, а сама из себя ничего не представляет. А после празднования Нового Года на базе отдыха Слава попросил Светлану больше не приглашать.

– Не нравятся мне ее разговоры про деньги, про нужные связи. Мне странно, что ты вообще с ней так долго общаешься. Неужели ты не видишь, что она во всем ищет выгоду.

– Вижу, конечно. Но она никогда этого не скрывала.

– Думаю, что она рассчитывает с помощью дружбы с тобой убедить меня помочь ей на телевидении.

– С чего такие мысли?

– Она уже не первый раз заводит разговор про более тесное знакомство с Орловым, просит меня поговорить с Завьяловым про нее, про работу и не только. Про благодарность намекала. Вчера открыто озвучила вид благодарности, если я ее сведу с Мишей, – Слава не очень охотно пробурчал последнее предложение.

– Почему мне не говорил?

– Не хотелось тебя расстраивать. Ты же искренне с ней дружишь. Если бы она не перешла границы, я бы Свету ещё потерпел какое-то время.

Я задумалась над ситуацией. С одной стороны Света и не скрывала свой расчет в общении со мной, и обвинить ее в обмане не получится, но я думала, что это распространяется на нашу с ней работу. Она могла надеяться, что когда я стану начальником отдела живых, ее сделаю своим замом. Но то, что она решила действовать через моего мужа, было отвратительно.

– И какую благодарность она предлагала?

– Забудь, Огонек. Я отказал и предложил ей ловить рыбу в другом месте. Поэтому прошу ее к нам больше не приглашать.

– Хорошо, но в следующий раз, если такое приключится, рассказывай мне сразу. А то я как дура слепая. Мужа у меня из-под носа уводят, а я уши развесила.

После того случая я свела наше общение со Светой на минимум. И через пару месяцев при сокращении штата выдвинула ее кандидатуру на увольнение. Она уходя попыталась испортить мне жизнь, распустив сплетни по редакции про мою дружбу с Димой. И даже пыталась рассказать мне сказки про то, что во время нашей дружбы Слава принуждал ее к интиму. После скандального увольнения я Светлану больше не встречала, как сложилась ее жизнь в дальнейшем не знаю. Но эта ситуация отбила у меня желание заводить новых друзей.

– Дима с Катей?

Я опять кивнула. Говорить было лень, тем более я так хорошо уткнулась в шею мужу, где вкусно пахло моим любимым Фарингейтом. Я и чай с бергамотом обожаю, и от запаха этого парфюма балдею.

– А если они с детьми? Все равно зовём?

Я снова кивнула.

– Как хорошо, когда ты такая сговорчивая,– теплое дыхание коснулось макушки, и муж щекой потёрся о мои волосы. – Пятнадцать минут вышло, теперь надо что-то решать с отпуском.

Вообще мы после рождения детей брали отпуск так, чтобы две недели провести всем вместе на отдыхе- заграницей или у друзей на даче. Две недели я брала, чтобы с Твиксами погостить у Нины. А Слава свои две недели тратил на то, чтобы погулять с детьми по городу, походить по музеям, паркам, аттракционам и разным детским активностям. Так складывалось ощущение, что отпуск у родителей не четыре недели, а все восемь. То есть Твиксы с родителями проводят два месяца из трёх летних. Остальное время они под неусыпным оком Изольды Сергеевны.

– В Израиль билеты у нас с 15 по 30 июня. Потом неделя рабочая для выпуска номера. С 12 по 25 можем куда-нибудь лететь. У тебя как раз с 13 июля отпуск две недели. Я ничего не присматривала. Но может на Алтай?

– Хорошо. Сейчас предложим Твиксам.

Обсуждение отпуска затянулось до позднего вечера. Еле удалось разогнать детей спать.

Вечером, когда дети уже улеглись спать, мы со Славой устроились в спальне в нашем любимом кресле. Я специально, делая ремонт, купила в спальню большое кресло, в котором помещались мы вдвоем. Я любила сидеть у Славы на коленях, отгораживаясь от мира его тёплыми и надёжными руками.

Это привычка пошла ещё с тех времён, когда мы только начинали встречаться. Слава приходил к нам в комнату в общаге и всегда игнорировал стул, плюхался на мою кровать, потом ловил меня за руки и усаживал к себе на колени. Как он объяснил мне потом, я была страшно сдержанная, а мужу хотелось ласки и прикосновений. Вот, усаживая меня к себе на колени, он хоть чуточку восполнял эту потребность. Я долго не могла переступить через себя и позволить себя поцеловать, не говоря о чем-то большем.

Потом это вошло в привычку- сидеть на коленях у Славы. Многие разговаривают на кухне за чашкой чая, а мы секретничаем в кресле. Вечерами я забираюсь к мужу и рассказываю, как прошел день, что на работе, мы обсуждаем вопросы с Твиксами, Славины проекты, планы на жизнь. Миримся мы тоже всегда в кресле. Это кресло видело много слез, и смеха, и даже было свидетелем страстного и бурного секса.

– В редакции у нас какая-то странная ситуация с Леночкой из живых.

Я в подробностях рассказала Славке все, что услышала от Лены и умозаключения Димы.

– Теперь надо подождать, что придумает служба безопасности. Потому что, с одной стороны, не очень верю, что такие дела творятся под носом Петра Семёновича, а с другой, не представляю, зачем Лене так изощрённо врать.

– А у Аллочки ты не спрашивала? Если кто и знает подробности про уход Оксаны, так это ваша секретарша.

– Ты знаешь, об этом я как-то не подумала. Надо будет завтра у нее спросить.

– Вначале с Димой переговори. Чтоб не спугнуть Макса вашего раньше времени. А ещё мне кажется надо его спровоцировать. Взять эту ситуацию с Леной и ловить на живца.

– Мне совсем не хочется никого провоцировать, – я тяжело вздохнула. – Хочется спокойно работать, а не ловить шантажиста. Пусть Дима голову ломает. Если у тебя ест идеи, позвони ему. Кстаааати, он неровно дышит в сторону Леночки. Но опять включил своего инвалида и песню про то, что зачем ей хромоногий. Может, ты с ним бы как-то деликатненько поговорил, а?

– Я и деликатненько?– Славка хмыкнул. – Да я же потопчусь по его больной мозоли. Могу только правду ему сказать за кружкой пива, если ты меня с ним опустишь в бар посидеть. Ммм?