Как такой исключительно образованный человек, как посол СССР в Великобритании Иван Михайлович Майский (Ляховецкий) не смог отличить 18 июня от середины июня, то есть от 15 июня – до сих пор непонятно. Но факт остается фактом – такую телеграмму он действительно прислал в Москву. Кстати говоря, небезынтересно отметить, что в известной многотомной публикации «Документы внешней политики СССР» именно этой телеграммы Майского нет, что, очевидно, не случайно. И вот что прикажете думать по этому поводу? Как Сталин мог доверять таким информациям? Тут ведь просто на дурь или описку не спишешь – Иван Михайлович Майский (Ляховецкий) был действительно очень высокообразованным человеком. Тогда что же надо думать?..
2. Ну, а посол Богомолов и вовсе отколол совершенно непонятный финт. 19 июня он прислал в Москву телеграмму следующего содержания: «Сейчас здесь все журналисты болтают о всеобщей мобилизации в СССР, о том, что Германия предъявила нам ультиматум об отделении Украины и передаче ее под протекторат Германии и прочее. Слухи эти идут не только от англичан и американцев, но и из немецких кругов. По-видимому, немцы, пользуясь этой агитацией, и готовят решительную атаку на Англию»[26].
19 июня уже и круглому дураку было очевидно, что ни о какой атаке Германии на Англию и речи быть не может. Едва ли не все силы Германия сосредоточила против СССР. Уже были очевидны переброски ударных частей, прежде всего авиации, из Франции в районы, прилегающие к германо-советской границе. О какой же атаке на Англию могла идти речь? Ведь военный атташе Суслопаров докладывал Богомолову о той информации, которую он добывал по своим каналам. Как у Богомолова повернулась рука накатать такое послание в Москву – вообще невозможно понять. Ведь это даже не уровень посла, а просто какой-то базарной бабы – «сейчас здесь все журналисты болтают…»!? Вот уж источник сведений для телеграммы за подписью посла так источник!
Ведь знал же и понимал Богомолов, что это дезинформация, исходящая от крайне заинтересованных в вооруженном столкновении между Германией и СССР англичан и американцев, и тем не менее послал такой бред в Москву. Очевидно, решил подыграть Сообщению ТАСС от 13/14 июня, не поняв его истинное значение (об этом см. в другой главе). И как Молотов терпел такого м…ка в своей епархии?! Кстати говоря, и телеграммы Богомолова в известной публикации «Документы внешней политики СССР» также нет. Неужели надо поверить, что и это – случайность?..
Короче говоря, несмотря на все это, подлинным итогом столь интенсивной разведывательной деятельности всего разведывательного сообщества СССР стало следующее.
Во-первых
, то, что фиксирование разведкой фактапереориентации сначала тайных помыслов, а затем уже и конкретных агрессивных устремлений Гитлера на Восток, против СССР,
было осуществлено более чем своевременно
. Между прочим, еще до того, как сам Гитлер отдал распоряжение о разработке плана нападения на СССР.
В феврале 1940 г. военными разведчиками были добыты сведения о завершении подготовки Германии к широкомасштабному наступлению против Франции и
замыслах войны против СССР[27].
8 апреля 1940 г. источник из Берлина сообщил о том, что Гитлер
«…намерен осуществить разрешение восточного вопроса путем расчленения Советского Союза на несколько отдельных национальных государств»[28]. А
5 июня 1940 г. под грифом
«Совершенно секретно. Особой важности. Немедленно» резидент ГРУ в Болгарии полковник И.Ф. Дергачев направил в Москву сообщение о том, что через несколько месяцев после капитуляции Франции Германия намерена напасть на Советский Союз в коалиции с Италией и Японией
[29].
* * *
Тут следует иметь в виду, что непосредственно о войне против СССР верхушка вермахта завела разговор при обсуждении итогов кампании на Западе еще 25 июня 1940 г., то есть уже на третий день после подписания перемирия в Компьене[30].
В последующие дни проблема поворота внимания Германии с Запада на Восток обсуждалась представителями высшего немецко-фашистского командования в частном порядке. Официально вопрос о войне против СССР был обсужден 21 июля 1940 г. на совещании Гитлера с командующими видами вооруженных сил, где были определены основные цели и замысел похода на Восток[31].
Исходя из полученных указаний, главнокомандующий сухопутными войсками Браухич 22 июля 1940 г. поручил начальнику Генерального штаба ОКХ Гальдеру начать предварительную разработку замысла похода на Восток, представить предложения о необходимых силах, сроках и районах стратегического развертывания, операционных направлениях и т. д. Аналогичные указания начальник штаба ОКВ фельдмаршал Кейтель дал начальнику штаба оперативного руководства генералу артиллерии А. Йодлю. По поручению главнокомандующего ВМС гросс-адмирала Э. Редера начальник оперативного управления Главного штаба ВМС контр-адмирал К. Фрикке к 28 июля подготовил «Соображения о России», в которых изложил позицию своего командования по поводу войны против СССР.
* * *
Проще говоря, доложенная Сталину, Молотову и Тимошенко информация разведки свидетельствовала о том, что Гитлер всерьез настроен развязать очередную войну. Да, конечно, нельзя отрицать, что тут была неточность, касавшаяся временных рамок агрессии. Хотя, если честно, как сказать. Дело в том, что такая мысль действительно посещала тайные закоулки коричневых мозгов фюрера, но он вынужден был быстро отбросить ее, так как за столь короткий период времени невозможно было ни подготовиться к нападению на СССР, ни тем более перебросить необходимые для этого войска к границам Советского Союза. Особенно если учесть, что на военные действия того времени сильнейшее воздействие оказывал сезонный фактор. А ведь с момента окончания западного похода вермахта на горизонте замаячила ежегодная перспектива осени, когда нападение, тем более в режиме блицкрига, становилось трудно осуществимым.
Далее. Благодаря ГРУ Москва уже 26 июня 1940 г. знала, что министерство путей сообщения Германии еще 19 июня получило указание подготовить к концу 1940 г. план перевозки войск с Запада на Восток[32]. И когда этот график был утвержден Гитлером в качестве неотъемлемой части системы мероприятий (план «Отто») по подготовке агрессии в соответствии с директивой № 21 от 18.XII.1940 г. (план «Барбаросса»), то благодаря усилиям уже берлинской резидентуры НКВД СССР тот график попал в Москву.
* * *
Речь идет о заслугах до сих пор, увы, официально не рассекреченного ценного источника берлинской резидентуры НКВД – НКГБ СССР, крупного железнодорожного чиновника Третьего рейха. Его имя пришлось устанавливать окольными путями, хотя, если честно, его имя никто специально и не скрывал, но, увы, и не упоминал. Этого неизвестного героя германского движения Сопротивления, видного функционера КПГ звали ЙОН ЗИГ – один из руководителей берлинского железнодорожного узла.
Должность ого-го! Практически во всех государствах мира столичный железнодорожный (и вообще транспортный) узел является самым главным. Там сходятся все данные о железнодорожных (и не только) перевозках. О том, что советская внешняя разведка располагала таким источником, стало понятно лишь в конце 90-х гг. прошлого века, когда были опубликованы мемуары выдающейся советской разведчицы (ныне, к сожалению, покойной) Зои Ивановны Воскресенской/Рыбкиной, в которых она вскользь упомянула о нем на одной из страниц своих воспоминаний, правда, не назвав его имени, но четко указав его должностной статус и статус в разведке – агент[33]. Перед войной ЙОН ЗИГ находился на связи у берлинской резидентуры НКГБ СССР. Агентура из числа ж.-д. чиновников, тем более крупных, для того и приобретается разведкой, чтобы заранее быть в курсе того, что, как и особенно когда и куда перевозится. Тем более это актуально в угрожаемый период, так как по интенсивности и направлениям военных перевозок можно делать практически однозначные выводы о времени начала тех или иных военных операций, не говоря уж о силах, которые будут задействованы в них. К тому же данные о конечных пунктах этих перевозок позволяют более или менее точно выявить основные направления грядущего (грядущих) удара (ударов) противника[34]. В этом, собственно говоря, и есть основное предназначение такой агентуры. Именно от этого агента в том числе и стало известно о разработке графика воинских перевозок на Восток, так как в мае 1941 г. он сообщил данные о переводе этого графика в режим отсчета времени «X» или, если на немецком штабном языке, в «режим максимально уплотненного графика движения эшелонов». Этот график был переведен в такой режим в 00 ч. 00 мин. 23 мая, а уже 24 мая Сталин провел расширенное заседание с участием высшего военного командования, в том числе и приграничных округов, где прямо заявил о том, что в самое ближайшее время СССР подвергнется внезапному нападению.